Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1 - Кургинян Сергей Ервандович - Страница 59

Отсюда с неопровержимостью следует, что самим «гусям» можно иметь врагов, то есть воевать, и это правильно.

Но всем остальным вообще воевать нельзя, а уж с «гусями» — тем более.

Поскольку это является нагляднейшей демонстрацией на тему о двойных стандартах, то есть о войне, в которой противнику вменяются одни нормы, а себе другие, и в точности соответствует формуле «разоружение перед лицом агрессора», то, вспоминая Поппера и почитающих его «гусей», я в итоге делал сразу несколько горьких выводов.

Во-первых, что «гусей» дразнить надо, и в этом мой профессиональный долг.

Во-вторых, что «гусей» просто нельзя не дразнить в случае, если не капитулируешь перед ними.

И, в-третьих, что, сражаясь за развитие, капитулировать перед «гусями» нельзя еще и потому, что в каком-то смысле (и по очень разным причинам) «гуси»-то как раз и являются врагами развития! Или, как минимум, средствами, используемыми этими самыми врагами для войны с развитием.

Пусть читатель сам (возможно, заново перелистав Поппера) пораскинет мозгами. Он обязательно обнаружит две — странным образом соотносящиеся друг с другом — очевидности.

Очевидность № 1 — «гуси» так любили Поппера, потому что он громил Маркса, то есть теоретическую основу «совка» (он же — тоталитаризм). Они утверждали при этом, что «открытое общество» исключает «поиск врага», а его антагонист «закрытое общество» (наивысшая закрытость — у тоталитарного общества) занято поиском врагов и на этом зациклено.

Очевидность № 2 — Поппер не озаглавил свою книгу «Открытое общество»… Он озаглавил ее «Открытое общество и ЕГО ВРАГИ»…

Более того, Поппер, в сущности, осуществлял описание предмета («открытое общество») от противного: «Скажи мне, кто ВРАГ открытого общества, и я тебе скажу, что оно такое!»

Но и этого мало! Поппер прямо заявил, что, в отличие от других обществ, «открытое общество» НЕ МОЖЕТ СОХРАНЯТЬ ЦЕЛОСТНОСТЬ, ЕСЛИ У НЕГО НЕТ ВРАГОВ. Ибо внутренней связности (коллективных ценностей и так далее) у «открытого общества» нет. Оно, представьте себе, потому и открытое, что в нем исчезают все коллективности.

Но какая-то связность нужна! Раз нет внутренней, то нужна внешняя. То есть возможность «дружить против общего врага». Тем самым именно для открытого общества враг особо необходим. Его наличие является структурообразующей осью, главным кодом этого общества. Опять же — кто не верит, пусть сам почитает Поппера. Не статью о Поппере, а самого Поппера.

Ну, и как, читатель, ты соотнесешь между собой очевидность № 1 и очевидность № 2?

Разве наличие вопиющей несостыковки между этими очевидностями не говорит об актуальности всего, что связано с темами «враги» и «война»? В том числе и с темами «враги развития», «война с развитием»?

Во-первых, эта актуальность порождена идеями самого Поппера. Он говорит о том, что с «открытым обществом» воюют, что у него есть враги. Но он же говорит о том, что «открытое общество» является единственным макросоциальным субъектом развития. Значит, враги «открытого общества», если верить Попперу, являются врагами развития. Значит, имеет место война с развитием? Даже если мы верим Попперу, повторяю, это именно так. Но почему мы должны ему верить?

Как показывает несостыковка между очевидностью № 1 и очевидностью № 2, мы имеем все основания ему не верить. Но тогда почему мы не можем предположить, во-вторых, что и сам Поппер воюет с развитием? А его концепция «открытого общества» есть средство уничтожения развития?

Итак, враги развития реальны… Война с развитием реальна… Хошь верь Попперу, хошь не верь — все одно выходит, что и враги есть, и война тоже.

Я много раз говорил о своем категорическом неприятии теории Поппера. И когда-нибудь, возможно, напишу отдельную книгу с подробным разбором того, что осуществляет Поппер не на уровне высказываемых им пожеланий, а по факту своей теоретической (а на самом деле, конечно же, идеологической) деятельности. Относясь таким образом к Попперу, я меньше всего собираюсь оправдывать свои апелляции к врагам авторитетом этого идеолога. Я просто обращаю внимание читателя на то, что подход, при котором «скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты», правомочен так же, как и диаметрально противоположный подход («скажи мне, кто твой враг, и я скажу тебе, кто ты»).

В самом деле, я могу быть врагом чего-то, если это что-то, являющееся для моих врагов благом, для меня является злом.

Абсолютным злом, в корне противоречащим тому, что я называю благом. Или же злом относительным. То бишь средством, которое мой враг применяет против меня. Сам по себе камень — не благо и не зло. Но если враг хочет обрушить этот камень мне на голову, то он — зло.

Это значит, что классификация врагов развития может поспособствовать раскрытию его, развития, содержания: «Развитие, покажи мне твоих врагов, и я точнее пойму, что ты есть такое».

В первый класс предлагаемой мною классификации входят абсолютные враги развития. Враги развития как такового. Те враги развития, для которых оно сущностно, бытийственно неприемлемо. Такие враги хотят, чтобы развитие во всем мире было отменено, прекращено, превращено в свою противоположность. То есть заменено своим антагонистом — регрессом.

Во второй класс этой классификации входят относительные враги развития. Враги «развития для других». Некий субъект может быть абсолютно комплиментарен по отношению к развитию как таковому. Но хотеть развития только для себя. Другие же (назовем их туземцами), с его точки зрения, либо вообще не должны развиваться (то есть должны стагнировать, двигаться в направлении вторичной архаизации и регресса etc), либо… Либо должны развиваться в том направлении и в той степени, в какой это надо субъекту. Поскольку тут имеется вариативность по отношению к туземцам, неминуема и вариативность в том, что касается осуществляемых по отношению к туземцам стратегий.

Если субъекту надо, чтобы туземцы двигались в сторону архаизации и регресса, он будет внедрять в их сознание одни ценности. Как в принципе отвергающие развитие, так и как бы восхваляющие развитие, но не позволяющие ему осуществляться на деле.

Если субъекту нужно, чтобы туземцы развивались дозированно, он и будет внедрять в их сознание другие ценности, совместимые с более или менее усеченным развитием. А также дозированно передавать туземцам знания о развитии. Но именно дозированно! И (это очень важно) передавать, что называется, «с рук». То есть кормить их готовыми знаниями, не объясняя способа производства оных.

Предположим, что у развития есть и абсолютные, и относительные враги. Пока что я еще не доказал, что они есть. Но я, апеллируя к Попперу, доказал, что их рассмотрение в принципе корректно, а не является фантомом теории заговора. В противном случае, и врагов «открытого общества» надо — о, ужас! — называть конспирологическими фантомами.

Итак, введение гипотезы о врагах развития корректно. А значит, столь же корректно рассмотрение (с точки зрения гипотезы, не более) стратегического знания о развитии как оружии. Если у развития есть враги, то знание о развитии, позволяющее это развитие осуществлять, подобные враги постараются либо уничтожить (если речь идет об абсолютных врагах), либо монополизировать (если речь идет о врагах относительных).

В последнем случае знание о развитии является оружием в борьбе субъекта, желающего осуществлять развитие, с целым веером сценариев, навязываемых этому субъекту как абсолютными, так и относительными врагами развития. Оружием в борьбе с архаизацией и регрессом, которые навязывают твоей стране (а в случае, если речь идет об абсолютных врагах развития, то и всему человечеству)… Оружием в борьбе с дозированным развитием… Оружием в борьбе с отчуждением производства знаний при допустимости заимствования знаний… И так далее.

Четыре «д», о которых я уже говорил в первой части этой книги (декультурация, деиндустриализация, десоциализация, дегенерация), — это оружие в руках тех, кто не хочет никакого чужого развития, даже сколь угодно зависимого. Или же не хочет никакого развития вообще.