Шпион по призванию - Уитли Деннис - Страница 38

• Предыдущая
• 38/126
• Следующая

Последний аргумент убедил молодого человека. К осени его отец почти наверняка снова уйдет в море, а если Роджеру удастся вернуться домой с карманами, набитыми луидорами, его честь будет спасена. Англия не предлагала подобной возможности, а что могло быть приятнее, чем в августе и сентябре бродить пешком по Франции, набираясь новых впечатлений?

– Хорошо, – улыбнулся Роджер. – Я пойду с вами, но с одним условием.

– С каким?

– Кошелек будет у меня.

Доктор печально посмотрел на него:

– Неужели вы лишите меня глотка коньяку?

– Нет, вы его получите, но в разумных пределах, ради вас и себя самого я хочу, чтобы к осени наши карманы были полны.

– Говорят, старые головы не растут на молодых плечах, но, думаю, ваша голова сослужит нам хорошую службу.

– Очевидно, со вчерашнего вечера я быстро состарился, – сухо заметил Роджер. – Ну, как, согласны?

– Да, и, по правде говоря, я должен быть вам признателен, так как вы предлагаете сделать для меня то, что я никогда не сделал бы для себя самого – не хватило силы воли.

– Когда мы отправляемся?

– Если не возражаете, завтра утром. После dejeuner 48 мы пойдем в город за необходимыми покупками, а вечером приготовим некоторым снадобья в кухне мэтра Пикара, которую он неоднократно предоставлял мне для подобных целей и, несомненно, предоставит снова.

Слуга, просунув голову в дверь, сообщил, что завтрак подан, поэтому Роджер и доктор Аристотель направились в столовую.

Как и всякий англичанин, привыкший сытно завтракать утром, а обедать в четыре часа, Роджер удивился, обнаружив, что здешняя послеполуденная пища более обильна, чем та, которую ему подали вчера вечером, но быстро сообразил, что французы, вставая с постели, едят только булочки и варенье, поэтому нуждаются в более существенной закуске до английского обеденного времени, и их так называемый «завтрак» по сути дела обед, а вечерняя пища не столь значительна.

Когда они закончили есть, доктор Аристотель отвел Роджера в конюшню и представил ему Месье де Монтеня – спокойного, немолодого мула, названного в честь знаменитого философа, как объяснил доктор, за мудрость. В обязанности Месье де Монтеня входила перевозка в двух объемистых корзинах личных вещей хозяина и товаров для продажи, а также привязанного поверх корзин сооружения из дерева и брезента, легко превращающегося в кафедру. Нагрузив мула корзинами, они вывели его на набережную и направились в центр города.

Роджер твердо решил не позволять ограбить себя дважды за день, поэтому, когда доктор остановился в переулке перед аптекой, не сделал попытки вытащить свои деньги, да старик и не предложил ему этого. Он привязал мула к кольцу в стене и поманил Роджера за собой.

Около получаса аптекарь взвешивал и отмерял необходимые ингредиенты, начиная от больших горшков с жиром и кончая флакончиками, из которых исходил странный резкий запах. В конце концов доктор сторговался с аптекарем, Роджер расстался с одним луидором, семью кронами и одним франком, после чего они вынесли покупки и погрузили их на Месье де Монтеня.

Следующий визит компаньоны нанесли в бакалейную лавку, где доктор приобрел мыло, сахар, дешевые лакомства и пряности, в том числе солидный запас перца, за три кроны и шесть су. Вслед за этим они отправились к оптовому торговцу стеклом и фарфором, у которого купили тару для снадобий: бутылки различных размеров, кувшины, горшки и маленькие расписанные цветами флаконы, заплатив еще пять крон.

Роджер подумал, что на этом их дела окончены, но ошибся. Вместо того чтобы повернуть назад к «Трем лилиям», доктор Аристотель продолжил углубляться в город. Пройдя целую милю, они оказались в живописном предместье, где находился бастион Турневиль. Прошагав вдоль него, доктор остановился возле увитого плющом домика с соломенной крышей.

– Я должен сделать здесь еще одну покупку, – заявил он, – и мне нужен луидор.

– Но в нашем распоряжении всего тринадцать крон, – запротестовал Роджер, – и если я отдам вам восемь, то после уплаты по счетам в гостинице у нас не останется почти ничего.

Доктор пожал плечами:

– Мой счет уже оплачен, так как, зная мои прискорбные привычки, мэтр Пикар всегда заставляет меня платить вперед, а вы провели в гостинице всего один день, так что ваш счет не может быть очень накладен. Умоляю, дайте мне деньги. Они нужны для покупки лекарства, приносящего наибольшую прибыль, и я не знаю другого места ближе, чем Руан, где его можно приобрести.

Роджер подозревал, что луидор нужен старику для каких-то своих целей, но до сих пор не имел оснований сомневаться в его честности и, чувствуя себя в безопасности, пока мул с ценным грузом находится на его попечении, с неохотой отсчитал деньги.

Дверь домика открыла мерзкая старая карга с горбатой спиной, волосами на костлявом подбородке и черным котом на плече. Она ведьма, Роджер не сомневался в этом и отвел взгляд, когда доктор вошел внутрь вместе с ней.

Мысль, что его партнер собирается приобрести какой-то редкий и дорогой отвар у зловещей старухи, заставила Роджера задуматься. Что за лекарство, которого нет в аптеке, намерен купить доктор? Быть может, он не просто старый знахарь, виновный лишь в продаже снадобий, многие из которых абсолютно бесполезны?

Во время Людовика XIV Европа была повергнута в ужас фактами, выявленными на процессах знаменитой Ла Вуазен 49 и маркизы де Бренвилье 50. Удалось раскрыть заговор, в который были вовлечены сотни людей, включая королевскую фаворитку мадам де Монтеспан 51. Ее юная соперница, мадемуазель де Фонтанж 52, умерла в страшных конвульсиях, выпив чашку фруктового сока после возвращения с королевской охоты. Следствие, на котором настояла ее семья, обнаружило существование разветвленной организации сатанистов, которые брались устранить нежелательных мужей, родителей и соперников за цену, иногда не превышающую десяти луидоров. Хотя король не позволил выдвинуть обвинение против своей давней фаворитки, но удалил ее от себя, а многочисленные сообщники отравительницы окончили жизнь на колесе. Были выяснены причины сотен таинственных смертей, и в результате Франция до сих пор не избавилась от репутации страны, где отравление стало обычным делом. Могло ли быть, что доктор Аристотель Фенелон зарабатывал этим порочным промыслом на жизнь?

Выйдя из коттеджа, доктор показал Роджеру большую бутылку, на три четверти наполненную жидкостью.

– Что это? – спросил Роджер, стараясь скрыть тревогу.

– Спорынья ржи, – ответил доктор. – Бесценное лекарство от болезни, которой в последнее время подвержены многие молодые женщины. – Он отказался от дальнейших объяснений, поэтому Роджеру осталось лишь частично удовлетвориться целью таинственной покупки.

По пути к центру города Роджер вспомнил о предсказаниях Джорджины. Она говорила, что вода грозит ему опасностью, и это пророчество оказалось верным. Предупреждала, что он встретит человека, у которого что-то не так с левым глазом, и что эта встреча не сулит ему ничего хорошего, и Роджер удивился, как раньше не вспомнил о шраме, тянущемся от левого глаза по щеке де Рубека. Она сказала, что он вступит в партнерство со стариком, который станет ему добрым другом, но это не принесет ему выгоды.

Однако теперь было поздно размышлять, тот ли доктор старик, которого Джорджина видела в стакане. Роджер понимал, что с окончанием их покупок исчез его последний шанс на возвращение в Англию и что от голода его теперь отделяют всего несколько франков. Жребий брошен, и, на счастье или на беду, ему придется следующим утром отправиться в путь вместе со старым Аристотелем Фенелоном.

• Предыдущая
• 38/126
• Следующая