Рассказы - Найт Дэймон - Страница 3

На Марсе были обнаружены руины других построек — каменных, довольно примитивных. Ничего похожего на Дверь. Первая экспедиция раскопала подземную часть Двери в надежде найти механизмы, приводящие ее в действие.

Они ничего не нашли. Там просто нет ничего, похожего на механизмы с нашей точки зрения. — По губам Вольферта снова скользнула невеселая улыбка. — Это трудно пережить. Физики, которые пытались разобраться в Двери, чувствовали себя недоразвитыми детишками.

Мы знаем, что марсианская Дверь — это часть межзвездной сети. Один человек все-таки прошел через Дверь. Когда группа людей из первой экспедиции обнаружила в пустыне странный параллелепипед с рычагом внутри, один из них шагнул внутрь и нажал на рычаг, чтобы выяснить, что произойдет. Ну, он-то это выяснил — для себя. Думаю, что никто из нас никогда не узнает, что с ним произошло. Вторая экспедиция привезла на Марс уйму мощных передатчиков, испускающих всевозможные волны, и отправила их через Дверь. Первый сигнал получили через пять лет, он шел откуда-то со стороны Регула. Через семь лет засекли еще два передатчика, на тринадцатый год — еще четыре. Все сигналы шли с разных направлений. Восемь передатчиков пока не нашлись.

Вольферт перестал расхаживать по комнате и посмотрел на Фолка.

— Теперь вы понимаете? Дверь работает по абсолютно случайному принципу. Можно пройти сквозь нее и оказаться на неизвестной планете неизвестной звезды. Но для того, чтобы вернуться обратно методом проб и ошибок, понадобится миллион лет. — Он постучал трубкой о ладонь и вытряхнул ее прямо на пол. — Вот она — Дверь, ведущая к звездам. И мы не можем ей воспользоваться.

Фолк откинулся на стену, осознавая сказанное.

— Может быть, сеть охватывает всего десяток звезд, — предположил он.

Уголки тонких губ Вольферта опустились.

— Не говорите глупостей, — сказал он. — Неужели раса, способная построить это, — он обвел рукой стеклистый параллелепипед, — ограничилась бы десятком звезд? Или тысячей? Черт побери! Да они владели всей Галактикой! — Он принялся нервно набивать трубку. — Шестьдесят миллиардов звезд. А, если верить последним теориям, все звезды главной последовательности имеют планеты.

Он снова показал рукой на Дверь.

— Почти триста шестьдесят кубических футов. Хватит места для одного человека и припасов на месяц. Или для пятнадцати человек и припасов на неделю. Такова предельная численность отряда колонистов, который мы могли бы послать… И никаких гарантий, — резко добавил он, — что они попадут туда, где смогут прожить хотя бы минуту.

— Да, это обескураживает, — согласился Фолк. — Но я по-прежнему не понимаю, зачем здесь вы, да еще с пистолетом. Если представитель расы, построившей Дверь, явится сюда — должен сказать, его появление представляется мне крайне маловероятным — это будет очень важным событием.

Только зачем убивать его, как только он выйдет?

— Проклятье! — яростно сказал Вольферт. — Это не я решал. Я просто работаю здесь.

— Я понимаю, — сказал Фолк. — А вы не догадываетесь, каковы причины такого решения?

— Страх, — не раздумывая, отозвался Вольферт. — Слишком многое поставлено на карту. — Он снова прислонился к стене и принялся жестикулировать трубкой в такт словам. — Отдаете ли вы себе отчет, что мы могли бы основать колонии в других звездных системах и без этой находки, самостоятельно? Да-да, именно так. Не сейчас, конечно, но через пятьдесят лет, или через сто — если бы мы над этим работали. Если найти источник энергии, которого бы хватило на разгон корабля в течение восьми месяцев, земная экспедиция достигла бы ближайших звезд на протяжении человеческой жизни. А знаете ли вы, почему этого не будет?

Они боятся. Они боятся основать колонии даже здесь, на Марсе, или на спутниках Юпитера — потому что до них будет слишком долго лететь с Земли.

Пять лет, десять лет. Представьте себе, что в такой колонии что-то пойдет не так. Например, появится человек, который, подобно вам, имеет иммунитет к аналогам. Или кто-то сумеет избежать обработки. А потом этот человек доберется до аналоговых машин и перестроит программу. Допустим, он изменит только одну директиву: "Вы не должны делать ничего, что противоречит политике и интересам Земли". И вот мы имеем два различных сообщества, а не две части одного. А дальше…

Фолк угрюмо кивнул:

— Война. Да, теперь я понимаю. Они не осмелятся пойти даже на минимальный риск, что такое случится.

— Речь не идет о смелости, Фолк. Они просто не могут этого сделать.

Такова одна из директив аналоговой обработки власть предержащих.

— Значит, человек никогда не попадет на звезды.

— Ну разве что, — сказал Вольферт, — из этой Двери когда-нибудь появится кто-то, кому известно, как она работает. Лучеметы установлены на большую мощность, но не максимальную. Мы надеемся, что они не убьют пришельца, только оглушат его. Если это его не остановит, и он попытается уйти обратно в Дверь, я буду стрелять, чтобы обездвижить его. Ранить, а не убить. Моя аналоговая программа изменена не так сильно, как вы подумали.

Но остановить его надо непременно, чтобы он не вернулся к себе и не предупредил остальных держаться подальше от этой станции. Потому что если мы получим точное знание, как управлять системой Дверей, чтобы осуществлять переброску в заданный пункт, а не наугад…

— …тогда человечество сможет основать колонии, — закончил за него Фолк. — Все они будут от Земли — рукой подать. Все одинаковые. Маньяки расползутся по всей Вселенной… Знаете, я надеюсь, что никто никогда не придет через эти Двери.

— Думаю, ваши надежды оправдаются, — сказал Вольферт.

Фолк обошел купол станции вместе с Вольфертом. Время от времени они останавливались, чтобы Фолк отдохнул. Смотреть, в общем-то, было не на что. Кроме комнаты с Дверью и спальни, которые соединяла не замеченная Фолком прежде смотровая щель, на станции было еще шесть помещений.

Комната, где находились радиостанция, радарная аппаратура и компьютер, управляющий касательными орбитальными траекториями грузовых ракет. Другое помещение занимала энергостанция и компрессор, который поддерживал необходимое давление воздуха. Еще были кухня, ванная комната и две кладовки.

В комнате с радиоаппаратурой было окно. Фолк долго смотрел на марсианскую пустыню, окрашенную сейчас в фиолетовый цвет, ибо солнце как раз опускалось за горизонт. Совершенно чужой пейзаж. Звезды непривычно ярко блестели в почти черном небе, и Фолк обнаружил, что его взгляд невольно устремляется к ним.

Он мысленно провел огненные нити между звездами. "Кошачья колыбелька" из звезд. Мысль о том, что завтра он будет стоять на планете под лучами одного из этих далеких светил подействовала на него, как ледяной душ.

Сознание отворачивалось от этой мысли, как от размышлений о собственной смерти. И в то же время идея притягивала его. Фолк чувствовал себя, как мальчишка на краю черного омута, неподвижная вода которого может скрывать сокровища — или смерть. Он боялся нырнуть, но знал, что иначе поступить не сможет.

Как может человек не стремиться перешагнуть порог, зная, что дверь открыта?!

Вольферт внезапно сказал:

— Вы не спросили, доложил ли я на Землю о том, что нашел вас в грузовой капсуле.

Фолк перевел взгляд на него.

— Доложили, конечно, — спокойно сказал он. — Это не играет роли. Я уйду раньше, чем они успеют что бы то ни было предпринять. Вы скажете им, что я одолел вас и сбежал через Дверь. Они не смогут доказать, что это ложь. Разве что ваша аналоговая программа включала запрет лгать…

— Нет, — сказал Вольферт. — Я способен на ложь. Пусть будет так, только лучше я скажу им, что вы так и не оправились после замораживания.

Умерли во сне. А труп я сжег. Но почему вы решили, что я вам помогу?

— Просто потому, что вы здесь, — сказал Фолк. — Вы — доброволец, ведь при помощи аналогов пока еще не умеют заставлять людей выбирать нелюбимую работу. Хотя, я думаю, до этого тоже дойдет. Когда вы заговорили, я сразу понял, что вы умный человек. Стало быть, вы отшельник. Вам, как и мне, не нравится сумасшедший дом, в который превратили Землю.