Бриллиантовое бикини - Вильямс Чарльз - Страница 39
- Предыдущая
- 39/42
- Следующая
— Сдается мне, в его словах что-то есть, — выкрикнул чей-то голос из толпы.
— Ей-богу, ты прав. Шериф снова поднял руку:
— Вот именно. Дайте же мне сказать. Вы еще и половины всего не слышали. За эту девушку нет никакой награды, да никогда и не было. Эх, вы, простофили.
Тут на сцену вскарабкался папа.
— Я бы на его месте поостерегся, — негромко заметил Мэрф.
Папа поднял руки и начал что-то говорить, но ничего не было слышно из-за шерифова громкоговорителя. А потом в воздухе просвистел камень и едва не угодил папе по уху.
— Мы еще поглядим, кто тут простофиля! — заорал кто-то из толпы.
Мимо папы пролетел еще один камень.
— Вот дьявольщина! — прошептал Мэрф. — Черт побери.
Вид у него был такой, будто он вот-вот даст Тут задние ряды, почти у самого дома, заволновались, вскоре там показался какой-то человек, энергично пробивавшийся сквозь толпу к сцене. Он вопил как ненормальный и размахивал чем-то над головой. Пробившись к подмосткам, он вспрыгнул на них, продолжая размахивать этой штукой.
Папа так и вытаращился на нее, а потом выхватил ее из рук того типа и рванулся к рупору. Шериф замер, разинув рот.
— Это же бикини! — закричал папа в микрофон, поднимая его над головой, всем на обозрение. — Бриллиантовое бикини Чу-Чу Каролины!
Толпа взревела.
Папа ухватил того типа за руку и подволок к микрофону. Бедного шерифа они прямо-таки смели в сторону.
— Где ты нашел его? — спросил папа. — Скажи, где? Ты ее видел? Где она?
Тот лишь покачал головой, переводя дыхание. Говорить он еще не мог. Теперь, когда я его рассмотрел хорошенько, я его мигом узнал — это оказался тот самый Харм, с которым недавно разговаривал дядя Сагамор. Задыхаясь, он только и сумел выговорить:
— Прямо.., у озера.., полмили отсюда… Оно висело.., в кустах.
По толпе снова прокатился рев.
Папа поднял руку.
— Вот так-то, ребята! Говорите, ее там нет? Бедненькая, одинокая, потерявшаяся девушка! А теперь на ней и единой ниточки не осталось!
Я поглядел на Мэрфа. Тот привалился к стойке, уткнув лицо в ладони. Вскорости он поднялся и покачал головой. В глазах его застыло какое-то ошеломленное выражение.
— Малыш, — медленно произнес он, — когда вырастешь, всегда помни, что это Мэрф первый тебе сказал.
— Что сказал? — не понял я.
— Что он гений. Единственный настоящий, живой гений, которого мне доводилось видеть. Гомон толпы начал перекрывать папин голос.
— Мы отыщем ее! — шумели кругом. Папа снова поднял руку, призывая к тишине. В другой руке он сжимал блестящий купальник.
— ..совершенно нагая, — услышал я конец его фразы, — ..ничего, чтобы укрыться от холода. А что до награды… Слушайте, парни! Раз уж служба шерифа пытается увильнуть от этого, мы сами выплатим вознаграждение! Мы с Сагамором заплатим из собственного кармана. И не какие-то жалкие пятьсот долларов, нет. Ровнехонько тысячу долларов тому, кто отыщет девушку, которая спасла жизнь моему сыночку.
Толпа радостно заголосила:
— Пусть старый никчемный шериф убирается восвояси! Мы и без него найдем девчонку.
Тут на подмостки вылез и дядя Сагамор. Толпа приветствовала его дружным ором.
— Ребята, — провозгласил он. — Я горд слышать, что вы останетесь с нами до конца. И не надо вам так злобиться на шерифа за то, что ему неохота ее искать и что он слишком скуп, чтобы платить вознаграждение. Помните, у него много других обязанностей, навроде того, чтобы сажать за решетку всякого, кто слегка поохотится в несезон или, скажем, чуток выпьет.
Он не станет тратить свое драгоценное время на поиски какой-то несчастной девушки, которая заблудилась совсем голышом и так напугана, что, верно, бросится на шею любому, кто ее найдет. У политиканов и без того дел хватает. Да и потом, эта девушка наверняка не может голосовать. Она слишком юна.
Народ просто глотки рвал, а дядя гнул свое:
— Уже темнеет, так что нет смысла продолжать поиски прямо сейчас, разве что тем, у кого есть факелы и фонари. Но не расходитесь, обождите до утра — и мы непременно отыщем ее. Кто-то еще получит законную тысячу долларов. Поспите прямо в машинах, а кто не хочет, так тут кругом полно развлечений, на всех хватит. Спасибо, сердечное спасибо вам всем.
Шерифа на сцене уже и не было, он потихоньку слинял.
Дядя Сагамор слез, и бедненькие усталые девушки снова отправились танцевать, а музыка принялась наяривать пуще прежнего. Я заметил, что папа с дядей Сагамором идут к дому, и побежал за ними, догнал как раз во дворе.
Тут к нам на всем ходу подлетели шериф и трое его подручных. Мы сели на крыльцо, а они остановились перед нами. Скажу вам, видывал я уже шерифа в ярости, но тут он разве что из кожи не лез, даже револьвер выхватил.
Правда, сразу же отдал его Бугеру. — Подержи пушку у себя, — велел он сдавленным голосом, так что едва можно было разобрать слова. — Не отдавай мне. Я за себя не ручаюсь. Мне еще не доводилось убивать безоружного человека и не хотелось бы брать грех на душу.
Дядя Сагамор покатал кус табака за щекой, устроился поудобнее и почесался.
— Да ладно вам, шериф, — буркнул он. — Чего уж там.
— Билли, — с болью в голосе спросил шериф, не обращая внимания на дядю. — Только ты один можешь сказать мне правду. Сидела она в ихней машине, когда они отправлялись вечером развозить эти треклятые объявления?
Я понять не мог, к чему это он клонит.
— Нет, — ответил я. — Конечно же нет. Как? Она ведь потерялась.
Шериф покачал головой.
— Все верно, — сказал он помощникам. — Они не увозили ее, и сама уйти она не могла, а значит, она где-то здесь. Идемте. И ты тоже, Сагамор. Мы собираемся устроить у тебя обыск, причем без всякого ордера. Станешь возражать?
— Да что вы, разумеется, не стану, шериф, — отозвался дядя Сагамор. — Вы же знаете, я всегда рад сотрудничать с законом.
Он поднялся.
Я увязался за ними. Они обшарили все, абсолютно все. Обыскали весь дом, заглянули под каждую кровать, в каждый чулан. Перерыли всю конюшню, склад для зерна, сеновал, сарай с грузовиком и старый курятник, где хранились инструменты, и даже трейлер доктора Северанса.
Под конец стало так темно, что им пришлось зажечь фонари. Теперь, необысканным оставался один только ковчег, так что вся честная компания отправилась туда. Дядя Финли раздобыл где-то фонарь, повесил его на перекладину и приколачивал доску, повиснув на лесах. Доска была совсем новенькая — видно, он опять совершил набег на ларек с гамбургерами.
Увидев, что мы идем, он сел на лесах и ткнул в нашу сторону молотком.
— Нет, господа, — заявил он. — Ни один из вас. Много лет я взывал к вам, но вы не желали слушать. А теперь близок час, и вы запели иначе. Что ж…
На лысине его играли отблески света от лампы. Неожиданно он захохотал и замахал молотком на стоящие рядом машины.
— Видали? Они приехали за много миль. Их тысячи. Только поглядите на них. А знаете почему? Потоп начался, вот что. Во всем мире хлещет дождь, вода прибывает, вот им и вздумалось спастись на моем ковчеге. Нетушки, они все потопнут, ибо они не слушали меня. Даже и не просите. Зря теряете время. И свое, и мое. Мне надо закончить работу к рассвету. Убирайтесь к дьяволу.
Он отвернулся и усердно заработал молотком. Шериф всего лишь вздохнул, покачал головой и, включив фонарик, принялся светить во все щели подряд. Они с помощниками обшарили ковчег сверху донизу.
Но мисс Каролины там не было. Я никак не мог взять в толк, с чего он взял, будто она должна там оказаться. Впрочем, я уже столько всего не понимал, что прямо голова кругом шла.
Папа с дядей Сагамором уселись на прежнее место, а шериф с помощниками встали рядом. Из корыт воняло хуже некуда, но все до того вымотались, что не обращали внимания. И без того забот хватало.
— Шериф, — грустно промолвил дядя Сага-мор, — подобное недоверие разрывает мне сердце, но я не из тех, кто таит обиду.
Шериф лишь посмотрел на него, и только. Он уже даже и не бесился. Потом он повернулся к Бугеру.
- Предыдущая
- 39/42
- Следующая
