Полицейские и воры - Уэстлейк Дональд Эдвин - Страница 21

• Предыдущая
• 21/50
• Следующая

В субботу друзья не работали и на двух машинах отправились со своими семьями на Джонс-Бич. Здесь было жарко и, как всегда, многолюдно, но дети радовались случаю искупаться в настоящем океане, вместо домашнего бассейна, и вдоволь повозиться в песке, а жены тем более с удовольствием воспользовались предлогом вылезти из дома. Том и Джо тоже ничего не прогадали от семейного выезда, так как вовсю наслаждались лицезрением множества полуобнаженных стройных женщин в купальниках.

Через какое-то время приятели оказались в одиночестве, лежа на одеялах, расстеленных подальше от берега. Мэри и Грейс возились с малышами у самой воды, а остальная ребятня возбужденно носилась по пляжу, самозабвенным визгом внося свою долю в шумную многоголосицу. Том лежал на животе, опершись подбородком на сложенные руки, и глазел на девушек в соблазнительных бикини, а Джо сидел рядом, скрестив ноги и читая газету.

Обсуждение предстоящего ограбления превратилось для них в своего рода развлечение, вроде того, как иногда два взрослых человека с увлечением играют в детскую железную дорогу. Том продолжал заниматься финансовой конторой и вообще Уолл-стрит, изыскивая подходящий способ проникновения в вожделенное хранилище и путь к безопасному отступлению, собирал карты делового района, записывал подробные описания системы охраны в различных конторах. Джо наведывался в досье департамента полиции в поисках информации о взломщиках сигнальных систем и других специфических сведений, собранных полицией в связи с преступлениями в этом районе. У обоих набрались целые кипы бумаг – карт, схем, записей и списков, – под которыми можно было похоронить целого кита и которые они прятали в подвале Тома, заперев их в чулане для вина. После долгих размышлений они нашли, что это самое надежное место, потому что туда никто не ходил, а единственный ключ от винного погребка всегда находился у Тома. У Мэри тоже был когда-то ключ, но несколько лет назад она его потеряла и не стала заказывать другой просто потому, что не нуждалась в нем.

Постепенно планирование ограбления подходило к концу. Когда они впервые заговорили о нем, у них не было никаких конкретных идей, оно являлось всего лишь интересной и даже забавной темой для разговоров по дороге на работу и обратно. Но теперь дело приобретало осязаемые очертания, и друзья конкретно занимались его подготовкой. Они уже провели разговор с мафией, изучали подходы к различным финансовым конторам, составляли их списки и хранили различные сведения о них, обсуждали возможные способы операции.

Все эти дни мысль об ограблении не оставляла приятелей, она придавала интерес жизни. Они продолжали размышлять об операции и сейчас, на пляже.

– Ого, смотри, что я вычитал, – сказал Джо, щелкнув по газете пальцем. – Мы не должны совершать это семнадцатого.

,Разомлевший на солнышке Том не отрывал взгляда от молодых кобылок в разноцветных купальниках, но он сразу понял, о чем идет речь, и спросил:

– Почему ты так решил?

– А потому что в этот день будет парад в честь астронавтов. Том сразу представил себе узкие улочки, запруженные толпами народа:

– М-да, денек неподходящий!

Джо сложил газету и раздраженно отбросил ее в сторону:

– Черт возьми, когда же мы все-таки займемся самим делом?

Том безразлично дернул плечом, продолжая баловать себя лицезрением прелестных фигурок загорелых купальщиц:

– Ну, когда придумаем, как это сделать. Ты только посмотри на эту козочку с волейбольным мячом.

Но Джо просто не мог болтать на посторонние темы.

– Пошла она к черту со своим мячом! – резко рявкнул он.

– Я бы с удовольствием пошел вместе с ней хоть к черту, – мечтательно протянул Том.

– Слушай, Том, – понизив голос, напряженно сказал Джо и с силой скомкал газету.

Том перевернулся на бок и взглянул на друга. Его состояние удивило Тома, который еще не сбросил с себя блаженную лень, ощущая полную гармонию с окружающим миром.

– Что это вдруг с тобой? – спросил он.

А с Джо происходило то, что он не мог избавиться от назойливого видения того старика, который умер в больнице, скатившись с кровати. Когда он об этом думал, ему казалось, что бедный старик сделал отчаянный рывок к жизни и – упал замертво. Он опоздал – для него жизнь кончилась. Вообще Джо тоже любил поглазеть на девочек, но последние несколько дней его одолевали думы о быстротечности времени.

Но он не смог бы вразумительно рассказать о своем состоянии, в результате его объяснений Том, скорее всего, решил бы, что приятель сходит с ума или ни с того ни с сего превратился в наивного идиота. Поэтому Джо, раздраженный и сердитый сам на себя, просто пожал плечами:

– Ничего со мной не случилось. Только мне не нравится, что мы все ходим вокруг да около, а дело не двигается с места.

Сердитый тон друга озадачил Тома – казалось, Джо готов воспользоваться любым предлогом и поссориться.

– А что ты хочешь делать? – спросил Том, желая прояснить ситуацию.

– Я говорю про ограбление, – упрямо сказал Джо. – Хоть бы на шаг приблизиться к нему.

Он яростно стукнул кулаком по одеялу.

– Понятно. – Том старался не выдать закипавшего в нем ответного раздражения. – И каким же образом?

– Ты занимался конторами, так что расскажи, что ты там выяснил.

Том принял сидячее положение, неохотно расставаясь с воскресной расслабленностью:

– Выяснил, что там очень серьезная обстановка.

– Поподробнее, давай о деталях.

Джо изнемогал от бездействия, ему необходимо было сознавать, что дело движется вперед.

– Ну, – сказал Том, – во-первых, половина контор нам не подходит.

– Почему?

– Среди них есть две конторы, которые имеют охрану, то есть кроме той, что дежурит у входа. А в двух других есть клетки и хранилища.

– Какая еще клетка?

– Так называется место, где работают с бумагами, где принимают и отправляют все эти акции и облигации. А хранилище – подвал, где их хранят.

– Тогда он-то нам и нужен, – сказал Джо. Он жаждал ясности: простых вопросов и ясных и четких ответов на них.

– Правильно, нам нужен подвал, но в половине этих контор подвал связан с клеткой, которая находится на одном из верхних этажей, телекамерами.

– Ого! – разочарованно воскликнул Джо.

– Видишь ли, в чем тут проблема, – сказал Том. – Когда мы займемся с тобой охраной в подвале, какой-нибудь тип на седьмом этаже нас увидит. И еще получит картинку.

– Картинку?

– У них все записывается на видеоленту, которую продемонстрируют жюри, когда нас будут судить, – кисло улыбнулся Том и вздохнул.

– Ладно. Тогда те конторы, где есть эти клетки и подвалы на разных этажах, просто вычеркиваем, и дело с концом.

– Не так-то это просто, потому что в других, где и клетка и хранилище на одном этаже, все равно везде маячат охранники и все равно все просматривается на мониторах.

Джо озабоченно нахмурился: ему не понравился ни один из двух вариантов.

– А что, у них у всех теперь завелись эти телекамеры? Том уныло кивнул:

– Каждая лавочка, достаточно крупная, чтобы представлять для нас интерес, оборудована ими. Так что какая нам радость оттого, что их нет в маленьких конторах, если там нет и десяти миллионов?

– Значит, тогда мы вообще ничего не сделаем, и можно поставить на всем деле крест.

Джо сказал это мрачно, но глубоко внутри испытывал смутное чувство радости освобождения от ставшей навязчивой идеи – причем по не зависящим от них причинам: просто нет никакой надежды осуществить эту идею.

Вдруг сзади раздался детский голосок:

– Дяденьки, вы воры?

Вздрогнув, они резко обернулись. Рядом стоял мальчуган лет пяти, весь перепачканный влажным песком и с лопаткой в руках, и глядел на них яркими, любопытными, как у попугая, глазенками. Том не находил слов от испуга и замешательства, а Джо быстро сказал:

– Нет, мы – полицейские. А вором будешь ты, хорошо?

• Предыдущая
• 21/50
• Следующая