Ко(с)мическая опера - Уэно Асия - Страница 21
- Предыдущая
- 21/81
- Следующая
За дивным созданием местной ихтиофауны — проверять сей стопроцентный бред — отправиться еще предстоит. Когда Морган окончательно придет в себя и желательно станет приветливее. Нет, ну мало ли, какую чушь я тогда ляпнул! Нельзя же из-за всякой ерунды объявлять бойкот собственному горячо любимому напарнику. Ну, пускай и не горячо. Пусть даже и нелюбимому. Но нельзя же! Нет, надо во всем разобраться — до начала следствия. А то рыбалка та еще будет. Утопит он меня, как пить дать!
— А все-таки, почему ты так меня не любишь? — очередной раз осведомляюсь я у подавившегося котлетой пациента. Кормят, кстати, всем натуральным — здорово! Жаль, сладкого нет. Точнее, уже нет. Благодаря усилиям некоторых.
— А почему я должен это делать? — сухо осведомляется он. — Вай, как сурово, друг мой!
— А почему не должен? — продолжаю любопытствовать.
— Да ну тебя!
Опять разозлился. И что ты с ним будешь делать?
Как можно вести совместную работу (и отдых, отдых!), когда один из нас в таком поганом настроении?
— Видишь ли, Мо, — устало отвечаю, — ты не просто мой напарник, ты на этой планете единственный человек, на которого я могу положиться. Сельский воздух — это, конечно, дело хорошее, но расследование происходящих здесь чудесностей пока никто не отменял. А ты сейчас такой… От тебя вся рыба и впрямь разбежится!
Хотя если принять во внимание рассказы о «глазах» в лесу, мой напарник — самое верное средство заставить любую нечисть держаться подальше. Особенно в расстроенных чувствах: по-моему, уже последняя местная собачонка знает, что к Мо лучше без разрешения не приближаться.
На столь трогательной ноте я оставил его одного. Пусть подумает над своим поведением, дитя малое. Честное слово! Первый человек среди моих знакомых, воспринимающий шутки по поводу пола так близко к сердцу. Интересно, с чем это связано? Воспитание или что-то еще? Будет продолжать в том же духе, я его поцелую. Либо Моргана хватит удар, либо он выживет и, если успею на время где-нибудь забаррикадироваться, станет относиться к жизни гораздо легче.
Смакуя в злом предвкушении данную идею, я не заметил, как добрался до озера. Собственно, что там добираться? Пять шагов для паралитика…
Живописное местечко, следует признать. Рыбалку, конечно, сейчас планировать даже и не буду, а вот искупаться — идея хорошая. Климат почти влажный тропический, а вот зловредной ихтио- и прочей фауны, к счастью, не наблюдается. Разве что рыба эта треклятая… Ну что ж, не буду ее обижать, только и всего. По крайней мере, постараюсь. В последнее время, сдается мне, только и получается, что обижать и оскорблять всяких там ни в чем не повинных.
Не знаю даже, что за помрачение на меня нашло! До сих пор диву даюсь. Наверное, от расстроенных чувств, не иначе…
Я сбросил с себя одежду. Если какой егерь мимо и пройдет, то, надеюсь, ничего нового для себя не почерпнет, правда? Зеленовато-серая водичка. Тепленькая! Красота. Подводные струйки течений ласкают тело нежным массажем. Рябь на воде расслабляет и погружает сознание в сладостную медитацию. Какой кайф!
Тр-р-р-р-р…
Это еще что? Допотопная леталка? Нет, звук доносится от воды, даже, скорее, вибрация, нежели звук. Странно… Что бы могло давать такой эффект? У егерей техника наперечет, и я ее видел — на данном участке даже рухлядь, не способная к полету, сошла бы за новый модельный флайер! Интересно, кто это?
Делаю несколько шагов к берегу и прячусь в зарослях топлистой альмандры — невдалеке от того места, где вошел в воду. Плохо, что одежду не подобрать — вон на берегу валяется. Впрочем, может, я зря дергаюсь? Ну кто, кроме своих, будет здесь oшиваться? Тем не менее интуиция заставляет получше заслониться длинными и широкими листьями темно-салатового цвета.
На озере появляется лодка. Вибромоторка. Не скажу, что последнее слово техники, но для здешнего захолустья сойдет. Так-так, и кто там у нас? Уж не охрана заповедника, это ясно. Но почему так… нагло?!
Следующие минут двадцать имею исключительное удовольствие наблюдать особенности национального браконьерства во всей красе. Даже, представьте себе, с закладыванием взрывчатых веществ с целью, не сомневаюсь, их дальнейшего применения! Гады. Впрочем, в данной ситуации ничего не остается, кроме как изображать из себя наяду (а бывают наяды мужского пола?) и поражаться человеческой жадности и нахальству.
Ого-го! А вот это уже неприятно! Операция-то подходит к логическому завершению! Сейчас будут взрывать, а предварительно выберутся на берег, конечно же. И, что еще более естественно — на то голое местечко, где темной кучкой сложена моя одежда!
Похолодев, я, аккуратно лавируя между растениями и стараясь их не раскачивать, вылез еще дальше на берег, чтобы не стоять в воде в тот момент, когда бабахнет. По колено измазался в тине. Совсем на берег выходить, конечно, не стал. Надо ли говорить, что одежда на берегу привлекла внимание? Один из работников сетей и динамита поковырялся в ней носком рыбацкого сапога (фу, козел, мне же потом это носить!), пожал плечами, что-то сказал группе, зашедшейся гоготом, но, что любопытно, разыскивать меня никто не стал. Поозирались по сторонам и…
Ага, вот и бабах! Уши заложило, земля под ногами дрогнула, и я едва не приземлился на корму… Гм, я имею в виду вовсе не плавсредство.
Интересно, они что, совместили акт незаконного лова с покушением на работника заповедника? Ничего себе! Если бы плавал, запросто бы контузило, и утонул бы я как миленький без всякой помощи Мо! Активировать взрывное устройство в непосредственной близости от свидетеля преступления — это намного тянет, дорогие мои.
Их даже не заинтересовало, пострадал кто-то или нет! Вот таких людей (по моему скромному мнению) прощать никак нельзя. Ладно, если все пройдет стороной и я доберусь к егерям… По ноге скользнуло что-то — рассмотреть я не успел. Ну и ладно, вот дождусь, пока браконьеры уберутся восвояси, вылезу на сушу, найду ближайший передатчик, доложу о творящемся здесь беспределе и выясню, кто смеет скользить мимо меня в месте, где никаких гадов, голых и чешуйчатых, не зарегистрировано!
Наконец лодка была вновь заполнена народом, после чего целенаправленно двинулась к участку водной глади, где поблескивали рыбьи брюшки, а я побрел в противоположном направлении, на теплый песочек. Заросли альмандры так же надежно защищали меня от глаз местных обидчиков рыбы, как и прежде. Вскоре, выглянув из-за растительности, я обнаружил, что вновь остался на озере один.
Я подошел поближе к кромке воды, в которой начал оседать ил, и принялся отмываться от нелечебной грязи, умастившей меня по колено. Тут-то мое внимание и привлекло багровое пятно на правой щиколотке. Нехорошо.
— Сначала скользят, подлецы, а потом еще и кожа пятнами идет? — пробормотал я, предчувствуя грозящие неприятности. Как минимум аллергия. Как максимум все, что угодно.
Наскоро отмывшись, я огляделся в поисках шмоток, и тут меня просто укололо сознание бредовости происходящего! Ведь, проходя к воде, я не заметил ни одежды, ни обуви. Сердце совершило самоубийственный прыжок со скалы самоуважения.
И что теперь делать? Перед глазами повисла тоска: я был готов плыть за подонками с криками «Верните!». Да на что угодно я был готов, только не возвращаться в лагерь егерей в таком виде! А уж что Морган скажет… Может, лучше все-таки самому утопиться?
Шатаясь, я встал (в тот момент у меня ноги подкосились) и, с угасшей надеждой, обвел глазами песчаную бухточку. Ничего не изменилось. Я перевел взгляд на себя. Пятно на ноге стало шире, хотя по-прежнему не болело, не чесалось. Хоть что-то хорошее… Правда, изрядно мутило, но от потрясения, признаться, могло случиться и не такое. Наверное, только затуманенное состояние рассудка позволило мне добраться до дома, где гостевали мы с Морганом, и упасть к ногам онемевшего напарника. Кажется, потом он что-то мне говорил. А еще, кажется, ему что-то отвечал я…
- Предыдущая
- 21/81
- Следующая
