Полицейские и воры - Уэстлейк Дональд Эдвин - Страница 14
- Предыдущая
- 14/50
- Следующая
– Ведем его к мистеру Вигано.
– Отлично, – сказал я, решив проверить, не лишился ли от страха голоса.
Тот, что меня обыскивал, показывал дорогу, а другие бандиты снова крепко стиснули мне руки, и мы всей группой покинули кухню.
Мы шли любопытным образом, то останавливаясь, то снова продвигаясь вперед. Сначала первый головорез заходил в какую-нибудь дверь или заворачивал за угол, затем возвращался, кивал нам, и мы шли дальше, нагоняя его. Затем следовала новая остановка, а он отправлялся на очередную разведку. Это было похоже на какую-нибудь настольную игру вроде монопольки, когда вы ходите по одной клеточке за раз. Не знаю, может, они не хотели, чтобы меня видели члены семьи Вигано, которые не знали о бандитской деятельности папочки, или, может, у него гостили мафиози и он боялся, что я их увижу и потом опознаю. Как бы там ни было, но в результате мы еле продвигались по первому этажу жилища Вигано.
Дом выглядел очень интересно. Вигано или купил его вместе со всей меблировкой, оставшейся от прежнего владельца, у которого был хороший вкус, или мафиози обустроился с помощью дорогостоящего дизайнера. Мы проходили через комнаты, оклеенные шикарными обоями, заставленные изящной мебелью, старинными красивыми вещами, хрустальными светильниками, тяжелыми шторами. Все было подобрано с тонким вкусом и очень дорогое, как раз такое, что мне больше всего нравится. Но затем вдруг я заметил на стене дешевую картину, изображающую плачущего клоуна с фальшивыми блестками на колпаке. А на прелестном столике со столешницей из цельного куска мрамора – тяжеловесную пепельницу, какие делают из матовых бутылок из-под джина. А потом – современный черный лакированный столик с лампой, ножка которой представляет собой композицию из поддельной меди – двух львов, пытающихся забраться на ствол дерева, а абажур на лампе – из пошлого розового шелка с фиолетовой бахромой. А затем встретилась комната, оклеенная обоями дивной красоты, а на потолке – современный аляповатый светильник в форме абстрактной звезды. Совершенно по-любительски выполненный бюст президента Кеннеди расположился на огромном, сияющем лаком рояле, а рядом – вазочка зеленого стекла с торчащей из нее веточкой вербы с пушистыми комочками распустившихся почек.
И наконец мы прошли через очередную дверь вниз на один пролет лестницы, откуда попали в кегельбан.
Это было просто поразительно. Узкое помещение с одним желобом для боулинга, расположенное в подвале, длинная, узкая, ярко освещенная комната, похожая на стрелковый тир. У стены за желобом помещался диван, обтянутый искусственной кожей, и там в одиночестве сидел сам Вигано. На нем был спортивный трикотажный костюм серого цвета, черные комнатные туфли, на шее – белое полотенце, и он пил пиво из стакана с эмблемой “Пилзнер”. На игральном столике перед ним также стояла бутылка пива.
В дальнем конце желоба громадный парень лет тридцати, одетый в черный костюм, устанавливал кегли. Это был еще один головорез, подобный тем трем, что доставили меня сюда, а теперь стояли за моей спиной у дверей, дожидаясь, когда их позовут.
Я двинулся в сторону дивана. Вигано повернул голову и одарил меня медленной, тяжелой улыбкой. У него были низко нависшие над глазами веки, и казалось, вы видите мертвую часть его глаз, а живая их часть пряталась под веками. Он смотрел на меня несколько секунд, затем убрал улыбку и кивнул на диван.
– Садитесь, – сказал он.
Это была команда, а не приглашение.
Я прошел по узкому проходу и сел напротив Вигано. Внизу, на другом конце желоба, бандит в черном костюме закончил свою возню с кеглями и забрался на высокое сиденье, скрытое от глаз. Виднелись только его начищенные ботинки над черным желобом, где останавливаются шары.
Вигано пристально рассматривал меня.
– Вы надели парик, – произнес он.
– Дело в том, – сказал я, – что ФБР снимает на пленку всех ваших визитеров. Я не хотел быть узнанным. Он кивнул:
– Усы у вас тоже фальшивые?
– Конечно.
– Они выглядят лучше парика. – Он отхлебнул пива. – Итак, вы коп?
– Детектив третьего класса, – сказал я. – Приписан к Манхэттену.
Он опустошил бутылку, перелив пиво в стакан. Не глядя на меня, он сказал:
– Мне доложили, что при вас нет никаких документов. Ни бумажника, ни водительских прав, ничего.
– Я не хочу, чтобы вы знали, кто я такой. Он снова кивнул, уже глядя мне в глаза:
– Но вы желаете кое-что сделать для меня?
– Я хочу вам кое-что продать.
– Продать? – Он слегка сощурился.
– Да, я хочу что-нибудь вам продать за два миллиона долларов наличными.
Казалось, он не знал – смеяться или воспринимать меня всерьез.
– И что же вы хотите мне продать?
– Все, что вы пожелаете купить, – сказал я ему. Я видел, что он готов рассердиться.
– Что еще за чушь?! Я быстро заговорил:
– Вы же покупаете разные вещи. У меня есть друг, он тоже коп. Пользуясь своим положением, которое дает нам доступ к информации, мы можем пойти в любое место в Нью-Йорке и достать там все, что вы пожелаете. Вы только скажите нам, за что вы готовы заплатить два миллиона долларов, и мы добудем это для вас.
Покачав головой, Вигано сказал почти про себя:
– Поверить не могу, что детектив может быть таким тупым. Этот трюк вы разработали сами?
– Разумеется, – сказал я. – Почему вы мне не доверяете? Ваши ребята обыскали меня по дороге сюда, при мне нет магнитофона. Вот если бы он был, значит, я вас надуваю. Я не настолько сумасшедший, чтобы всучить вам какую-то ерунду и взамен ждать два миллиона, поэтому мы должны будем разработать операцию, подумать о мерах предосторожности, чтобы вас не могли взять за укрывательство краденого.
Теперь он более внимательно изучал меня, пытаясь разгадать, что я за тип. Вигано сказал:
– Вы практически предлагаете украсть для меня все, что я пожелаю?
– Да, но только то, за что вы заплатите два миллиона долларов. И что мы сможем унести на руках – мы не собираемся красть для вас самолет.
– Самолет у меня есть, – сказал он и обернулся посмотреть на поставленные в конце желоба кегли.
Я видел, что он обдумывает мое предложение. Я чувствовал, что сказал недостаточно, не все объяснил, но в то же время понимал, что сейчас мне лучше помолчать и дать ему возможность самому подумать.
Фокус заключался в том, что Вигано ничего не терял, и он достаточно умен, чтобы это понять. Будь я ненормальным, тупым или просто дураком, все равно – ничто не мешало Вигано сказать мне, что он хотел бы купить у меня. Поскольку я не просил аванса, мафиози мог спокойно сыграть со мной в мою игру.
Я наблюдал, как он обмозговывал ситуацию, медленно и тщательно, ища ловушки и мины, которые любой в его положении должен был предположить. И я понял, что он наконец пришел к заключению, что здесь нет никакого подвоха. Я пришел сюда задать вопрос, ответ на который в любом случае ничего не будет ему стоить. А если я говорил правду, ему просто выгодно будет ответить. Так почему бы нет?
Он решительно кивнул своим мыслям, кинул на меня взгляд из-под тяжелых век и сказал:
– Секьюритиз.
До меня не сразу дошел смысл этого слова. Я подумал об охране в магазинах и банках и переспросил:
– Секьюрити?
– Государственные облигации, – пояснил он. – Ценные бумаги, но никаких именных акций. Можете вы это сделать со своим товарищем?
– Вы имеете в виду Уолл-стрит?
– Конечно, Уолл-стрит. Вы знаете кого-нибудь из тамошних брокеров?
Я-то надеялся, что речь пойдет о каком-нибудь заведении на территории нашего участка, где нам все известно.
– Нет, не знаю, – сказал я. – А нам они понадобятся? Вигано пожал плечами и махнул рукой. У него были на удивление огромные и толстые руки.
– Номера мы изменим, – объяснял он. – Только убедитесь, что бумаги не именные.
– Я вас не понимаю, – растерянно сказал я. Он тяжело вздохнул, показывая, какого терпения ему стоит говорить со мной.
– Если на сертификате есть имя владельца, она мне не нужна. Только ценные бумаги, где написано: “Уплатить по предъявлении”.
- Предыдущая
- 14/50
- Следующая
