Инквизитор. Акт веры - Ульрих Антон - Страница 7
- Предыдущая
- 7/45
- Следующая
Вид маркиза был ужасен. Он давно уже не подпускал к себе брадобрея и редко позволял себя мыть, а потому некогда красиво уложенные волосы его торчали грязными лохмами во все стороны, словно у льва. Грязная борода широкой лопатой лежала на блестящей от пота груди. Увидев, что в комнату вошел незнакомец с белым крестом на груди, дон Карлос кинулся было к нему, но крепко прибитая к стене цепь удержала буйно помешанного от нападения. Брат Бернар, ничуть не испугавшись, подошел к стоявшему наклоняясь вперед маркизу, которого от падения удерживала туго натянутая цепь, и спокойно заговорил с ним. Он спросил, не беспокоят ли дона Карлоса боли в темени, а также поинтересовался самым доброжелательным образом, как больной переносит самое жаркое время дня. Звук спокойного голоса гостя, а также приятные обороты речи мгновенно успокоили маркиза и, казалось бы, даже вернули ему рассудок. Дон Карлос учтиво отвечал на все вопросы брата Бернара. После этого маркиз предложил гостю сесть и даже извинился за свою попытку нападения. Ошеломленные Хорхе и Хуан наблюдали разительную перемену, происшедшую с больным. С надеждою смотрели они на необыкновенного гостя, спрашивающего, в чем суть восклицаний, коими встретил его дон Карлос?
– Крест, что вы изволите носить на груди, не есть настоящее распятие, – таинственным шепотом сообщил маркиз, наклоняясь к брату Бернару. – Это лишь фикция, придуманная священниками для простолюдинов. На самом деле Христос был распят на циркуле, который является тайным знаком иудейским. С помощью сего знака адепты иудейской еретической веры сообщаются между собой.
– Для чего же они сообщаются? – участливо спросил гость, совершенно не обращая внимания на то зловоние, которое исходило от давно не мытого тела маркиза.
– Они хотят захватить весь мир и править им по своему разумению, – выкатив глаза от нарастающего возбуждения, ответил дон Карлос.
Гость хмыкнул в кулак и удивленно заметил, что подобным желанием страдают все религии мира, и в первую очередь доблестная католическая церковь.
– Все дело в том, какие ценности ставить во главу религии, – с жаром воскликнул дон Карлос. – Наша христианская вера учит добродетелям и порицает тяжкие смертные грехи, число которым семь. Иудеи же, тайно поклоняющиеся циркулю, хотят вместо стремления к добродетелям навязать миру стремление к золоту. Золотые круглые дукаты любят счет, потому-то на циркуле, суть коего состоит в точности и окружности, был распят Спаситель, превыше всего ставивший любовь к ближнему.
– Тогда как же вы можете предлагать нашей христианской вере отказаться от символа креста ради проклятого еретического циркуля? – поинтересовался брат Бернар, донельзя удивленный таким поворотом мысли больного маркиза.
– Если мы вместо креста вознесем циркуль, на котором был распят Иисус Христос, то отберем у евреев их тайный знак. Адепты перестанут отличать своих от чужих, а потому не смогут завоевать мир! – брызжа вокруг себя пеной, в обилии идущей изо рта, выкрикнул дон Карлос, гордо глядя безумными глазами на гостя.
После этого удивительного сообщения брат Бернар, видя, что больному вновь стало плохо, тотчас же перевел разговор на другую тему. Через некоторое время дон Карлос снова пришел в себя.
– Соблаговолите отужинать с нами, – неожиданно предложил он гостю.
Обернувшись к Хорхе, маркиз распорядился, чтобы тот немедленно нагрел воду.
– Простите, я хотел бы перед едой слегка освежиться, – смущенно сообщил дон Карлос.
Не прошло и часа, как умытый и тщательно причесанный маркиз восседал во главе стола, на котором Хуан самолично расставил нехитрое угощение, какое нашлось в доме.
Во время трапезы брат Бернар заговорил о болезни, поразившей мозг дона Карлоса, но заговорил как об излечимом недуге.
– Мой дорогой маркиз, судя по вашим высказываниям, только лишь одержимость идеями позволяет предположить, что вы больны. Во всем остальном умозаключения кажутся вполне логичными. Я могу помочь вам справиться с одержимостью, – неожиданно сообщил гость. – Лекарство от него самое что ни на есть простое. Вам надобно более думать о душе и о нашем Спасителе. Пребывайте в молитвах, мой друг, и тогда ваши действия не покажутся окружающим пугающими. Кроме того, я покажу вашему славному сыну цветы, что растут в округе, и с помощью отвара из них вы сможете если не излечить недуг полностью, то хотя бы преодолеть силу его.
После таких слов и Хуан, и Хорхе бросились к ногам брата Бернара, восхваляя небеса за то, что те ниспослали им драгоценного гостя.
После ужина дон Карлос вернулся к себе в заднюю комнату и, самолично надев на пояс цепь, встал на колени и принялся истово молиться.
Хорхе ушел заниматься хозяйством. Оставшись с Хуаном наедине, брат Бернар снова заговорил о недуге маркиза. Он поведал, что одержимость дона Карлоса неизлечима, а потому он поможет с помощью отвара усмирить неистовый дух его, сделав кротким и спокойным. И тут внезапно у Хуана начались видения. Очнувшись, он увидел склоненного над собой гостя, который с явным беспокойством осматривал его.
– Давно сие с тобою? – поинтересовался брат Бернар.
Юный маркиз поведал необычному гостю о грезах, которые регулярно видел наяву.
– Это, сын мой, не болезнь, – покачал головой тот. – И не одержимость. Это благодать Божья. Ты – Избранный. Ты чувствуешь, что ты не такой, как все? – неожиданно спросил он.
Хуан согласно кивнул головой.
– Я помогу тебе сделать видения управляемыми, – сказал брат Бернар. – Только ты должен мне пообещать, что никогда никому не расскажешь о том, чему я тебя научу.
Юный маркиз торжественно поклялся.
Гость поведал, что эти знания он получил от принявшего христианство индейца племени майя.
– Тебе надобно переписать священный текст из Библии, – сказал брат Бернар. – Но только надо переписать его собственной кровью, – добавил он. – Тогда твои грезы станут управляемыми и богоугодными.
Наутро необычный гость отправился далее. Хуан проводил его до самой мельницы, ведя лошадь под уздцы. Во время проводов брат Бернар, указав юному маркизу на маковое поле, сказал, что это и есть те самые цветы, с помощью которых можно успокаивать дона Карлоса.
– Надеюсь, мы еще свидимся, – сказал он Хуану на прощание.
После отъезда гостя маркиз де Карабас вновь сделался буйным, но вернувшийся Хуан быстро приготовил отцу отвар по рецепту брата Бернара, и тот тотчас же успокоился и затих, молитвенно сложив руки и улегшись на топчан.
После этого удивительного происшествия юный маркиз целый год укрощал необузданность своих грез, делая их угодными Богу. Для переписи он выбрал Откровение Иоанна Богослова, которое более всего пришлось ему по душе. Для этого он поставил на стол специально сделанную собственными руками глиняную чернильницу и сделал на ладони левой руки глубокий надрез. Кровь быстро побежала в чернильницу. Наполнив ее доверху, юный де Карабас обмотал руку тряпицею, обмакнул в кровь перо и начал убористо переписывать Апокалипсис. Чем дольше он писал, тем светлее становилось в его голове. Причиною тому была излишняя потеря крови в организме, однако Хуан объяснял себе сей факт исключительно оздоровительным эффектом. По прошествии года с момента появления в родовом гнезде де Карабасов брата Бернара переписанное Откровение о конце света было завершено. С этого времени грезы более не накатывали на Хуана неожиданно, зато он при желании всегда мог окунуться в них, уйдя из тяжелого и мрачного реального мира, который некоторые нечестивые называли адом, в воображаемые райские видения, прекрасные и диковинные. В видениях этих обязательно присутствовал черный бык с золотистыми рогами – символ неизгладимой веры юного маркиза в собственную исключительность. Вероятною причиной подобного подчинения грез послужила сильнейшая концентрация внимания Хуана на тексте, смысл коего был еще более сильным и ярким, чем сами грезы.
Закончив с переписыванием Откровения, юный маркиз с трудом смог поднять на руках тяжеленный том, состоящий из листов бумаги, красиво исписанных кровью. И тут в памяти его всплыли последние минуты жизни преподобного отца Сальвадора, который также перед самой своей смертью переписывал от руки Апокалипсис. Хуан понял, что в его кровавом труде имеется и акт искупления в отношении священника, чье убийство он мысленно совершил.
- Предыдущая
- 7/45
- Следующая
