Гвардия Бога Войны - Вебер Дэвид Марк - Страница 1

• 1/101
• Следующая

Двухмачтовая шхуна разрезала свинцово-серую поверхность моря, покрытую пенными барашками. Небо на востоке светилось розовым и золотым. Рассвет радовал глаз, хотя и не принес с собой тепла, которое могло бы отогреть озябшие пальцы и носы команды и пассажиров. Рангоуты судна заиндевели. Отяжелевший от сырости флаг – зеленый с изображением золотистой чайки – и окрашенный черным корпус корабля говорили о том, что он идет с Марклыкских островов. Но это можно было определить и не глядя на флаг. Осторожный мореход взял хотя бы один риф, эта же шхуна мчалась вперед на всех парусах. Капитан судна должен был обладать немалой долей самоуверенности: любой другой потерял бы присутствие духа при виде потоков воды, перехлестывающих через борт с подветренной стороны.

Некоторые утверждали, будто обитатели островов рискуют специально, чтобы привлечь к себе внимание, заставив забыть о своем росте, не превышающем трех футов. Другие считали, что островитяне опасаются, как бы репутация трусов, закрепившаяся за многими низкорослыми народами, не распространилась и на них. А третьи заявляли, что все дело в особой воде Марклыкских островов. Какая-нибудь из этих догадок, а может быть, и все три могли оказаться справедливыми, но, в конце концов, все дело было не в «почему», а в «как». Любой моряк, видевший шхуну, входящую в залив Белхадан, мгновенно определил бы в ее капитане и команде уроженцев Марклыков.

И он был бы прав… почти прав. Потому что на палубе было еще двое градани, которые возвышались над остальными моряками, словно башни. Рост одного составлял шесть футов и пару дюймов. Этого уже было достаточно, чтобы ему приходилось складываться вдвое, разговаривая с рогатыми карликами. Но в его соплеменнике было не менее семи с половиной футов. Он был настоящим великаном и по меркам племени Конокрадов. Казалось бы, такому гиганту нечего было делать на палубе корабля коротышек, однако он сновал среди них с удивительными для его сложения ловкостью и проворством, с готовностью предлагая свою помощь тем, кому она могла понадобиться.

– Не стой словно шлюха на венчанье, мастер Холдерман! Займись передним парусом! Он обленился пуще тех бездельников, которых ты зовешь матросами! – проревел в кожаный рупор Эварк Пичеллоу. Его помощник сначала поморщился, потом понимающе кивнул и начал отдавать приказы. Команда только что закончила разворачивать рифы, и помощник был доволен проделанной работой. На самом деле передний парус провис всего на несколько дюймов, но капитан любил преувеличивать. Холдерман знал это и не стал спорить. Так же как и матросы, самозабвенно кинувшиеся исполнять приказ. Залив Белхадан был самой большой и самой оживленной гаванью Империи Топора. Рано или поздно сюда заходил каждый моряк, и люди Пичеллоу прекрасно понимали – их капитан сделает все, чтобы не ударить лицом в грязь перед другими капитанами, пусть даже они всего-навсего недоученные переростки.

Из кожаного раструба донеслось неразборчивое ворчание, в котором угадывалось удовлетворение. Холдерман вздохнул с облегчением и кивнул стоявшим рядом с ним матросам. Некоторые, не хуже его знакомые с нравом капитана, заулыбались, и ему стоило немалого труда не усмехнуться в ответ. В прошлом году он кое-чего добился и теперь питал надежду получить собственную команду и корабль, после того как «Штормовая плясунья» вернется домой. Притин был единственным городом на Марклыкских островах, обладавшим по-настоящему глубоководной гаванью, и поэтому, несмотря на малый рост его обитателей, именно сюда собирались лучшие мореходы во всей Орфрессе. Эварк Пичеллоу входил в этот узкий круг избранных, и его слова было достаточно, чтобы Холдерман получил звание капитана. А значит, настало время и самому держаться как подобает капитану. Поэтому он только еще раз кивнул и направился к поручням.

Он осторожно пересекал палубу. Выходцы с островов были отчаянными и бесстрашными, но, что бы о них ни болтали, они не были глупцами. Шагая по предательски мокрой палубе, Холдерман держался рукой за канаты, чего требовал и от всех матросов. Потом он остановился на носу рассекавшей волны «Штормовой плясуньи».

Встречный ветер впивался в тело ледяными лезвиями, заставляя слезы наворачиваться на глаза. Фонтаны брызг добавляли неприятных ощущений, но Холдерман был знаком с этими северными водами не хуже, чем с теплыми морями своей родины. Учитывая, как все могло бы обстоять здесь в это время года, придется признать, что сегодня просто чудесная погода.

Он вдохнул полной грудью свежий морской ветер и посмотрел на горы, возвышающиеся на востоке. На самых высоких пиках снег лежал круглый год. Сейчас их вершины отливали розовым в свете зари. Дозорные на мачтах смотрели в оба. Белхадан был самым северным из не замерзающих на зиму портов Империи, что было одной из причин его значимости, но он был и не настолько южным, чтобы здесь никогда не слышали о дрейфующих льдах или айсбергах. Если бы командовал Холдерман, он все-таки сбавил бы скорость или хотя бы не отдавал все рифы. Тогда у них было бы больше времени, чтобы разойтись с глыбой льда, если ее увидят впередсмотрящие. Но командовал не он, кроме того, на поверхности воды пока не было ничего подозрительного.

Помощник капитана скорее ощутил, чем заметил чье-то присутствие у себя за спиной. Обернувшись, он увидел более высокого из двух верзил, находившихся на борту «Плясуньи».

– И сколько же еще идти до тех гор? – Рокочущий бас вырывался наружу вместе с облачком пара.

– Будем в порту часа через два-три, – ответил Холдерман. Он развернулся, продолжая держаться за поручни, и посмотрел на собеседника снизу вверх с неприкрытым любопытством. – А вы с Брандарком уже все обдумали?

– Нет, и не потому, что не пытались. Но у нас нет даже отправной точки, чтобы начать строить планы. Мне кажется, в Империи Топора едва ли будут счастливы видеть нас.

– И почему бы это? – задумчиво поинтересовался Холдерман. – Я и представить не могу, что осчастливило бы меня больше, чем прибытие парочки градани в мой порт.

Собеседник ответил звучным смехом, ладонь размером с лопату похлопала Холдермана по плечу. Это было дружеское похлопывание, но помощник капитана покачнулся. Он поглядел вверх на гиганта.

– Спасибо, что не сбросил меня за борт, увалень! Я уже десять лет в море, до сих пор не утонул и пробовать не собираюсь.

– Тонуть? А я-то думал, что на Марклыкских островах все учатся дышать под водой с младенчества, пока еще маленькие! – Градани немного помолчал и продолжил: – Правда, вы всегда маленькие, совсем маленькие. Так, значит, я ошибался?

Он наклонил голову и поднял свои лисьи уши. В карих глазах запрыгали веселые искры. Холдерман засопел.

– Я не раз видел, как маленькие, совсем маленькие акулы расправляются с китом, и это примирило меня с моим ростом, Базел Бахнаксон! – отрезал он, и градани поднял руку движением фехтовальщика, признающего, что задет ударом противника. Он одарил помощника капитана белозубой улыбкой, потом развернулся и пошел к своему товарищу. Холдерман глядел ему вслед.

Человеку таких размеров было нелегко передвигаться по палубе «Плясуньи», однако Базел шел легко и грациозно, поразительно грациозно для своего роста. Каждая его нога весила тяжелее всего Холдермана, а лезвие меча было как минимум на фут длиннее самого высокого матроса из команды, но градани поразительно быстро приспособился к тесной для него шхуне. Его спутник Брандарк был ниже на фут, но Базел чувствовал себя на борту гораздо свободнее него. Может быть, подумал Холдерман, это потому, что Базел умеет плавать. Брандарк плавать не умел, и помощник капитана подозревал, что это сильно смущало его, когда он оказался в море.

• 1/101
• Следующая