Выбери любимый жанр

Промедление смерти подобно - Вильямс Чарльз - Страница 12

Изменить размер шрифта:

— Если бы я попала в школу, где оказалась бы в компании курдов, — сказала Мартина, — я бы через сутки научилась разжигать верблюжий навоз и стряпать на нем, через месяц — говорить на их местном диалекте, а к концу второго — имела бы солидные связи на черном рынке этого самого верблюжьего навоза.

Она обнаружила в себе задатки прирожденного биржевого маклера.

— Отец умер, — продолжила Мартина. — Мать вышла замуж за торговца недвижимостью в Сан-Фердинандо-Вэлли. Сейчас она разъезжает в «кадиллаке», который длиннее bateau-mouche29, владеет кругленькой суммой в валюте четырнадцати стран мира, является членом общества Джона Берча и собирается сделать пластическую операцию, чтобы принять участие в конкурсе красоты в провинциальном городке Беверли. Если бы отец был жив, его корявого французского вряд ли хватило бы, чтобы держать какую-нибудь аптеку на Елисейских полях. Скорее всего, он забрался бы в провинцию, поселился бы, как Доде, в заброшенной мельнице и занялся бы переводами Рембо. Так что, имея француженку-мать, которая стала американкой, и отца-американца, который стал французом, я до сих пор не пойму, кто же я. Может, просто беженка? — с юмором предположила она.

— А чем вы теперь занимаетесь? — спросил Колби.

— Снимаюсь в эпизодических ролях и от случая к случаю выполняю несколько странную работу для приятеля, который заведует конторой частного сыска.

Самолет приземлился в Орли, и в половине первого пополудни Колби и Мартина были на выходе из таможни. Они заняли первую попавшуюся свободную телефонную кабину. Пока Колби, роясь в кармане, нашел среди швейцарских, французских и английских монет телефонный жетон, Мартина достала из сумочки записную книжку и раскрыла нужную страницу. Он набрал номер.

— Алло! Алло! — гаркнул с другого конца провода Дадли.

— Это Колби. Ну как, он вам звонил?

— Да. Минут двадцать назад. Я ответил: «Rappley a sank ur», думаю, что он все понял. Но какого черта они не дают телефон ей, если сами по-английски не говорят?

— Они звонят из телефонной будки. Давайте сначала обсудим другой вопрос. Газетчик все еще у вас?

— Да. Сейчас он затих. Переломал об дверь все стулья и успокоился. Зовут его Моффатт, остановился в гостинице «Георг Пятый».

— «Георг Пятый»? Тогда он не просто газетчик, он — преуспевающий журналист.

— И закоренелый подонок. Хорошо. Что еще?

— Ступайте в ближайшую к нему комнату, чтобы он мог вас слышать, — сказал Колби. — Изобразите, будто вы звоните в «Эр-Франс» и заказываете билет на ближайший рейс в Бразилию, Монголию или какую-либо другую страну, откуда не выдают мошенников. Сделайте вид, что вы очень спешите.

— Это еще для чего? — удивился Дадли.

— Делайте, что вам сказали, и не задавайте лишних вопросов. Объясняться нет времени. Мы берем машину и сразу же едем к вам. А вы будьте у окна и поглядывайте на улицу. Как только мы подъедем к дому, дадим вам знать, махнем рукой. После этого сделайте так, чтобы журналист смог сбежать.

— Сбежать? Да вы в своем уме? Он же…

— Не прерывайте меня. Если я говорю «сбежать», значит, именно это я имею в виду. Он ухватится за любую возможность вырваться на свободу. Запустите к нему на этаж горничную, пусть она ему поможет выбраться. Самое главное, чтобы пленник не понял, что это вы помогаете ему бежать.

— Боюсь, что не смогу все это служанке втолковать, я же не знаю французского.

— Тогда, как только мы подъедем, пошлите ее открыть мне. Я ей сам все объясню.

— Хорошо. Что еще?

— Как только журналист выберется из дома, каждые пять минут звоните в гостиницу «Георг Пятый» и спрашивайте мисс Надю Лоринг. Скажите, что она там обедает в ресторане, попросите ее позвать.

— А что ей передать и от кого?

— Да что угодно и от кого угодно. Скажите, что управление пограничной службы хочет пригласить ее к себе или муниципалитет Лондона страстно желает видеть ее у себя. Напомните, чтобы она не забыла позвонить Лиз и Дику и тому подобное. Не мне вас учить. В общем, навешайте побольше лапши.

— Что еще?

— Теперь о журналисте…

— Его мать, наверное, перерезала себе глотку, потому что не получила вовремя успокоительного…

— Меня не интересует его мать, я хочу знать, как он выглядит.

— Этакий здоровенный тучный жлоб лет пятидесяти — пятидесяти пяти. Густые, рыжие с проседью волосы и огромный, похожий на картошку, красный нос.

— Ну тогда все. Ждите нас. Колби повесил трубку и повернулся к Мартине:

— У вас есть при себе солнцезащитные очки?

— А разве для поездки в Лондон они необходимы? Звоните пока вашему собаководу, а я сбегаю за очками в ближайший ларек. Вот вам жетоны.

Мартина ушла, а Лоуренс раскрыл записную книжку, нашел нужную страницу и набрал номер телефона Андре Мишода, владельца небольшой книжной лавки на бульваре Распай, державшего пару русских борзых, которых он за плату периодически сдавал для киносъемок. К телефону подошла мадам Мишод. Да, подтвердила она, Саша и Дмитри свободны, и на вторую половину дня их можно забрать. Она их только причешет, и за собаками можно приезжать. Колби пообещал минут через двадцать заехать. Закончив разговор с мадам Мишод, он позвонил Биллу Элкинсу, своему старому приятелю. Прежде тот был газетным фотографом, теперь — свободным фотохудожником. Телефон в квартире, где он проживал, не отвечал. Тогда Колби позвонил в кафе, расположенное напротив дома Билла, где тот обычно подрабатывал. «Мсье Элкинса? Mais oui. Ne quittez pas…»30. К телефону подошел Билл. Особого энтузиазма в его голосе Колби не услышал. В настоящий момент он был без работы.

— У меня есть для тебя дельце, — сообщил ему Колби. — Плачу сто франков в час.

— А какой дадут срок, если схватят?

— Все будет в рамках закона.

— Хотелось бы верить. Хорошо, что нужно фотографировать?

— Ровным счетом ничего. Просто нужен человек, похожий на фотографа.

— Ну, я похож. Даже очень.

— Будь через полчаса у гостиницы «Георг Пятый» со всеми своими причиндалами: парой фотокамер, объективами, штативом, вспышкой и тому подобным. Ничего не делай, только жди. Скоро увидишь, как я вхожу в гостиницу. За мной будет следовать очень хорошенькая девушка. К гостинице она подъедет на такси. Ты войдешь вместе с ней.

— Ага. Потом в зале погаснут огни, и когда вновь вспыхнет свет, окажется, что ты танцуешь с этой красоткой, а я — с Фиделем Кастро. Это мы уже проходили.

— Нет. Ты войдешь и все время будешь рядом с ней. Понял?

— Ладно. А как я ее узнаю?

— Это будет высокая красивая брюнетка в шубе из натуральной норки, на глазах — солнцезащитные очки. Самое главное — при ней будет пара русских борзых.

— Какой масти?

— Заткнись и слушай. Времени у меня в обрез. Внутри, в баре, я надеюсь, мы встретимся. После этого узнаешь, что от тебя требуется. Много говорить тебе не придется.

— Для кого предназначен этот маскарад?

— Для газетчика по фамилии Моффатт, огромного мужика с большим красным носом. Ты его не знаешь?

— Нет, но, похоже, узнаю. Надеюсь, он умеет танцевать медленный фокстрот?

— Минут через сорок или час увидимся, — завершил разговор Колби и повесил трубку.

Мартина уже спешила к нему. Из здания аэровокзала они выбежали вместе.

вернуться

Речной трамвай (фр.).

вернуться

Да, сейчас. Не кладите трубку… (фр.)