Агнесса. Том 1 - Бекитт Лора - Страница 56
- Предыдущая
- 56/93
- Следующая
Она лежала, размышляя, а за дверью уже слышался знакомый топот. Пес, звеня повисшими на концах шерсти сосульками, вихрем ворвался в комнату и бросился к хозяйке, радостно взвизгивая и протягивая к ней морду.
— Керби! — Джек вошел следом и, увидев, что Агнесса не спит, обрадованно улыбнулся. — Проснулась? Давно?
— Нет, только что.
Агнесса с трудом оторвалась от подушки. Голова кружилась, перед глазами мерцали, вспыхивая, золотистые огни, а сердце готово было выскочить из груди.
Джек присел на край постели и взял руку Агнессы.
— Как ты, Агнес?
— Лучше! — Ей не терпелось поделиться своей радостью. — Теперь я чувствую, что поправлюсь. — Она вздохнула, пытаясь унять бешеный стук сердца. — Прошло так много времени…
— Не очень много, Агнес, и сейчас время пойдет быстрее.
Она заметила его невеселый взгляд. За время ее болезни в Джеке произошли неуловимые перемены; какие, Агнесса не смогла бы сразу сказать. Он похудел, черты лица обозначились резче, и он держался так тихо, словно что-то на него давило или же он чего-то боялся.
— Ты выглядишь очень утомленным, Джекки. Не нужно так много работать и волноваться за меня, ты должен подумать и о себе.
— Ну что ты, Агнес! Я не особенно устаю. В ближайшее время я совершенно свободен и все время проведу с тобой.
Странное стеклянное выражение мелькнуло в его глазах, и Агнесса подумала о том, что ему, верно, пришлось еще тяжелее, чем она думала.
— Я очень люблю тебя, Джек, — тихо произнесла она, готовая расплакаться от слабости, от своих собственных чувств к этому человеку и преклонения перед его чувствами.
— О, Агнес! — пробормотал он. — Любимая…— В том, как он посмотрел на нее сейчас, было что-то благодарственно-жертвенное. Их пальцы сплелись, и одновременно словно бы заново воскрешенно соединились сердца. Джек украдкой вздохнул: трудным оказалось произнести и услышать только первые слова.
Агнесса попросила зеркало. Увидев свое бледное, исхудалое лицо, она вздрогнула и едва не расплакалась вновь, несмотря на поспешные заверения Джека в том, что она выглядит ничуть не хуже, чем прежде.
Агнесса принялась расчесывать свои длинные каштановые волосы, прислонясь спиной к подушке и глядя в зеркало, которое держал Джек.
— Вчера приходил доктор Энтони. Он сказал, что теперь непременно поставит тебя на йоги. Кризис миновал, Агнес, и ты скоро поправишься,
— Мне надоело лежать, Джекки.
— Я понимаю, Агнес, но вставать еще рано. Потерпи.
— Мы сможем сразу уехать, как только я почувствую себя лучше?
— Конечно! Золото у нас теперь есть, уедем, начнем новую жизнь, а обо всем, что здесь с нами случилось, забудем раз и навсегда! — Он старался говорить весело, но Агнесса сердцем чувствовала во всем происходящем непонятную фальшь. Однако она не могла ничего предположить и сказала только:
— Как-то не верится, что у нас есть золото, мне все кажется, будто мы по-прежнему бедны
— Да, — ответил Джек, — я, признаться, тоже не чувствую себя богатым. Наверное, оттого, что мы еще не привыкли, а потом, жизнь-то вроде бы и не изменилась: носим ту же одежду, живем в том же доме… Но скоро ты поверишь, когда я куплю тебе новые платья и туфли, и книги, и рояль, и… Все у тебя будет, — закончил он.
Агнесса улыбнулась
— У нас так много золота?
Ее невинный вопрос пробудил у Джека сомнения, вероятно, появившиеся еще раньше.
— Может быть… А может, и нет…
Агнесса ласково дотронулась до его руки
— Потом, когда наша жизнь наладится, тебе обязательно надо учиться, Джекки!
Он усмехнулся
— Поздновато, наверное.
— Вовсе нет! У тебя прекрасная память, ты так быстро схватываешь все! Ты сумеешь многого добиться за короткий срок, я уверена в этом. И я помогу тебе. Главное, чтобы ты захотел!
— Я хочу, — сказал он. — Правда хочу! Я сделаю все, что ты скажешь, я стану таким, как ты хочешь! Иначе, — он улыбнулся, — быть может, ты когда-нибудь разлюбишь меня!
— Ты очень хороший, Джекки, очень. И я никогда-никогда не смогу тебя разлюбить! — с нежностью глядя на него, серьезно и искренне сказала Агнесса.
— Если бы… а если бы ты вдруг потеряла меня? — спросил он уже с иной, болезненной, улыбкой.
— Нет! — Ее потускневшим от болезни глазам вмиг вернулся прежний яркий цвет утренней листвы — Тогда моя жизнь превратилась бы в одни только слезы!
— Ты меня не потеряешь, клянись, ты меня не потеряешь! — повторял Джек, обнимая ее; сквозь тонкую сорочку он чувствовал ее выступающие ребра. — Всегда будем живы и всегда будем друг друга любить Правда, маленькая?
— Всегда, Джекки, всегда!
На обещанную Кинроем вечеринку стекались приглашенные члены шайки, их девицы, некоторые из знакомых Кинроя по прииску, а также приятели Дэвида, Фрэнка, Линна и Руди опять же с красотками, прихваченными по пути. Эти празднества удачи устраивались довольно часто Кинрой в таких случаях никогда не скупился.
Собирапись в большой комнате за длинным столом, располагались по-хозяйски, как дома. Кинрой пошел встретить только Гейл. Она появилась вовремя, и он повел ее в дом, тая гордую усмешку — не каждый мог похвастать такой подругой, у остальных были красотки проще и подурней, чем знаменитая королева прииска
Гейл была в фиолетовом платье из тонкой шерсти с черной отделкой и в жакете из хорошего сукна, черном, с меховой коричневой оторочкой Ноги ее в низких ботинках и тонких чулках замерзли, и она села поближе к камину. Кинрой удалится, а Гейл от скуки принялась разглядывать помещение и гостей.
Она высматривала знакомых и, увидев Генри, кивнула ему. Он оставил двух своих спутниц и подошел к Гейл.
— Мое почтение, мисс Маккензи — Генри вежливо поклонился. Его хитроватые глаза улыбались.
— Привет Что это с тобой за дамы? — с насмешкой проговорила она.
Генри оглянулся.
— Сам не знаю. Я получит их при входе.
Гейл засмеялась Вид Генри, как всегда выхоленного, одетого и державшеюся подчеркнуто независимо, пробудил в ней тоску по утраченным временам и — что было важнее — вселил надежду на перемены. Перед нею словно забрезжил слабый свет освобождения «По крайней мере он единственный здесь, кто понимает, чего стоит все это восхваляемое Кинроем барахло праздники, развлечения, закуски, тряпки, выпивка и люди», — подумала она и сказала:
— Не уходи. Хочу поболтать с тобой. Не возражаешь, надеюсь?
— Разумеется, нет, — ответил Генри, присаживаясь рядом. — Признаться, мисс Маккензи, я польщен.
— Забавно.
— Как поживаете, чем занимаетесь?
— Получаю подарки, — с иронией отвечала она.
— Так я и думал. И все хорошеете!
— Да? Ну и ты, — она окинула его оценивающим взглядом, — ничего! Тебе не здесь место, Генри, с твоим-то желанием и умением следить за собой!
Он сладко улыбнулся.
— Мне приятно это слышать. То же можно сказать и о вас.
Гейл оглянулась и, понизив голос, так что разговор приобрел более интимный характер, спросила:
— Ну и как ты поживаешь?
— Отлично!
— Неужели? — усомнилась она.
— А что?
Гейл рассмеялась.
— Ничего. Знаю я, как Кинрой загребает золото. Твой доход — брызги большой волны!
Генри чуть заметно поморщился: замечание Гейл попало в цель.
— Что из этого следует? — спросил он с напускным равнодушием.
— То, что ты вряд ли можешь быть доволен. Я тебя знаю.
— Я вас — тоже, — в свою очередь заметил Генри. — Что вам мой доход? Если Кинрой берет себе лучшую долю, то и вам, надо думать, достается немало!
Гейл, досадливо прикусив губу, слегка мотнула головой.
Генри удивился.
— Неужели нет? Для такой женщины лично я бы не пожалел ничего! — Он пристально посмотрел на ее шею и полуоткрытые белые плечи. — Не знал я, что Кинрой обижает вас, — добавил он, заинтересовавшись разговором; нутром он чувствовал, что это не просто жалоба и желание с кем-то поделиться проблемами, а несравненно большее, — так хищник чует верную добычу.
- Предыдущая
- 56/93
- Следующая
