Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 2 - Кургинян Сергей Ервандович - Страница 31

Высшее сословие царской России фразу про «лучший саван» знало наизусть. Она, фраза эта, была камертоном для тех, кто еще не истлел до конца и верил в монархию. А для нынешних лживо умствующих монархистов?

Профессионалы сверяют тексты отречения Николая II, анализируют зачеркнутые слова. Мол, сначала было сказано «не имея сил руководить», потом «руководить» было зачеркнуто и написано «не имея сил вывести империю из тяжкой смуты», а еще было зачеркнуто «великие неудачи», а еще было сомнение, написать «дана» ли «власть от Бога» или «вручена»…

Потом полный текст… «Почли Мы долгом совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных». Это называется — отречение ради консолидации. Мол, я являюсь источником смуты, отрекусь, и будет консолидация. Он взрослый человек, он не понимает, что, когда он отречется, начнется не консолидация, а офигительный бардак? На фоне которого апрельские тезисы Ленина — это заклятие хаоса. В апреле — словом, потом — и делом. Слова…

Отчаявшийся народ ждет слов, которые утолят отчаяние. В 1917 году это отчаяние утолили красные слова. Это факт, а не ценностно окрашенное суждение. Давайте вслушиваться в слова, если хотим что-то понять.

«Не желая расстаться с любимым сыном Нашим…» У этих слов свой вкус, цвет, запах, свой музыкальный лад.

«Я солдата на фельдмаршала не меняю». Фраза совсем другого звучания.

В заключительной части своей статьи Аверьянов и Мультатули предлагают сооружать оптику, в которой Николай II и Сталин окажутся совместимы. Пусть они попробуют эти две фразы совместить для начала! Исторический синтез — не попурри.

Слова — настоящие, живые, горячие. От кого хотел народ их получить в первую очередь? От церкви, конечно. Он их не получил.

Теперь страна, народ должны каяться. А церковь?

Мы что, совсем не знаем истории? Не знаем о призывах товарища обер-прокурора Н.Д.Жевахова к Синоду? Не знаем о телеграммах некоторых (только некоторых) отделений Союза русского народа, адресованных Синоду? И Жевахов, и эти самые немногочисленные отделения умоляли Синод найти слова для народа и этим поддержать рушащуюся монархию. Как же, поддержали!

Уже 2 марта члены Синода признали необходимым немедленно войти в сношения с Исполнительным комитетом Государственной Думы.

4 марта на заседании Синода архиереи не скрывали радости по поводу наступления новой эры в жизни Православной Церкви. В этот же день из зала заседаний Синода было вынесено царское кресло — как символизирующее порабощение Церкви государством.

За редким исключением архиереи воспользовались определением Св. Синода от 7 марта и вычеркнули имя Помазанника Божия из богослужебных книг. В соответствии с определением, вместо монарха стали поминать «благоверное Временное правительство».

7 марта всем епархиям был разослан текст присяга новой власти (само наличие этой присяги кощунственно по монархическим критериям).

И, наконец, в знаменитейшем (и позорнейшем, с позиций белой монархической нормативности) Обращении Св. Синода от 9 марта говорится: «Свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни… доверьтесь Временному правительству; все вместе и каждый в отдельности приложите усилия, чтобы трудами и подвигами, молитвою и повиновением облегчить ему великое дело водворения новых начал государственной жизни и общим разумом вывести Россию на путь истинной свободы, счастья и славы. Святейший синод усердно молит Всемогущего Господа, да благословит Он труды и начинания Временного российского правительства».

Послание подписали ВСЕ члены Синода, включая митрополита Киевского Владимира и митрополита Московского Макария, которые считались крайними монархистами.

Такой призыв церкви парализовал монархическое движение абсолютно. Понимаете? Абсолютно! ВСЕ пребывали в шоке. Шок еще усилился к 12 июля 1917 года, когда Синод обратился с посланием к гражданам России, «сбросившей с себя сковывавшие ее политические цепи».

Господа Аверьянов и Мультатули понимают, о каких цепях идет речь? О цепях монархии! Синод благословляет то, что Россия «сбросила политические цепи» монархии, а народ… народ должен каяться за убийство Николая II?!

Бердичевский портной на вопрос, что бы он делал, если бы был царем, сказал, что он бы жил даже лучше, чем царь, потому что он еще бы немножко шил. Те, кто призывает нас каяться, наверное, тоже хотят немножко шить… Красиво шить не запретишь.

Между прочим (так, к слову), когда в августе 1991 года Б.Н.Ельцину предлагали сдаться, то он сказал, что сдастся, если его благословит Патриарх. Патриарх через Руцкого передал, что он отнюдь не благословляет сдаваться, а, напротив, благословляет «стоять».

Работа Николая II над отречением (и над текстом, поскольку он не фальшивка, но если даже текст фальшивка, то над процедурой, которую, как мы опять же видим, отменить невозможно) вообще происходила без Церкви. Царя не интересовало получение от Церкви благословения на отречение или, упаси боже, на «стояние». Церковь миропомазала царя, но взять у нее благословение на уход ему даже в голову не пришло. Церковь сдавала царя, царь — церковь.

Правила, приличия, нормы уже никого не интересовали: ни одних, ни других. Но… и узы семейной, клановой солидарности были порваны с такой же беспощадностью, как истлевшие от «бобка» гнилые веревки.

Господа Аверьянов и Мультатули называют отдельных изменников. Очень странные господа! И странный список изменников. Николай Николаевич изменил? Рузский, Брусилов, Крымов, Корнилов?

Вы помните фильм «Операция «Ы» и другие приключения Шурика?» Там есть знаменитая фраза: «Огласите весь список». Ну, так я и оглашаю вместо Аверьянова и Мультатули.

Первое место в этом списке у не названного по понятным причинам Великого князя Кирилла Владимировича, чья семья особо усердствует по части необходимости общероссийского покаянства (так и хочется сказать «окаянства»).

Но есть и другие, кому вроде бы надо каяться больше, чем рязанскому мужику. Это Великие князья Борис Владимирович, Николай Михайлович, Александр Михайлович, Сергей Михайлович, принц Александр Ольденбургский. Кто не изменил Николаю II, кроме генерал-адъютанта Хана Нахичеванского и генерал-лейтенанта графа Ф. А. Келлера?

Кто не изменил, если изменили церковь, близкие родственники, двор, подавляющее большинство генералитета?

И спрашиваю в который раз подряд: КТО ОТВЕЧАЛ В СТРАНЕ ЗА КАДРОВУЮ ПОЛИТИКУ? А? Не слышу! Кто назначал этих генералов-изменников? Silentium…

Спор по поводу личности Николая II бесконечен. Да, был такой Михаил Кольцов, который восхвалял царя Николая II. Наверное, это был искренний и умный человек — допускаю. И на основании его свидетельства ваш покорный слуга, по мнению Аверьянова и Мультатули, должен устыдиться легковесности своих суждений о личности Николая II.

А если мне кажутся более адекватными нелицеприятные отзывы Витте, то это, конечно, значит, что я красный пропагандист. «Старший товарищ», придумывающий «агитационные клише». Наверное, даже сосед А.С.Ципко по ЦК КПСС…

Нет, я всего лишь сын историка, и я понимаю, чего стоят свидетельства Витте, прекрасно знакомого с императором (в отличие, заметим, от Мультатули, Аверьянова и всей «Екатеринбургской инициативы»). Витте — прекрасного психолога, администратора, государственного деятеля, одного из умнейших и независимейших людей своего времени. Я понимаю, что вымарывать свидетельства современников (Витте, Кони и десятков других людей, к большевизму никакого отношения не имевших) может только белый неумный цензор, он же — бывший красный неумный цензор. За счет таких вымарываний нам предлагают «открытие собственной цивилизации», «восстановление социальной ткани Отечества»?

Почему-то вспоминается Галич — и не его политическая сатира, а сатира бытовая: «Вот на койке я сижу нагишом и орудую консервным ножом». И видится мне этот консервный нож новой белой цензуры, которым кромсают «социальную ткань Отечества», добиваясь открытия «собственной цивилизации» и выковыривая «агитационные клише», придуманные «старшими товарищами»… Не знаю, добьются ли радеющие за монархию господа таким способом метанойи (перемены ума), но паранойя им обеспечена. Ладно бы только им!