Кэтти - Уоллес Эдгар Ричард Горацио - Страница 10

• Предыдущая
• 10/28
• Следующая

— Ты уходишь? — удивленно спросил полковник.

Она кивнула.

— Но Грэгори…

— Грэгори может продолжать! Впрочем, он мне надоел — пробует ухаживать за мной.

— Ты находишь это странным? — заметил дядя лукаво.

— Я нахожу это во всяком случае обременяющим, — возразила ему племянница.

Открыв дверь, она невольно отшатнулась. Грэгори стоял в полутемном коридоре, уступая ей дорогу. Кэтти окинула его холодным взглядом.

— Вы подслушивали? — спросила она.

— Но, мисс! — воскликнул он обиженно.

Кэтти засмеялась и вышла. Грэгори смотрел ей вслед, пока она не взошла по лестнице, и закрыл дверь, оставшись наедине с полковником.

— Наша маленькая приятельница очень сердится на меня, — без всякой враждебности в голосе сказал он.

— Она изумительная девушка, Грэгори, — ответил полковник.

Грэгори погладил свои маленькие черные усы.

— Она меня не переваривает.

— А кого она переваривает? — заверил полковник.

— Вас, надо надеяться, — ответил испанец, посмеиваясь.

— И этого даже я не знаю! — воскликнул полковник. Как все изменилось!

Испанец сел на стул, на котором недавно сидела Кэтти.

— Я понимаю, что вы этим хотите сказать, — проговорил Грэгори. — Несколько лет назад она была послушным ребенком, который жадно впитывал наши главные принципы, а сегодня она всех нас тиранит.

Он ловко свернул сигарету и полез в карман за спичками.

— Она вся соткана из разума, — произнес он, видимо гордясь, — но ее сердце — пфф!

Грэгори выпустил облако табачного дыма, словно желая этим подчеркнуть значение своих слов.

— Кэтти поразительно энергична и неутомима, — продолжал он. — Иногда мне кажется, что она опасна, но затем как следует поразмыслив, я убеждаюсь, что это не так. Она все организует, то есть, она только разрабатывает план… Ответственность, в случае неудачи, она сваливает на нас. Но план так хорошо придуман и все детали его так талантливо обработаны, что очень трудно найти в нем малейшую ошибку. В мадридском деле, конечно, виноват Рабулла. Признаю, что я несправедливо сердился на нее! Что она обо мне сказала? В моем лице потерян замечательный воин!.. — Он тихо засмеялся. — Ну, ладно, это приятно, а как далеко мы продвинулись с нашим новым планом?

Полковник и Грэгори придвинули свои стулья к столу, поставили настольную лампу и углубились в изучение записей и чертежей будущего мероприятия, замечательнейшего из когда-либо задуманных на улице преступников.

В обеденное время в Зэбо-клубе бывало очень много публики — этот клуб славился своей безукоризненной прислугой. В его залитых светом помещениях собиралось богатое, изысканное общество. Маленькие столики так близко были поставлены друг к другу, что обслуга еле пробиралась между ними. Беспрестанно игравший современный джаз словно аккомпанировал этому шуму говора и смеха. В вестибюле по мозаичному полу взад и вперед прогуливался высокий, сухощавый молодой человек с моноклем в глазу, нетерпеливо кого-то ожидавший.

Спустя какое-то время в двери показалась девушка и спешно направилась к нему.

— Простите, Рэгги, что я так поздно, — непринужденно сказала она.

— Это неважно, солнышко мое! И если бы вы даже опоздали на один, нет, пять часов или на целый день, то и тогда я бы вас ожидал…

Девушка озарила его сияющим взглядом.

— Я не стану сердиться на вас, если вы будете называть меня Долли, — шепнула она.

При этом его лицо зарделось, монокль выпал, он оттянул рукой воротник…

— Вы заказали стол, не правда ли? — спросила девушка.

— О да! — спохватился юноша.

Восторженный, он повел ее к одному из угловых столиков, украшенному живыми цветами.

Многие посмотрели на них.

— Рэгги Болтовер! — сказал какой-то молодой человек.

— Кто такой Рэгги Болтовер? — спросил его сосед.

— Человек, обладающий миллионом, — раздался сухой ответ.

Спутница Рэгги сияла. Ее глаза были полны восторга и радости.

— Это и есть знаменитый Зэбо-клуб? — сказала она. — Не слишком ли порочное место?

На лице Рэгги Болтовера проявилась тревога. Потом он улыбнулся.

— Но, моя милая Долли, — заговорил он уверенно, — неужели я пригласил бы вас в непристойное заведение? Разве я похож на такого человека?

Со своей спутницей он познакомился случайно. Один из его друзей, стоявший гораздо ближе к идеалу порочности, чем Рэгги, уговорил его подождать вместе с ним у входа в театр артистов, где тот должен был встретиться с одной очаровательной подругой и пойти с ней поужинать. Очаровательная подруга представила им свою приятельницу, Долли Флеминг, после чего они нее вместе пошли в ночной ресторан. Первая встреча не стала последней. И он вполне серьезно стал подумывать об их отношениях: не представить ли ее своей матери, что говорило о серьезных намерениях молодого человека и его добропорядочности.

Сидя за столиком, он ей называл присутствующих и коротко характеризовал каждого представителя высшего света. Но, Долли, похоже, был безразличен его рассказ. Наконец, она сказала:

— Но я бы с гораздо большим удовольствием говорила о вас, вы интереснее всех этих господ!

— О, нет! — возразил Рэгги, лукаво улыбаясь.

— Да! Вы гораздо интереснее! — настаивала она.

— Ах, оставьте! — сказал Рэгги. — Как может подобное прийти вам в голову. Нет, нет, я вовсе неинтересен, ну нисколько!

Он открыто сознался в том, что ведет самый обыденный образ жизни. Все его ежедневные заботы заключались в том, что он подписывал несколько чеков, оплачивал по некоторым счетам и это все.

— Как, наверное, хорошо быть таким независимым, — в раздумье сказала девушка. — Я происхожу, конечно, из очень бедной семьи, и мы привыкли думать только в шиллингах, в то время как вы отсчитываете тысячи фунтов. Очень трудно представить себя отдающей приказания вместо того, чтобы быть всегда обязанной их исполнять.

Рэгги никогда в своей жизни никому не приказывал и никогда не осмелился бы опровергнуть мудрость суждений бесчисленных директоров и управляющих, назначенных еще его покойным отцом. Часто он со страхом подумывал о времени, когда нужно будет брать бразды правления в свои руки.

— Ну, видите ли, — сказал он, — дело в том, что я, собственно говоря, ни одному человеку не отдаю приказаний: ведь я так редко вижу своих людей. Они, конечно, присылают мне отчеты и всякие другие сообщения, и я имею человека, который их читает, ну, а этого ведь достаточно.

Под влиянием такой внимательной слушательницы он зажигался все больше и больше, желая доказать ей, что совсем не такой способный, как она думает. Так, например, он знал, что железные изделия и пароходная верфь ежегодно «приносят весьма приличную кучу денег», в то время как другие предприятия не очень-то прибыльны.

Об одном концерне он отзывался с особой горечью, как и его отец. Единственным ясным пунктом в этом печальном деле было то обстоятельство, что цементный завод Болтоверов не имел уже управляющего и поэтому не присылал отчетов. От этого предприятия, в действительности, осталось только одно запущенное здание, служившее немым доказательством его бесприбыльности. Это дело шло так скверно, что Болтовер-старший, отходя в мир иной, отдал распоряжение вычеркнуть его фамилию из списков руководителей этого концерна.

— Это был плохой цемент. Вы ведь знаете, как готовится цемент, не правда ли?

— Нет но я очень хочу узнать, — с блеском в глазах ответила девушка. — Я часто ломала себе над этим голову.

— Ну, — произнес Рэгги, оглядываясь по сторонам, словно желая найти что-нибудь для объяснения — Ну, копаются в реке, выбирают оттуда много материала, бросают все это в тачки, затем в печь, после чего что снова выбирают, делают еще кое что с этим, и дело в шляпе! Это цемент! Только наш цемент не был цементом, вы понимаете? В этом-то и вся загвоздка бесприбыльности предприятия.

• Предыдущая
• 10/28
• Следующая