Синяя рука - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 30

• Предыдущая
• 30/32
• Следующая

— Это зависит от того, как вы будете себя вести. Я не предатель и готов оказать вам всяческие услуги. Но здесь история, связанная с убийством. А я не хотел бы быть вашим пособником.

— А я не убийца. Зарубите это себе на носу. И вы — мой подчинённый. Не забывайте об этом.

В руках Дигби блеснул револьвер:

— Вы будете исполнять все мои приказания.

На капитана яхты эти угрозы не возымели действия. Он продолжал спокойно созерцать пепел своей сигары.

— Сэр, мне не первый раз угрожают револьвером, — сказал он холодно. — Я испугался только раз, когда был очень молод. А теперь у меня большая семья в Бразилии, которая мне стоит много денег. Если бы я был богат, то не исполнял бы прихоти своих работодателей. Если бы у меня было, скажем, сто тысяч фунтов, я купил бы на родине плантацию и провёл на ней остаток своей жизни спокойно и молчаливо.

Он подчеркнул особенно последнее слово.

— А могли бы вы выражаться пояснее? Насколько я понял, вы готовы доставить меня в Бразилию за сто тысяч фунтов, а иначе передаёте меня властям?

— Я ничего такого не говорил, сеньор. Ведь ваша милость хочет жениться на прекрасной сеньоре, которая очень богата. И вы хотите счастливо жить в Бразилии, и я тоже. Мне кажется, если бы я обратился с таким предложением к вашей спутнице, она приняла бы его.

— Хорошо. Я вам заплачу.

— Погодите, есть ещё один вариант. Предположим, что я её друг и потому высаживаю вас на берег в следующем порту. Тогда мы могли бы поделиться вознаграждением.

— Я никогда от неё не откажусь.

— Как хотите. Только постарайтесь завтра принести деньги ко мне в каюту.

Дигби понимал, что круг сужается. Но у него оставались ещё две надежды. Во-первых, трудно настигнуть яхту при её теперешнем курсе, а во-вторых, никто не докажет, что он убил Фуэнтеса. Тем более, что Ева здесь. А кроме нее никто не видел сцены убийства. Впрочем, об этом с ней стоит поговорить.

Но войти в комнату Евы ему помешал смуглый великан, который, вежливо его приветствуя, не сдвинулся с места.

— А ну прочь с дороги, черномазина!

— Не позволено, — бесстрастно парировал матрос.

— Кто вам приказал тут стоять? — Гроут побагровел от гнева.

— Капитан, сэр.

Дигби поднялся наверх, чтобы выслушать объяснения капитана. Он застал того на мостике. Капитан всматривался в морскую даль, где то и дело вспыхивал тонкий луч прожектора.

— Почти в нашем кильватере следует военный корабль. Не знаю, может он проводит манёвры, а может преследует нас.

Капитан отдал приказание, и на яхте мгновенно потухли огни. «Пелеага» повернула вправо и стала описывать полукруг. Перед лицом опасности Дигби позабыл о неприятной сцене у двери каюты. Лучи прожектора плясали по волнам, постепенно отдаляясь от яхты.

— Попытаемся проскочить между ирландским берегом и этим судном, — объяснил суть манёвра капитан.

— Но мы теряем драгоценное время.

— Лучше потерять время, чем свободу. — Против этого мнения Дигби нечего было возразить. Когда опасность миновала, он поинтересовался, почему у каюты дамы выставлен часовой.

— Судьба этой сеньоры всецело связана с исполнением вашего обещания, — сказал он корректно. — Но я же дал слово…

— Но пока не сдержали его.

Да, с этим человеком спорить было трудно. Пришло время подумать о себе. А его судьба всецело зависела от действий капитана. Здесь нельзя было продешевить. Дигби отсчитал четыреста тысяч долларов и передал их капитану. Тот молча проверил сумму и остался доволен.

— Ваше превосходительство очень щедры.

— И уберите часового.

Ева сидела в каюте и невесело думала о своей судьбе. За дверью послышались шаги. Кто бы это мог быть, когда уже далеко за полночь. Скорее всего, что это Дигби. Дверь чуть приоткрылась.

— Не бойтесь. Это я, капитан.

— Что вам угодно?

— Я хотел бы с вами поговорить, мисс, но для начала уберите вещи от двери.

Ева быстро разобрала эту бесполезную баррикаду.

— Сударыня, я бедный моряк, исполняющий свои трудные и опасные обязанности за небольшое вознаграждение. Но бедность и низкое положение не мешают мне иметь сердце. — Он ударил себя в грудь. — Я не могу видеть страдания женщины. В то же время, Гроут — мой господин. И я вынужден подчиняться его приказаниям. Вот такова ситуация. Вы понимаете?

Ева кивнула головой. В её сердце вспыхнула надежда.

— К сожалению, я не могу постоянно находиться возле вас. А моим бравым матросам следует нести службу, а не стоять на часах возле вашей каюты. Но я не могу допустить, чтобы вас обидели на моём судне.

Этот маленький человек, видимо, хотел угодить обеим сторонам и искал компромисс, который освободил бы его от ответственности перед своим господином.

— Я хочу предложить вам это изящное оружие.

Ева взяла револьвер, едва не вскрикнув от радости.

— И если вы когда-нибудь вспомните, что Жозе Монтегано поступил в отношении вас как честный человек, я буду очень рад, — галантно поклонился капитан.

— Я не знаю, как вас благодарить. — Ева сердечно пожала руку этому торгашу в морской форме.

— Итак, помните. Сейчас я говорю с вами как кавалер с дамой. Но вполне возможно, что потом я буду капитаном, то есть, подневольным человеком.

Эти странные пассажи всё время сбивали её с толку, но Ева смутно догадывалась о том, что хотел сказать капитан. Он вышел с легким поклоном, но сейчас же вернулся назад.

— Маленький совет: не имеет смысла сдвигать столы и стулья перед дверью. Эта маленькая пушечка намного эффективнее, — подмигнул он, прощаясь.

Дигби Гроут ничего не знал о ночном визите капитана, но был рад тому, что он выполнил его просьбу — часового у каюты Евы не оказалось. Наконец-то не было никаких препятствий между ним и женщиной, которой он хотел владеть. Гроут подошёл к двери и деликатно постучал. Такая вежливость была уже совершенно бессмысленной, но он хотел сохранить известную корректность. Не получив ответа, Дигби медленно отворил дверь и вошёл в каюту.

Ева стояла в противоположном углу комнаты. По её одежде, по неразобранной постели Дигби понял без труда, что Ева ещё не ложилась. Она была напряжена и почему-то всё время держала руки за спиной.

— Дорогая, мне кажется, вам бы следовало лечь в постель. Иначе завтра вы будете неважно выглядеть, а мне этого не хотелось бы.

— А что вам угодно?

— Святая наивность! Чего может хотеть мужчина, в чьей власти находится такая красивая женщина? У него должно быть постоянное желание быть в её обществе — от возбуждения у Дигби даже охрип голос.

— Стойте! — крикнула Ева, когда он сделал попытку приблизиться к ней. Дигби повиновался.

— Как вы упрямы, Ева. Стоит вам только захотеть, и я готов на всё.

— Вы мне ничего не можете дать, кроме моих же денег, которые у меня украли, — ответила она ледяным тоном.

Дигби удивлённо посмотрел на неё и решил, что пора переходить к активным действиям.

— Ещё шаг, и я выстрелю! — у Евы в руках был револьвер.

Дигби отпрянул назад.

— Положите эту штуку, она может выстрелить. Вы же не умеете с ней обращаться.

— Это не ваша забота. Я застрелю вас, как собаку, Дигби Гроут, и буду рада видеть вас мёртвым. Только сделайте шаг…

— Оставьте оружие! Кто мог снабдить вас револьвером? Ради Бога, Ева, не делайте глупостей. Не хотите же вы действительно меня застрелить?

— И не раз возникало такое желание, жаль, что не было оружия под рукой.

Увидев испуг на лице Дигби, Ева опустила револьвер.

— Кто вам дал эту игрушку? — продолжал допытываться он. — Или вы нашли его в одном из ящиков в каюте?

— Это вас не касается. А теперь оставьте меня в покое. Уходите из моей каюты.

— Я вовсе не хотел приближаться к вам. У меня было одно желание: пожелать вам спокойной ночи. А вы стали угрожать револьвером.

— Если вы уж такой джентльмен, то для этого следовало прийти шестью часами раньше. А теперь — вон!

• Предыдущая
• 30/32
• Следующая