Стратегия обмана - Вирильо Поль - Страница 11

• Предыдущая
• 11/12
• Следующая

Так гуманитарий встает на место миссионера в колониальной резне, а мессианизм мировых боен переворачивает все вплоть до религиозных воззрений, бытовавших у жителей Запада, спешащих сейчас на помощь мусульманским народам, в принципе, им враждебным. «Вера начинается со страха», — это правило теолога сегодня оказывается как никогда актуальным, а пропаганда войны как propaganda fide (возникшая из распространения религиозной веры) представляются наиболее древними формами рекламного маркетинга.

Поэтому после исчезновения равновесия страха следовало бы заменить общий для всех страх166 перед ядерными взрывами — то, что я называю атомной верой, — управлением многообразными личными и повседневными страхами. Наряду с все более активизирующимся «заурядным» терроризмом в течение последнего десятилетия этого века общественность имела возможность пережить отталкивающую рекламу в духе «Бенеттона» или грандиозные спектакли в поддержку борьбы со СПИДом, раком и т. д. с выставленными перед камерами инвалидами и неизлечимыми больными… «Предвидеть значит вылечить\» Завуалированные тревоги, подкрадывающиеся евгенические настроения, тайные страхи, причины подозрительности, отвращения, взаимной ненависти.

А вскоре появились часто повторяемые ролики, показывающие нищету злосчастных косоваров, невольных носителей одного и того же подсознательного передаваемого сообщения: Смотрите, никто из нас не был защищен: женщины, дети, старики, бедные или богатые — мы бежим, все потеряв, и вам надо к этому быть готовыми, если вы не примете меры, завтра это произойдет с вами\ В глазах общественности осуществление новоявленного долга вмешательства во внутренние дела суверенного народа, несомненно, было бы невозможно без долгой психологической подготовки, этого тотального кино, зародившегося во время холодной войны одновременно с взаимным подавлением медиа Восток/Запад и с подписанием актером-президентом Рональдом Рейганом «Постановления по национальной безопасности» в марте 1983 года — Директивы No 75, первого наброска проекта «Демократия», призвавшего американцев усилить пропаганду, «сопровождающую экономические репрессии и военное давление, проводимые Соединенными Штатами» — манну, распределяемую преимущественно в Центральной и Восточной Европе в целях поддержки действий меньшинств и свободных объединений внутри наций Восточного блока.

Когда в апреле 1999 года в начале операции в Косове англичанин Тони Блэр заявил, что в этом конфликте защита «новых ценностей» должна заменить оборону исторических границ наций, он буквально воспроизвел слова старой рейганов-ской Директивы No75.

В мае 1999 года Теодор Пангалос, министр иностранных дел Греции, заметил по поводу топологического переворота наций, задуманного Вашингтоном: «Сейчас это Балканы. И никто не может сказать, какими будут границы завтра, если сегодня хотя бы одна из них оказалась нарушенной».

Умудренный собственным опытом, греческий министр понял, что в Косове было положено незаконное начало не «точечной» операции, но долгому процессу географического распада наций в Европе и во всем мире.

Неоднократно заданный в продолжение конфликта вопрос: «Ну чего же надо Соединенным Штатам на Балканах?» — сегодня можно было бы заменить другим: «Что ищет на Балканах НАТО?»

Многие американцы, не одобряющие этой военной операции, довольствуются размышлениями в духе старого доброго президента Картера: «Чтобы сохранить достойный вид, НАТО не должна менять того, что уже сделано!» Другими словами, каждый так или иначе осознавал, что он поставлен перед свершившимся фактом.

Кажется, уже настала пора назвать вещи своими именами и строго придерживаться конкретных фактов случившегося: в Косове мы наблюдали глобалистский путч. То есть взятие власти вооруженной а-национальной группой (НАТО), ускользание из-под политического контроля демократических наций (ООН) — от их осторожной дипломатии и особых судебных органов.

Поэтому становится понятно, в какой степени легитимизация ситуации явного переворота нуждалась в предназначенной для широкой публики версии событий, что обеспечила достижение всеобщего консенсуса. Сначала слегка бестолковая168 гуманитарная стратагема, потом — показательное осуждение действующего главы государства, западный вариант фетвы11, предоставляющий двойную выгоду: убедить общественность в справедливости военного вмешательства союзников и послужить полезным предупреждением для любого главы правительства, кто не усвоит таинственных новых ценностей, предложенных Международным трибуналом…

Новые воины/гуманитарии замещают воина/освободителя, рискуя быть замещенными, в свою очередь, благородной фигурой вооруженного поборника справедливости. Во многом из предусмотрительности в первую неделю июля объявили, что английские войска KFOR обнаружили в Приштине сербские документы, доказывающие «тщательное планирование этнических чисток белградским руководством». Для усиления эффекта от удачной находки и придания факту должной огласки в этот же момент из сейфа небольшого музея в окрестностях Лос-Анджелеса извлекли секретный документ, хранившийся там в течение пятидесяти четырех лет.

Как нам сообщили, речь идет об оригинале «Нюрнбергских законов», собственноручно подписанных Гитлером накануне нацистских сборищ 1935 года, где он уже формулирует «окончательное решение»111.

По этому поводу одни журналист написал: «Диктаторы всегда ощущали необходимость придавать законный вид своим самым черным замыслам».8 Как если бы подобные «разоблачения» не оправдывали, главным образом, путч НАТО и ряд внутренних и внешних государственных переворотов, которые подстерегают теперь старые национальные объединения.

Аналогично этому, албанская трагедия a posteriori проясняет внешне абсурдное возбуждение дела Клинтон/Левински, могущее показаться сейчас подготовкой общественного мнения к новому военному перевороту.

В 1998 году непристойные нападки Кеннета Старра и распространение по всей планете признаний Клинтона превратили президента в посмешище для всего мира, но особенно — в игрушку Пентагона. Однако оказалось столь же необходимым, чтобы в 1999 году уличенный в адюльтере и презираемый считающей себя пуританской американской армией президент, который в прошлом уклонялся от воинской повинности и защищал геев, пока еще не был смещен с должности.

Во время косовского конфликта рейтинг президента Клинтона достиг упал до самой низкой отметки по итогам опросов общественного мнения, поскольку многие из его соотечественников начали понимать, что политическую власть, какую президенту предстояло защищать, из-за него же самого не только осмеяли, но и отняли у него, и что для демократической модели общества операция на Балканах, вероятно, стала началом конца.

«То, что предшествует событию, не обязательно является его причиной»,

— утверждала свободолюбивая античная мудрость. Завершающееся столетие, как правило, доказывало нам противоположное, и никто сейчас не может сказать, что он достаточно защищен от детерминизма и от военно-промышленной и научной обусловленности событий.

От гонки за абсолютной сущностью войны, о которой мечтал еще Клаузевиц: «Единственная операция с одной определенной конечной целью, в коей объединяются все частные цели». От стремления к единому мировому государству, непосредственному результату ядерного статус-кво, как его показал физик Вернер Гейзенберг в Physics and Philosophy9 или, несколько позже, Эрнст Юнгер.10 Может быть, в этой тоталитарной драматургии всякую информацию и любое событие стоит рассматривать как частные цели, привходящие в единственную операцию?

Спустя два месяца после начала натовских бомбардировок спутниковая трансляция Серб-170 ского радиотелевидения оказалась прерванной — в нарушение принципа отсутствия дискриминации, до сих пор соблюдавшегося Eutelsat, и в качестве очередной насмешки над резолюциями Совета безопасности ООН.

В то же самое время официальный представитель Госдепартемента США официально опроверг слухи о неминуемом вмешательстве Соединенных Штатов с целью прекращения связи по Интернету между Югославией и остальным миром.

• Предыдущая
• 11/12
• Следующая