Ключ - Вентворт Патриция - Страница 16
- Предыдущая
- 16/84
- Следующая
— Нет.
— А в доме?
— Тоже нет.
— Благодарю вас, мисс Мид. — Коронер откинулся на спинку стула. — Вызовите мистера Мадока!
Дженис вернулась на свое место. На сей раз ей не пришлось протискиваться мимо профессора, так как он уже шагал по проходу. К тому времени как она села лицом к сцене, мистер Мадок отказался приносить присягу. Коронер с интересом посмотрел на него, А вся деревня застыла в напряженном ожидании.
— Вы агностик?
Никакой другой вопрос не мог бы в большей степени сыграть на руку мистеру Мадоку.
— Разумеется, нет, — отозвался он лекторским тоном. — Я читаю мою Библию. А если бы вы читали вашу, то знали бы, что клясться запрещено. «Но да будет слово ваше: „да, да“, „нет, нет“; А что сверх этого, то от лукавого». Матфей, глава пятая, стих тридцать седьмой.
Последовала пауза. Наконец коронер кашлянул и сухо произнес:
— Если хотите, можете просто дать обещание.
Эван Мадок выпятил подбородок.
— Я не желаю участвовать ни в одном из этих бессмысленных ритуалов. По-вашему, они могут помешать мне лжесвидетельствовать, если это входит в мои намерения?
Коронер выпрямился.
— Должен ли я понимать, что вы не хотите правдиво отвечать на вопросы, которые вам зададут?
— Конечно нет. Я правдивый человек: мое «да» означает «да», А мое «нет» означает «нет». И они не станут иными, буду я или не буду произносить эту чушь.
— Мистер Мадок, я должен попросить вас уважать суд.
— Я уважаю то, что достойно уважения. Я уважаю правосудие и воздаю честь тому, кто этого заслуживает. Протест я заявил, А теперь готов дать обещание.
Деревня слушала, как зачарованная, когда Мадок произносил текст «бессмысленного ритуала». «О боже!» — пробормотала себе под нос Гуэн Мадок.
Выполнив требуемое, мистер Мадок опустился на стул, придвинутый для Дженис, сунул руки в карманы и откинулся на спинку. Зал видел его профиль — черные волосы, выпуклый лоб, агрессивно торчащий подбородок и один светлый и злой глаз. На вопрос о положении в доме мистера Харша он ответил, что тот обосновался в Прайорс-Энде на четыре года. Харш пребывал там на положении друга, но платил за проживание. Они встречались за столом и иногда проводили вместе вечера. Каждый занимался своей работой и имел отдельную лабораторию.
Информация выдавалась краткими рублеными фразами и с видом полного равнодушия. На вопрос, заметил ли мистер Мадок какие-либо перемены в поведении мистера Харша во вторник вечером, он ответил предельно лаконично:
— Нет.
— Он выглядел как обычно?
— Да.
— Он часто прогуливался после ужина?
— Да.
— Вы слышали, как он сказал, что идет поиграть на органе?
— Кажется, он упомянул об этом.
— У него было в привычке играть на органе?
— Не знаю, что вы называете привычкой. Он любил играть, так как был музыкантом, и делал это, когда у него было время.
Коронер подобрал один из лежащих перед ним листов бумаги.
— У мистера Харша был пистолет?
Эван Мадок вынул из кармана правую руку и положил ее на спинку стула.
— Не имею ни малейшего понятия! — сердито ответил он.
— Вы никогда не видели у него пистолета?
— Разумеется, нет!
— Но он мог располагать им без вашего ведома?
— Он мог располагать даже целой дюжиной пистолетов, — оскорбленным тоном отозвался Мадок. — У меня нет привычки рыться в чужих вещах.
Констебль положил на стол какой-то предмет и снял с него обертку.
— Вот этот пистолет, мистер Мадок. Вы когда-нибудь видели его раньше?
— Нет.
— Вы знаете, чьего он производства?
— По-моему, немецкого.
— Вы разбираетесь в оружии?
— Я его не одобряю, так как я пацифист. Но несколько лет назад я провел некоторое время в Германии и видел пистолеты местного производства.
— Мистер Харш мог обладать таким пистолетом?
— Любой, кто был в Германии, мог им обладать. Что касается Михаэля Харша, то я знаю об этом не больше вашего.
Решив, что допрос окончен, Мадок со скрипом отодвинул стул и поднялся, но коронер остановил его.
— Я еще не закончил с вами, мистер Мадок. Каковы были ваши отношения с мистером Харшем?
Кривая физиономия странно дернулась. Это могло быть нервной судорогой или улыбкой.
— Как у хозяина и гостя или двух коллег-ученых, — настороженно, по без гнева ответил Мадок.
— Вы были друзьями?
Эван Мадок выпрямился на стуле.
— Дружба — слишком сильный термин. Я не использую его с такой легкостью.
Коронер резко постучал по столу.
— Вам задали вопрос, сэр. Будьте любезны на него ответить. Между вами и мистером Харшем бывали ссоры?
— Ссор не было. — В наступившем молчании слова прозвучали медленно, почти скорбно.
— Вы были друзьями?
Лицо снова дернулось, словно тень, пробежавшая по воде и тут же исчезнувшая.
— Он был моим другом, — ответил Эван Мадок.
- Предыдущая
- 16/84
- Следующая
