Принц Каспиан - Льюис Клайв Стейплз - Страница 19

• Предыдущая
• 19/42
• Следующая

— Итак, — сказал Трам (ибо, как вы поняли, именно он рассказывал эту историю детям, сидевшим на траве в разрушенном зале Кэр-Паравела), — итак, я положил пару корок хлеба в карман, оставил все оружие, кроме кинжала, и на рассвете направился в лес. Я тащился уже много часов, как вдруг услышал звук, который не слышал никогда в жизни. Да, мне не забыть его. Воздух был наполнен им, он был как гром, но более протяжный, прохладный и сладостный, как музыка на воде, и такой сильный, что лес задрожал. И я сказал себе:

«Если это не Рог, назовите меня кроликом». И я удивился, почему король не протрубил в него раньше…

— В какое время это было? — спросил Эдмунд.

— Между девятью и десятью часами. — ответил Трам.

— Как раз тогда, когда мы были на станции! — воскликнули дети, обмениваясь понимающими взглядами.

— Пожалуйста, продолжайте, — сказала Люси гному.

— Ну, как я уже сказал, я удивился, но продолжал идти так быстро, как мог. Я шел всю ночь, а потом, когда уже наполовину рассвело, рискнул (как будто у меня не больше разума, чем у великана) пройти по открытому месту, чтобы срезать излучину реки. Тут меня и поймали. И не армия, а напыщенный старый глупец, охраняющий маленький замок — последний опорный пункт Мираза в этом краю. Стоит ли говорить. что правды обо мне они не узнали, но я гном, и этого было достаточно. Лилии и лилипуты, мне повезло, что начальник оказался таким напыщенным глупцом. Любой другой просто заколол бы меня, он же решил подвергнуть ужасному наказанию — послать «к духам» по полному церемониалу. И затем эта юная леди (он показал на Сьюзен) воспользовалась своим луком — это был, позвольте сказать, отличный выстрел — и вот мы здесь. Но без моего кинжала, который они забрали, — он выколотил трубку и снова ее набил.

— Боже мой, — сказал Питер, — так это Рог — твой собственный Рог, Сью, — стащил нас со скамейки на платформе вчера утром! Трудно поверить, хоть и ясно, что это так.

— Не знаю, почему ты не веришь в это, — сказала Люси, — если веришь в магию вообще. Разве не говорится во всех историях, как магия переносит людей из одного места — или из одного мира — в другой? Вспомните, когда волшебник в «Тысяче и одной ночи» вызывает Джинна, тот приходит. Так же и мы пришли.

— Да, — сказал Питер, — потому я и чувствую себя так странно, что во всех этих историях есть кто-то в нашем мире, кто зовет, и никто не задумывается, откуда приходит Джинн.

— Теперь мы можем представить себе, что чувствует Джинн, — захихикал Эдмунд. — Ей-богу, не так уж приятно знать, что ты можешь быть высвистан таким образом. Это еще хуже, чем то, что наш папа говорит о жизни во власти телефона.

— Но ведь мы хотим быть здесь. — сказала Люси, — если этого хочет Аслан.

— Что же мы будем делать? — спросил гном. — Я думаю, что мне лучше вернуться к королю Каспиану и сказать, что помощь не придет.

— Как не придет? — удивилась Сьюзен. — Но ведь все получилось. Мы здесь.

— Гм… гм… да… я вижу это, — сказал гном (трубка его потухла, он был сейчас слишком занят, чтобы чистить ее). — Но… ну… я думаю…

— Разве ты не видишь, что мы здесь, — воскликнула Люси,

— Ты просто глуп.

— Я уверен, что вы — те четверо детей из старых преданий, — произнес Трам, — и я, конечно, очень рад встретиться с вами. Без сомнения, это очень интересно. Но… вы не обидитесь?..

— и он снова умолк в раздумьи.

— Продолжай и скажи то, что хочешь, — вставил Эдмунд.

— Ну… не обижайтесь, — проговорил Трам, — поймите, король и Боровик, и доктор Корнелиус ожидали — ну, как бы вам сказать — помощи. Другими словами, я думаю, что они представляли вас великими воинами. Конечно, мы обожаем детей и все такое, но в данный момент, в середине войны… я уверен. вы и сами понимаете.

— Ты имеешь в виду, что мы не годимся, — сказал Эдмунд, краснея.

— Прошу вас, не обижайтесь, — перебил гном, — я уверяю вас, мои дорогие маленькие друзья…

— Слушать, как ты называешь нас маленькими, это уж слишком, — Эдмунд вскочил на ноги. — Похоже, ты не веришь, что мы выиграли битву при Беруне. Можешь говорить все, что хочешь обо мне, потому что я знаю…

— Не выходи из себя, — перебил его Питер. — Давай лучше подберем ему в сокровищнице новое вооружение и сами вооружимся, а об этом поговорим после.

— Я не понимаю зачем… — начал Эдмунд, но Люси прошептала ему на ухо: «Не лучше ли сделать то, что говорит Питер? Ведь он — Верховный Король. Я думаю, у него есть какая-то идея».

Эдмунд согласился и, включив фонарик, все, вместе с Трамом, снова спустились в прохладную тьму и пыльную роскошь сокровищницы.

Глаза гнома заблестели, когда он увидел богатства, лежавшие на полках (ему пришлось встать на цыпочки), и он пробормотал про себя: «Никабрику этого видеть нельзя». Они легко нашли кольчугу, меч, шлем, щит, лук и колчан подходящего для гнома размера. Шлем был медный, украшенный рубинами, рукоятка меча вызолочена: Трам за всю свою жизнь не видел, а тем более не имел такого богатства. Дети тоже надели кольчуги и шлемы. Для Эдмунда нашли меч и щит. а для Люси лук; у Питера и Сьюзен были их подарки. Когда, позвякивая кольчугами, они поднялись наверх, то чувствовали себя нарнийцами куда больше, чем школьниками. Мальчики шли чуть позади, обсуждая какой-то план. Люси слышала, как Эдмунд сказал: «Нет, позволь мне. Ему будет куда обидней, если выиграю я, а если я буду побежден, для нас урону будет меньше».

— Хорошо, Эд, — отозвался Питер.

Когда они вышли на дневной свет, Эдмунд повернулся к гному и очень вежливо произнес: «Я хотел бы вас попросить. Детям не часто выпадает шанс встретить такого опытного воина, как вы. Не согласитесь ли вы немного пофехтовать со мной? Это будет очень любезно с вашей стороны».

— Парень, — сказал Трам, — мечи острые.

— Я знаю, но мне же никогда не подобраться к вам, а вы достаточно опытны, чтобы разоружить меня, не причинив вреда.

— Это опасная игра, но если ты хочешь, я попытаюсь разок-другой.

Тут же сверкнули оба меча, все остальные соскочили с помоста и стали поодаль. Это было стоящее дело, совсем не похожее на нелепый бой мечами на сцене (или даже бой на шпагах, который лучше удается в театре). Это был настоящий бой на мечах. Вы стараетесь ударить противника по ногам, потому что это единственная незащищенная часть тела. А когда бьет противник, нужно подпрыгнуть так, чтобы удар пришелся под ногами. Это давало гному преимущество, потому что Эдмунд был выше и должен был наклоняться. У Эдмунда не было бы никаких шансов, бейся он с Трамом двадцать четыре часа назад. Но с тех пор, как они попали на остров, он дышал воздухом Нарнии, и весь опыт старых битв вернулся к нему, и руки вспомнили прежние навыки. Теперь он был действительно король Эдмунд. Оба бойца кружились и кружились, удар следовал за ударом, и Сьюзен (которая так и не научилась любить эти забавы) воскликнула: «Будь внимательней!» И затем так быстро, что никто (кроме Питера, конечно) не понял, что произошло, Эдмунд особым приемом повернул свой меч и выбил меч из руки гнома, а Трам схватился за запястье.

• Предыдущая
• 19/42
• Следующая