Троя - Вэнс Джек Холбрук - Страница 7
- Предыдущая
- 7/57
- Следующая
— Ну, это не очень-то гуманистический взгляд на жизнь, и я его не разделяю. Двигаться с места все-таки надо.
— И движение есть, — призналась Уэйнесс. — Только не думаю, что оно вам понравится. — Она нажала кнопку настенного экрана, который вспыхнул и явил перед собравшимися внутренность зала Совета.
Когда Уэйнесс ушла, Эгон Тамм попытался собрать всех на террасе «Отдыха космонавта», но ему не позволила этого сделать группа молодых людей, закидавших его вопросами. Правда, он мог лишь бесконечно повторять, что скоро все прояснится и не стоит тратить время, чтобы еще раз услышать в ответ одно и то же.
Больше всех задавал вопросы мощный молодой человек с розовым лицом и значком на лацкане, с надписью: «Власть — йипам!».
— Но скажите хотя бы, считаете ли вы разумными наши требования или нет? — наседал он.
— Скоро вы все сможете оценить сами, — бесстрастно повторял Эгон.
— А тем временем, значит, мы должны болтаться между небом и землей? — заворчал юный жэмээсовец.
— А почему бы вам не посмотреть на это более мягко? — влезла пышнотелая девица в кофточке, на которой была изображена грустно улыбающаяся кошка. — Мой дедушка тоже был пацификом до тех пор, пока не заделался ярым кошатником.
— Вы же понимаете, должны понимать, что Кадвол не останется в состоянии каменного века до скончания веков? — напирал юноша.
Но тут вмешался Варден Боллиндер, суровый мужчина с лицом, окаймленным черной буйной бородой.
— Если Хранитель не наказывает вас за вашу преступную глупость, то считайте, что для вас и это уже отличные новости, — буркнул он, оглядываясь по сторонам. — Вон еще идут! Скоро я буду чувствовать себя капитаном на восставшем рабовладельческом судне!
— Ба! — воскликнула Клайти Вердженс, которая по привычке расслышала лишь последнюю фразу. — Все это ерунда! Что еще можно ожидать от такого человека, как Варден! Остается только надеяться, что у себя в конторе он, по крайней мере, более вежлив с сотрудниками!
— Да уж стараюсь, — рявкнул Боллиндер.
Клайти, которая в росте и массивности почти не уступала Боллиндеру, живо повернулась к Эгону.
— Меня, кстати, тоже снедает любопытство, — начала она. — Какая нужда привела вас на Штрому да еще с такой загадочной миной? — Клайти всегда лезла напролом.
Эгон устало повторил, что скоро все разъяснится, и она найдет причину его приезда оправданной, а заявление небезынтересным.
Клайти разочаровано хмыкнула, собираясь уже уйти, но вдруг посмотрела на часы и остановилась.
— Разве вы должны выступать не в зале Совета? Похоже, и в самом деле никакой такой особой нужды нет, раз вы до сих пор прохлаждаетесь в таверне.
Эгон тоже глянул на часы.
— Вы совершенно правы, я должен быть в Совете, а потому благодарю за напоминание. — И в сопровождении Боллиндера, Вука и обоих Клаттуков Эгон Тамм переместился в зал, находившийся в восточной части третьего уровня. Задержавшись немного в холле, он издали посмотрел в зал, где уже маленькими группами стояли все наиболее видные представители Штромы. Все были одеты с условной формальностью: длинные черные пиджаки, узкие черные брюки, остроносые черные ботинки.
— Не вижу Джулиана, — заметил Эгон Боллиндеру.
— Джулиан все еще путешествует. Но, думаю, никого не расстроит его отсутствие, если не считать, конечно, Клайти.
И они снова заглянули в зал. Эгон вяло улыбнулся.
— Уэйнесс видела его — или его двойника — на Старой Земле, и вел он себя, мягко говоря, не совсем красиво. Она, во всяком случае, отзывалась о нем весьма дурно.
— Ничего удивительного, и я очень надеюсь, что он на Земле и останется. Я лично был бы только рад этому.
Клайти, тоже уже пришедшая в Зал, солдатским шагом направилась к обоим мужчинам и остановилась рядом с ними.
— Если вы заняты лишь приятным времяпрепровождением, то воспользуюсь своим правом и выражу удовольствие видеть Хранителя в столь добром здравии, хотя и не на месте, где ему давно пора быть. Но если вы обмениваетесь информацией, имеющей общественное значение, то позволю себе вмешаться в вашу беседу.
— Ни то, ни другое, — вежливо увильнул Эгон. — Я только что имел удовольствие говорить о такой безделице, как ваш племянник Джулиан и о его нынешнем местопребывании.
— Джулиан не безделица, а о том, где он сейчас, лучше всего было бы спросить у меня.
Эгон рассмеялся.
— В таком случае вы позволите нам продолжить разговор?
— Давайте не будем тратить время попусту. Скажите — зачем вы здесь?
— Я прибыл, чтобы сделать официальное заявление.
— Но в таком случае вы должны были сначала обсудить его со мной и другими Варденами, дабы мы могли его улучшить нашими мудрыми замечаниями.
— Увы, это время прошло, — вздохнул Эгон. — Вы больше не относитесь к Варденам и не имеете никакого официального статуса.
— Не совсем так! — загремела Клайти. — Я избрана законным порядком и представляю определенную часть населения.
— Вы были избраны населением, которое не имеет права голоса. Единственное, что вы можете сказать, так это, что избраны представителем ЖМС, то есть общественного клуба — не больше. Ежели вы думаете что-то иное, то пребываете в иллюзии.
— Не надо считать ЖМС настолько беззубой организацией, — окрысилась Клайти.
— Возражать не буду, хотя это и не бесспорный факт.
— Какой вздор! У меня есть точные и официальные данные, что и оригинальный грант, и сама Хартия утеряны, так что вы сами вряд ли являетесь легитимной организацией! — в сердцах воскликнула Клайти.
— У вас неверные сведения, — поправил Тамм.
— То есть! ? — поперхнулась Клайти. — Поподробней, пожалуйста!
— Разумеется. Моя дочь Уэйнесс только что возвратилась со Старой Земли и сообщила, что Джулиан теперь имеет в своем личном владении и грант, и Хартию.
Клайти смотрела на Тамма, не веря своим ушам.
— Это точно?
— Абсолютно точно.
— Так это прекрасные новости!
— Я так и думал, что вы отнесетесь к ним именно как к прекрасным. Но это еще не все. Он получил их только после того, как были подписаны новый грант и новая Хартия, которые и действуют на данный момент. На документах Джулиана большими пурпурными буквами проштамповано «НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНО», и стоят теперь эти бумаги, по-моему, один сол или что-то вроде того. — Эгон посмотрел на часы. — Простите, я должен объяснить это и народу Штромы тоже.
Оставив онемевшую от удивления Клайти, Эгон пересек холл и поднялся на трибуну. Зал мгновенно смолк.
— Я постараюсь говорить как можно более кратко, несмотря на то, что мое сообщение будет касаться вещей такой важности, которых вы, может быть, никогда ранее и не слышали, — начал Тамм. — Суть моего сообщения заключается в следующем: отныне Консервация Кадвола регулируется новой Хартией. Новая Хартия основана на старой, но гораздо более определенна и менее двусмысленна. С ее копиями вы можете ознакомиться на столиках в холле.
Как и почему все это произошло? История сложная, долгая, и потому останавливаться на ней сейчас я не буду.
Скажу только вот что: новая Хартия предполагает ряд изменений. Станция Араминта расширяется до площади в пятьсот квадратных миль, ее постоянное население тоже отчасти будет увеличено, но все же ограничено членами Новой Консервации, которые сменят старое Общество натуралистов. Административный аппарат тоже будет расширен и реорганизован, но шесть бюро остаются, равно, как и их функции.
Настоящее население Штромы и Араминты вольно присоединиться к Новой Консервации при условиях полного принятия новых требований. Требования таковы: во-первых, соблюдать положения новой Хартии, во-вторых, переместиться на проживание на Араминту. Разумеется, поначалу возникнут некие неудобства, но со временем каждая семья получит в частное владение дом и землю. Новая Хартия предусматривает, что на Кадволе больше нигде и никогда не будет постоянного человеческого населения, кроме как на Станции Араминта. Несмотря на привычки и удачное расположение, Штрома должна быть оставлена.
- Предыдущая
- 7/57
- Следующая
