Красные карлики - Белаш Людмила и Александр - Страница 43
- Предыдущая
- 43/111
- Следующая
– В изначальную материю. Вроде шлака или сажи.
– Отставить вандализм, иначе запишут не успех, а штрафные баллы. Комплексы установлены нашим придирчивым заказчиком. Военные имеют право убедиться, что получают на вооружение надёжную технику. Они могут устраивать сюрпризы, которых мы не предусматривали… И ещё одно учтите: кроме комиссии Айрэн-Фотрис, на эскадре могут быть скрытые наблюдатели.
– Пусть ими займётся Норр, – вкрадчиво предложила Бланш. – Эти типы своим поведением должны походить на шпионов. Я, кстати, могла бы помочь нашему Бдительному между вылетами. Я разбираюсь в людях, вижу их насквозь. Поручите это мне, мистер Мошковиц…
– Нет, нет и нет. Каждому своё! Идите в бюро планирования, берите там задания; конверты вскрыть, прочесть и сдать. Обсуждать в отведённом для этого месте, в назначенное время. Норр проследит, чтобы вы не лучили текстами направо и налево. Затем на инструктаж к Яримицу. Перед вылетом – ко мне на совещание.
Базовый крейсер «Беллона» был велик, но с «Тарквинием» не сравнить. Свободно пообщаться удавалось только в кубрике, отведённом Дагласам, так как почти всюду висели таблички: «В ЭТОМ ПОМЕЩЕНИИ КИБОРГАМ ЗАПРЕЩЕНО ПОЛЬЗОВАТЬСЯ РАДАРАМИ И СКАНЕРАМИ».
– Едва я усёк, как азиатский гном тащит на борт свои сундуки, мне захотелось в Баканар, домой. Опять вози туда-сюда глистов в бульоне! Экспериментатор!.. Пострелять вволю не даст. Одной головой пилотируй и целься, другой бульон помешивай и суй в кастрюлю градусник. Зря ему Джомар внушил, что нас надо инструктировать устно. Яримицу слушать – как зубами вёдра поднимать! в нём человеческого меньше, чем в дюбельном пистолете!
Ирвин посмеивался, Албан утешал:
– Альф, гордись – пока мы самые скоростные корабли на свете, он от нас не отвяжется. И в бой пойдём, он что-нибудь под ложемент засунет, вроде коробки с тараканами. Я уже слышал, как профессор лаялся с оружейниками – требовал впихнуть биобоксы в отсек тритиевых ракет.
– Он меня довёл, – покаялась Карен. – Иногда хочу треснуть его по лысине. Это я-то не умею составлять отчёты! Мои отчёты в рамочку хотели вешать, вместо образца, все цифры в них всегда сходились! А мне этот сморчок мизинцем тычет: «Тебя не обучили общепринятым правилам пунктуации. Введи в мозг орфографический словарь». Я ему введу, втроём не вытащат! муравьед от слова «въедливый»!
– При чём здесь муравьед? – вступилась Бланш за невинное животное. – Я его видела, симпатичный зверь. Хвост опахалом.
– И нос хоботом! Училка объясняла: он высасывает муравьёв из норки. Когда я слышу Яримицу, страх берёт, словно он не ошибки ищет, а муравьёв вылизывает, лакомится. Язык в виде шнурка Ему только дай послюнявить, кто запятую поставил не там.
– Будь на планетке-мишени хоть что-то живое, Яримицу и туда бы спустил биобоксы, – уверенно заявил Альф. – Чтобы сравнить, как дохнут их и наши бациллы – кто быстрее.
– Не переживай; даже если бы там города стояли, нас бы никто не предупредил.
– Какие города, Алби?! Там атмосферы нет!
– На Хамре её тоже почти не было, но учёные десяток лет пыхтели, чтоб всё живое вытравить.
– Ты стал слишком щепетильный насчёт всяких козявок. – Ирвин казался неприятно удивлённым. – Словно собрался в Зелёную церковь записываться… Ретробионы убивали людей, это нельзя было так оставить.
– Людей туда не звали.
– Это Экспансия, тут выбирать не приходится. Или ты накладываешь лапу на планету, или накладываешь руки на себя. Кто не расселяется, скоро захлёбывается в отбросах и расплодившихся сородичах. Чтобы этого не случилось, надо быть сильным и жестоким.
– Наверное. Но я никогда не убивал.
– Научишься, дело наживное! Хочешь освоить профессию – спроси у Альфа, как давить на спуск. Верно, Альф? Ты в своих игрушках, пожалуй, миллион врагов угробил, не меньше. Чпок – готово! Надо у игроков учиться. У них жизнь воображаемая, смерть – понарошку, сохранился – и переиграл битву. Надо полагать, Альф, ты и в эвтаназию играл! Нашёл фляжку сиропа, заглотил – и на новом уровне. Так?
В экспедиции на безымянную планету было много званых, но мало избранных. Никто не посвящал слаженно работающие экипажи и бригады в сущность проекта; от них требовалось одно: исполнять приказы и соблюдать правила Лишь приближённая к конструкторам часть сотрудников «Флэш» и экипировщики семьи Дагласов имели представление о том, что происходит в системе оранжево-голубой звёздной пары; остальные довольствовались слухами:
– Испытываем перехватчик-невидимку.
– Нет, космический штурмовик-робот.
– Это не дистанты, я точно вам говорю. Оператор, даже на семь игл подколотый, не может отдавать приказы с такой скоростью. Машины автономные. Откуда вылетают и куда скрываются – не отследишь. Как призраки!
– Сомневаюсь, что эти корабли – автоматические, – цедил опытный телеметрист, не один год просидевший наводчиком на дегейторе. – Я понаблюдал за ними; у них есть индивидуальный стиль. Почерк. Только люди имеют стиль…
– Э, нет, люди так быстро не летают! И гравитор не спасёт.
Перед отправкой экспериментальных машин с «Беллоны» коридоры, ведущие к шлюзам носимых объектов, пустели. Особенно строго охрана следила, когда вооружённые ракоскорпионы под моргание сигнальных ламп быстро-быстро проносили от секретного отсека в шлюзы некие продолговатые ящики. Когда суматоха стихала и коридоры заполнялись пешеходами, пятеро сэконд-лейтенантов порознь проникали к «флэшам» почти незамеченными.
А некоторое время спустя телеметристы следили за отходом странных носимых от крейсера – и отмечали их исчезновение. Слабый радужный трепет, магнитно-лучевой всплеск, объект пропадает.
После чего на планете-мишени загоралось и тлело тревожное огненно-рыжее пятно. Затем второе. Третье. Словно метки от пуль, пробивших шар планеты.
Только мысль. Движение заряженных частиц между молекулами субстрата. Прицеливание совершается само. Не зажимать левый глаз, не сдерживать дыхание, не отмерять давление пальца на спусковой крючок. Это просто, как поймать глазами красотку в толпе. Вот сюда. Внимание, снимаю!
Ни отдачи, ни грома. Заряд уходит сразу в гиперскачок и материализуется там, куда должен попасть. Овеществлённая мысль в виде сгустка плазмы. Телеметрия, ощущаемая как восторг, доносит: «Цель поражена».
– Мистер Мошковиц, образец II запрашивает разрешение на подлёт к мишени.
– В чём дело, образец II?
– Хочу убедиться в эффективности «торхаммера» и изучить результаты прицельного ведения огня, сэр!
– Это можно. Занимательное зрелище. Сперва рассчитай расход энергии на…
– Уже, мистер Мошковиц. Сделано. Альф, летим в паре? Устанавливайся на дистанции сопровождения.
Чёрные трезубцы вместе прорвали барьер, бросив в магнитосферу безжизненной планеты яростные фейерверки радуг. Перегрузка при торможении была умопомрачительной, но гравиторы «флэшей» шутя скомпенсировали её. Броня засветилась ползучим огнём.
– Гляди. – Албан запустил ракету и поставил дополнительное поле для защиты от близкой термоядерной вспышки. – Замедли зрение.
Адская люстра зажглась, осветив каменный простор на ночной стороне необитаемого шара. Там расплывалось гигантское облако газовой мути.
Камень кипел, обратившись в горящий расплав. Земля стала огненным морем; беснуясь от муки, она выбрасывала вверх фонтаны взрывов. Кое-где земная кора лопалась, как нарыв, испуская столбы дыма и багровую магму.
– Круто, – прошептал Альф.
– Размером с Сэнтрал-Сити. – Албан не мог отвести глаз от картины внизу. Корабли, описывая дугу, уходили на дневную сторону; пейзаж Армагеддона удалялся.
– Это… я или ты сделал?
– Ты. Твои координаты.
– С ума сойти. Подумал – и готово… Я не ожидал. Грандиозно. Просто кошмар. Выходит, это моя мысль сюда плюхнулась!.. Я валяюсь!
– Это была твоя плохая мысль. Запомни, как она выглядит.
– Ага, я записал. Покажу Карен.
– Джомар был прав…
– Ты о чём?
– Мы как-то говорили о…
- Предыдущая
- 43/111
- Следующая
