Киборг и чародеи - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 50
- Предыдущая
- 50/62
- Следующая
Маг помолчал, потом спросил Сланта:
— Если ты восстановишь корабль, тебе обязательно возрождать ту машину, которая управляла тобой?
— Да, без нее я не могу вести корабль.
— А ведь она убила человека.
— Эта машина убила многих, — Слант горько усмехнулся. — И не только в вашем мире. Она не злая — лишь делает то, что ей приказано. Думаю, я смогу изменить заложенную в нее программу и управлять ей, так что она никому не причинит зла в будущем.
— А ты уверен, что сможешь сделать это?
Слант помедлил — он знал, что нечего и надеяться обмануть мага.
— Нет, не вполне. Я знаю способ, как ею управлять или по крайней мере как дать ей знать, что война закончена и заложенные в нее инструкции устарели, но я не могу быть абсолютно уверен, что это сработает.
Он остановился, но затем продолжил более уверенным тоном:
— Впрочем, вам не стоит беспокоиться. Даже если у меня ничего не получится, вы, маги, всегда можете отключите компьютер. Если же задуманное мной осуществится, вы сделаетесь центром торговли близлежащих миров, и процветание вашей планете обеспечено.
Азрадель, обдумывая сказанное, надолго замолчал. Потом он спросил:
— А если мы удалим заряд и то, другое устройство из твоего тела, но в качестве платы потребуем, чтобы ты никогда не восстанавливал страшную машину?
Теперь пришла очередь задуматься Сланту. Он произнес:
— Не знаю... Думаю, я поехал бы дальше — в поисках другого мага, который не требовал бы от меня подобных обязательств. Но если бы я не нашел такого, мне пришлось бы согласиться на твои условия. Трудная передо мной задача: я не хочу быть навеки привязанным к вашему миру, но позволить компьютеру снова завладеть мной тоже не хочу, так же как жить всю жизнь с бомбой в голове.
— Это слишком важное дело, чтобы я решал его один, — после долгого молчания произнес Азрадель. — Оставайтесь здесь, в моем доме, как гости, а я тем временем посоветуюсь с коллегами. Могу я предложить вам что-нибудь поесть?
Пироги, которые они ели внизу, не были особенно сытными, а подъем на девятый этаж, полет вверх и затянувшаяся беседа заставили Эннау и Сланта почувствовать настоящий голод.
Азрадель открыл дверь в покрытой мехом стене и исчез в ней. Через несколько минут он появился с подносом, двумя кружками и кувшином какого-то желтоватого напитка. Поставив поднос на стол, маг пригласил их угощаться и, поклонившись, удалился через другую дверь.
Напиток напоминал лимонад или, во всяком случае, что-то вроде подслащенного цитрусового компота, и очень понравился Сланту.
Золотисто-коричневые караваи оказались ржаным хлебом. Остальная еда состояла из различных фруктов, сушеных и свежих, и копченого мяса. Ели они жадно. Наевшись до отвала, оба какое-то время сидели в молчании, ожидая, что их хозяин вернется с минуты на минуту, и поглядывая в окно.
Близко к башне Азраделя стояли и другие, причем одна из них значительно превосходила все остальные. Еще две были приблизительно одинаковой высоты — примерно на семьдесят метров ниже уровня, на котором находился Слант. Ему казалось, что всего башен семь: четыре он видел перед собой, в пятой находился сам, и еще две должны быть у него за спиной.
Внизу, под ним, простирался город, в котором за исключением вздымающихся в небо башен не было ничего примечательного. Он видел с воздуха сотни подобных ему.
Вглядываясь, Слант заметил нечто такое, чего он еще не видывал. Южная часть города все еще лежала в руинах. Перекрученные стальные балки, спутанная арматура поднимались из толстого слоя щебня и битого камня, кое-где к ним лепился бетон. А за руинами громоздилась скала, напоминающая застывшую в момент падения стену. Она была гораздо больше, чем казалось ему.
И тут киборг внезапно догадался, почему выстояли небоскребы: она, эта скала, прикрыла их и от огненного шквала, и от ударной волны. Городские стены сходились сразу за ней, так что с каждой стороны оставалась только узкая полоска неживой, как будто выглаженной утюгом земли.
Слант перевел взгляд дальше, на кратер. За каменным ободом он был таким мертвым и безжизненным, словно катастрофа произошла несколько недель, а не веков назад. Внутренность его представляла собой ничем не оживляемую равнину гладкого, будто полированного камня, поблескивающего в лучах заходящего солнца.
Сам обод, зазубренный и неровный, полого, без каких-либо разломов или трещин, спускался в воронку, чтобы потом резко, подняться к другому ее краю. Нависающая скала, защитившая Праунс, была на самом деле просто частью-стен кратера, а совсем не отделившимся обломком, как он предполагал ранее. Все виденные им скалы тоже были частями этого кратера, равно как и похожие на них каменные нагромождения, создающие полный круг, который уходил за горизонт на юге. Некоторые из этих нагромождений погребли под собой поселки, и Слант теперь разглядывал руины, до которых не дошли руки у местных жителей.
Глядя на напоминающий зубчатую корону гребень кратера, Слант с давно забытым, почти ребяческим ужасом представил себе природу взрыва, его породившего. Что бы это ни было за оружие, оно расплавило каменное ложе породы до состояния почти столь же текучего, как вода. Затем ударная волна разбрызгала камень концентрическими кольцами, а поскольку сквозь камень она проходит быстрее, чем сквозь воздух, выступы, защитившие руины, возникли, должно быть, за несколько секунд до того, как их достигли сотрясение и угар раскаленного воздуха. Это объясняло, почему вместо голой равнины здесь остались следы жизни.
Слант однажды видел фотографию, сделанную в момент, когда о поверхность воды разбились капли дождя, и круги от этих капель очень походили на кратер, который он видел перед собой. Если не считать того, что капля — крохотный водяной шарик нескольких миллиметров в поперечнике, а кратер — несколько километров каменной равнины, они были совершенно идентичны, круги от дождевых капель и каменные круги от чудовищного взрыва, породившего их.
Он провел год в пустынях экваториального Марса, но внутренность этого кратера казалась еще более мертвой, чем бесконечные пространства ржавого марсианского песка.
Это было сделано его собственным правительством, лишившим жизни миллионы людей. В сущности, его дом подвергся еще большему разрушению — по слухам, в Д-сериях использовалось новое, еще более мощное оружие, — но трудно представить себе зрелище, столь же нечеловечески страшное. Неужели это возможно?
Он чувствовал себя подавленным, его охватила горечь. Отвернувшись от окна, он едва не наткнулся на Эннау, которая тоже подошла к стеклу, и что-то пробормотал раздраженно.
— Мне хотелось взглянуть на город, — робко сказала она.
— Пожалуйста. — Слант отошел в сторону.
Эннау напомнила ему еще об одной проблеме, ждущей решения. Если маги удалят принудительную фазу и бомбу из его головы, что ему делать с девушкой? Может быть, ему удастся убедить кого-нибудь здесь, в Праунсе, взять ее под опеку? Но кто ее примет. Она была привлекательной женщиной и неплохой спутницей, но беспросветной дурочкой.
А может, это не так и девушка вовсе не глупа? Какой бы она ни была легкомысленной, с какими бы дурацкими идеями относительно защитника ни носилась, все это, как и ее полное невежество, — результат воспитания.
Точно так же как его собственное убеждение в том, что человек должен уметь выживать.
Устроившись у витража, Слант лениво чистил апельсин. Эннау долго стояла у окна, глядя на город, кратер и земли за ним. Никто из них не заговорил. Оба ждали, что вот-вот вернется Азрадель.
- Предыдущая
- 50/62
- Следующая
