Явление Люцифуга - Белогоров Александр Игоревич - Страница 36
- Предыдущая
- 36/78
- Следующая
– И то верно! – Мужичок почесал затылок и рыгнул. – Как же мне тебя кормить?
– Ты только развяжи, я сам поем! – предложил я.
– Еще чего! – огрызнулся он. – Пока клетку не сделаю, не развяжу!
– Пока ты свою клетку сделаешь, я с голодухи помру! – Есть мне действительно хотелось.
– А, чтоб тебя! – обозлился хозяин. – Придется самому кормить.
Процедуру кормления я описывать не буду. Скажу только, что это самая позорная страница моей взрослой жизни. Таким чумазым я не бывал лет с трех, когда по какому-то странному капризу окунулся лицом в тарелку супа. Конечно, с горем пополам мне удалось подкрепить силы (еду этот жмот, кстати, принес поганую), но к концу процесса мы оба были перепачканы с ног до головы и ругались на два голоса. Не знаю, кто подобрал больше подходящих словечек; я так полагаю, что смело можно было присуждать ничью и объявлять обоих чемпионами по сквернословию.
– Надо делать клетку! – решил упарившийся мужик.
Против этого я как раз не возражал. Проще бежать. И вообще, у меня уже все конечности от веревок затекли!
Ну и клетка! Я, конечно, был от этой идеи не в восторге и ожидал что-нибудь вроде тех узилищ, где томятся в зверинцах несчастные животные, но эта… Она превзошла все ожидания. В ней я мог только стоять, да и то в неудобной позе. То ли мой хозяин просто не умел делать нормальные вещи, то ли, по скаредности, пожмотился на материал.
Несмотря на мои бурные протесты, я был водворен в сию пыточную, где вольготно себя чувствовала бы разве что мышь, и только после этого был развязан. Уф! Первое время я вообще не чувствовал рук и ног, а затем, когда кровообращение слегка восстановилось, принялся обследовать место заключения. Увы, сделана клетка была грубо, но прочно, так что после нескольких попыток расшатать прутья я оставил это безнадежное, но отнимающее немало сил занятие.
Мой хозяин пребывал теперь в превосходном настроении. Он намеревался сделать из своего сарая что-то вроде просмотрового зала, поэтому сейчас усиленно прибирался и раздумывал вслух: стоит ли потратиться на краску и сделать все понаряднее и позавлекательнее, или же и так сойдет. Наконец, решив, что краску купит только с Доходов, когда-нибудь потом, он закончил с уборкой и отправился на боковую. Ох, с каким удовольствием я полежал бы на той же самой телеге! Да что там телега, на любых камнях! Но, увы, оставалось только висеть на прутьях и проклинать этого мерзавца!
Была и еще одна проблема: покормить-то он меня покормил, а вот горшком снабдить не догадался. Большое упущение с его стороны! А я как-то не додумался попросить. Дотерпеть до утра не было никакой возможности, так что пришлось выкручиваться. Я сумел приспустить штаны и метко направил струю в сторону грязных сапог скупердяя. Надо же хоть как-то поднять свой боевой дух. Впрочем, здесь так воняло, что мои старания, скорее всего, пропали впустую. Небольшое прибавление к прочим дурным запахам этот грубый тип почувствовал бы едва ли.
– Спешите видеть! Незабываемое зрелище! Единственный в мире человек-невидимка!
Задремать мне удалось только под утро. И вот я проснулся от знакомого хрипловатого голоса, выкрикивающего призывы. Ох! Да ведь это же обо мне! Дожил, Люцифуг! Хорошо, никто из ребят не видит!
– Вход – всего одна монета! За три монеты вы сможете его пощупать! А за один золотой – облить его краской или смолой, чтобы увидеть, каков он на самом деле! – продолжал зазывать мой хозяин.
Значит, я теперь вроде чучела? Хоть бы покормил с утра! Эх, чем такая жизнь, лучше к инквизиторам!
Наконец, его призывы увенчались успехом, и в сарай опасливо заглянул какой-то мальчишка. Что за дурацкое любопытство! Тебе что, на такие глупости деньги давали?!
– А где же человек-невидимка? – озадаченно спросил он, озираясь по сторонам.
– В клетке! – пояснил хозяин, потирая руки. Он был уверен, что теперь, когда почин сделан, его мерзкое предприятие пойдет как по маслу.
– Но там никого нет! – заявил посетитель, глядя на меня в упор.
– Есть! – заверил хозяин. – Только он невидим!
– Докажи! – Мальчишка, похоже, был расстроен потерей монеты. Еще бы, большая радость – глазеть на пустую клетку!
– Сейчас он подаст голос, – обнадежил мужичок.
Я, естественно, молчал. Что я ему, дрессированный пес, что ли?
– Я же говорил, что никого нет! – возмутился мальчишка. – Отдавай монету обратно!
– Если ты дашь еще одну, то можешь кинуть в него камнем или палкой, – предложил хозяин, бросая в мою сторону свирепые взгляды. – Тогда он точно заголосит!
– Еще монета, – вздохнул посетитель. Ему очень не хотелось расставаться с существенной частью своего капитала, но, похоже, было страшно любопытно.
– Ну! – Мужичок протянул свою огромную, давно не мытую лапу.
Увидев, что мальчишка вот-вот решится, я вынужден был вмешаться. В конце концов, шкура у меня не казенная, чтобы в нее швырялся кто ни попадя!
– Только попробуй! – грозно сказал я. – Вот вылезу и так взгрею, своих не узнаешь!
– Невидимый человек! – Теперь мальчишка был совершенно счастлив и уверен, что деньги потрачены не зря. – А он не вылезет?
– Не вылезет! – расхохотался хозяин.
А после того, как первый посетитель ушел, он сунул мне под нос свой кулачище и пообещал, что если я буду упрямиться, молчать или оскорблять посетителей, то останусь без обеда.
– Ты у меня еще и петь будешь! – пообещал он и снова принялся зазывать любопытных.
Следующие несколько часов были сущим кошмаром! Счастье еще, что посетители были то ли слишком прижимистыми, то ли слишком бедными, и с золотым расстаться никто не отважился. Правда, я чувствовал, что если так пойдет дальше, то скоро любопытство возьмет верх, и какой-нибудь богатенький лодырь непременно захочет посмотреть, как выглядит невидимка, если его окрасить. Несколько человек расстались с тремя монетами и опасливо меня ощупывали. Очень хотелось тяпнуть кого-нибудь из этих придурков, но приходилось терпеть: хозяин явно не любил шутить, и последствия в моем позорно-беспомощном положении были бы самые неприятные!
– А он и вправду невидим? – услышал я знакомый женский голос и напрягся. Вроде бы на Земле знакомых дамочек у меня пока что не слишком много. Речь звучала жеманно, словно говорила какая-нибудь богатая бездельница.
– Невидим! Не извольте беспокоиться! – угодливо воскликнул хозяин (и куда подевалась его грубость!), и я понял, что мной заинтересовалась какая-то знатная особа.
– Это может быть забавно! – заметила она, смешно растягивая слова. Забавно ей, фифе этакой! Тут над человеком (тьфу, демоном!) измываются, а ей забавно.
– Это уж точно! – угодливо захихикал хозяин. – Он у меня такой забавник: и говорит, и петь может!
– Шарман! – произнесла дама с ужасным прононсом. У нее что, насморк? Или им так положено выражаться? – Я бы взглянула, как он выглядит!
– Его можно только услышать. Или ощупать, – предупредил мужичок. – Но если ваша милость изволит, то его можно залить какой-нибудь краской, и тогда…
– Прелестно! – Дама захлопала в ладоши. Тебя бы залить краской, дурында ты эдакая! Вот тогда бы я посмотрел, как это будет прелестно. – Я бы попробовала! – И она глупо хихикнула.
– Всего один золотой! – воскликнул хозяин. – Один золотой, – повторил он уже не так восторженно, решив, очевидно, что с этой богатенькой дурочки можно было бы срубить и побольше.
– Мон шер ами! – обратилась она к кому-то. Наверное, к спутнику. – Будь умницей! Дай своей кошечке денежку!
Раздалось какое-то невнятное ворчание, а затем звон монет. Очевидно, рядом с ней находился какой-то идиот, готовый потакать любым прихотям. Эх, что они могут сделать с нами, мужиками! Да что хотят! У меня и самого-то порой бывало… Что там говорить!
– Котик! А ты не со мной? – удивилась дамочка.
– За двоих еще один… два золотых! Итого три! – нашелся хозяин.
– Ты же не оставишь меня одну! Рядом с этим страшным невидимкой! – воскликнула она.
- Предыдущая
- 36/78
- Следующая
