Великолепное Ориноко - Верн Жюль Габриэль - Страница 58

• Предыдущая
• 58/68
• Следующая

Жак Хелло посоветовал Вальдесу отдохнуть несколько часов, а сам поднялся на крутизну берега.

Оттуда он мог наблюдать не только опушку леса, но также и левый берег Торриды.

Была ли это его галлюцинация или нет, но около четырех часов утра, когда восточный горизонт начал белеть, его внимание было привлечено какими-то движениями на противоположном берегу, который был не так крут. Ему показалось, что какие-то тени передвигались между деревьями. Были ли это животные?.. Или это были люди?..

Он встал, подполз к обрыву, на расстоянии двух-трех метров от берега, и остановился, вглядываясь.

Он не мог разобрать ничего определенного, но убедился, что на опушке противоположного берега происходило какое-то движение. Что ему оставалось делать? Поднять тревогу или же только разбудить Вальдеса, который спал в нескольких шагах?

Он остановился на последнем решении и, тронув индейца за плечи, разбудил его.

— Не двигайтесь, Вальдес, — сказал он шепотом, — и осмотрите противоположный берег реки.

Вальдес, растянувшийся во всю длину, повернул голову в в этом направлении. В течение минуты об всматривался в густую чащу.

— Я не ошибаюсь, — сказал он наконец, — там три или четыре человека бродят по берегу.

— Что делать?

— Не будем никого будить. В этом месте перейти реку невозможно, и если нет брода выше…

— А с другой стороны? — спросил Жак Хелло, показывая на лес, который расстилался к северо-западу.

— Я ничего не видел… ничего не вижу… — ответил Вальдес, который повернулся, не вставая. — Может быть, это только два-три индейца бравос.

— Что им тут делать ночью, на этом берегу? Нет, для меня ясно: наш лагерь открыт. Вот смотрите, Вальдес, один из этих людей пытается спуститься к самой реке…

— В самом деле… — пробормотал Вальдес, — и он не индеец! Это легко узнать по его походке…

Первые отблески зари, охватив горизонт, осветили в этот момент и русло реки. Вальдес не мог ошибиться относительно человека, замеченного им на противоположном берегу.

— Это квивасы Альфаниза, — сказал Жак Хелло. — Только они могут стремиться узнать, все ли гребцы сопровождают нас.

— Было бы лучше, если бы они все были здесь! — ответил рулевой «Галлинетты».

— Конечно, Вальдес, но если послать за помощью в лагерь… Нет, если мы замечены, то уже поздно посылать кого-либо из наших людей в лагерь… на нас нападут раньше, чем к нам подоспеет помощь.

Вальдес быстро схватил за руку Жака Хелло, который тотчас же умолк.

Приближающийся рассвет все большее освещал берега Торриды, тогда как расщелина, в глубине которой спали Жун, Гомо, сержант Мартьяль, Термаи Патертт и второй носильщик, была еще окутана глубокой тьмой.

— Кажется, — сказал Вальдес, — кажется, я узнаю. Да!.. Зрение у меня хорошее, оно не может меня обмануть!.. Я узнаю этого человека!.. Это испанец!..

— Жиро?

— Он самый!

— Пусть не скажут, что он ушел от меня, этот негодяй!

Жак Хелло схватил свой карабин, который стоял у скалы, и быстрым движением вскинул его к плечу…

— Нет… нет!.. — сказал Вальдес. — Это означало бы только одним меньше, а их, может быть, там, под деревьями, сотни!.. К тому же им невозможно перебраться через реку.

— Здесь нет, но выше… кто знает!

Однако Жак Хелло подчинился мнению Вальдеса, тем более что рулевой «Галлинетты» был хорошим советником и обладал в удивительной степени хитростью и осторожностью — этими замечательными качествами банивасов.

К тому же и Жиро, если это был он, стремясь рассмотреть лагерь ближе, рисковал быть замеченным сам. Поэтому он вернулся под деревья в тот самый момент, когда стоявший у берега Торриды лодочник двинулся вперед, точно что-то заметив.

В течение четверти часа Жак Хелло и Вальдес оставались на том же месте без движения.

Ни Жиро, ни кто-либо другой не показывались больше на противоположном берегу. Ничто не шевелилось у опушки леса, который стал выступать из мрака.

Но с наступлением утра испанец, если допустить, что Вальдес не ошибся, мог заметить, что пассажиров сопровождают всего только два гребца, и убедиться в малочисленности отряда.

Как же было продолжать путешествие при таких неблагоприятных условиях?

Путешественники были открыты… за ними следили… Жиро настиг Жака Хелло и его спутников на дороге к миссии Санта-Жуана… Теперь он уже не потеряет их следов!..

Все это создавало крайне сложное положение, которое ухудшалось особенно тем, что испанец, очевидно, успел присоединиться к шайке квивасов, которые бродили по этой территории под начальством Альфаниза.

В пять часов лагерь проснулся.

Первым встал и пошел прогуливаться по берегу Жан; сержант Мартьяль, Герман Патерн и молодой индеец спали еще, накрывшись одеялами и надвинув шляпы на глаза.

Гребец, стоявший на карауле у берега, подошел к Жаку Хелло и Вальдесу и сообщил им о том, что он видел на своей вахте. Он подтвердил сказанное Вальдесом. Он тоже узнал Жиро в человеке, бродившем по берегу Торриды.

Прежде всего Жак Хелло внушил обоим, чтобы они никому ничего не говорили. Было бесполезно обнаруживать перед всеми опасность, которая создавалась этой встречей. Достаточно было того, что знали об этом они, которые и должны были принять меры, чтобы обезопасить товарищей.

После тщательного обсуждения этого вопроса решено было, что маленький отряд будет продолжать свой путь к миссии Санта-Жуана.

В самом деле, если Альфаниз занимал окрестности, если Жак Хелло и его товарищи должны были подвергнуться нападению, то это нападение оказалось бы возможным как при движении вперед, так и в случае возвращения назад. Правда, при возвращении на Ориноко путешественники прикрывались рекой Торрида, если только ее нельзя было перейти выше. В последнем случае ничто не могло помешать квивасам спуститься до лагеря Монуар, и, конечно, отбить их нападение, даже вместе с гребцами пирог, было бы невозможно.

Идти к Санта-Жуане все же было несколько выгоднее. Во-первых, оставалась прикрытием Рио-Торрида, пока не окажется брода. Об этом решено было справиться у Гомо. Во-вторых, это значило приблизиться к цели и, может быть, достигнуть ее, а тогда бояться было бы уже нечего. Миссия Санта-Жуана насчитывала население в несколько сот гуахарибосов. Она представляла собой верное убежище от нападения Альфаниза.

Таким образом, нужно было бы во что бы то ни стало как можно скорее добраться до миссии, по возможности до ближайшей ночи, делая двойные переходы. Двадцать пять — тридцать километров — неужели их нельзя было пройти в двадцать часов?

Жак Хелло вернулся в лагерь, чтобы немедленно же приготовиться в путь.

— Они еще спят, Хелло, — сказала молодая девушка, выходя к нему навстречу.

— А вы встали первой, Жанна? — ответил Жак Хелло. — Я сейчас разбужу их, и мы отправимся в путь…

— Вы не заметили ничего подозрительного?

— Нет, ничего… ничего… Но надо отправляться… Я рассчитал, что если мы пойдем не останавливаясь, то мы можем прибыть в Санта-Жуану сегодня вечером или сегодня в ночь…

— Ах, Хелло, как мне хочется скорее быть в миссии!

— Где Гомо? — спросил Жак Хелло.

— Там… в этом углу! Он так хорошо спит, бедный мальчик!

— Мне нужно с ним поговорить… Мне нужно получить от него кое-какие указания…

— Хотите, я поговорю с ним? — предложила Жанна Кермор. И прибавила: — Вы, кажется, озабочены сегодня, Хелло! Разве есть дурные вести?

— Нет, уверяю вас, Жанна… нет!

Молодая девушка хотела расспросить его, но, поняв, что это стеснило бы Жака, направилась к Гомо и осторожно разбудила его.

Сержант Мартьяль потянулся, крепко зевнул несколько раз и немедленно встал.

Разбудить Германа Патерна оказалось труднее. Завернувшись в одеяло и положив голову на свой гербарий вместо подушки, он спал, как соня, — животное (сонливая белка), которое пользуется репутацией первого сонливца из всего животного царства.

• Предыдущая
• 58/68
• Следующая