Газета "Своими Именами" №15 от 30.11.2010 - Автор неизвестен - Страница 19

Кружечка пивка – святого студенческого напитка на «кафедре» (так мы величали стекляшку с пивными автоматами, отстоящую от общежития на удалении трёхсот метров) – вытряхивала из кармана 20 коп. Потом, правда, в году 75-м цена поднялась до 40 копеек. И чтобы наполнить бокал, надо было запустить в щель автомата уже две монеты по 20 копеек. Однако столь радикальное увеличение стоимости животворящей влаги, помнится, не поколебало норму потребления студента.

Бутылка водки 0,5 литра стоила 3,62 рубля. Но мы её пили исключительно редко, считая чрезмерно радикальным зельем. «Водка нас ссорит, братцы, пиво сближает людей!» – писал поэт аккурат в то застойно-застольное время, и мы с ним были согласны. Если хотелось чего-нибудь позабористее пива, то отдавали предпочтение портвейну, стоимостью 1,5 рубля за поллитра.

Надо признать, что на посиделки с возлияниями у нас уходила немалая часть бюджета. Увы, так было. Но пусть меня закидают каменьями, если кто скажет, что это тяжкое преступление. Тот не студент, кто иногда в душевной компании однодумцев не набирался до самоутраты.

«То есть не пьяница, – говорили наши предки, – иже упився ляжет спати; то есть пьяница, иже упився толчет, биет, свариться». А пьяные свары у нас были редки, словно волосы на голове у Дмитрия Гордона (редактор и ведущий телепрограммы «В гостях у Гордона» на украинском телевидении). Грехи наши выглядели девственно безукоризненными в сравнении с нынешними студенческими бессмысленными и беспощадными «оттягами», с почти обязательным потреблением дури.

Попутно заметим, что качество продуктов питания было несопоставимо с нынешними суррогатами, которые по сути являются медленно действующей отравой. Разуме-ется, такого количества разносолов, как сейчас, тогда в магазинах не существовало. Однако основные продукты питания имелись в ассортименте достаточном, чтобы питаться без ущерба для здоровья. И что толку, что я сейчас созерцаю сырокопченные колбасы стоимостью свыше 100 грн. за 1 кг (все, что ниже 100 грн. не является в полном смысле слова колбасой). Видит око, да карман не позволят.

Таким образом, на еду у студента средней упитанности уходило никак не более 40 рублей в месяц. Был ещё такой запасной ресурс – столоваться в студенческом профилактории. Стоимость трёхразового питания в нем, с явным калорийным избытком с точки зрения медицинских норм, равнялась 16 рублей за 24 дня.

Услугами профилактория не стеснялись пару раз в год пользоваться. Особенно если случалось понести убытки, дуясь в картишки. Но эту напасть я к старшим курсам изжил, прочитав у философа, что карточная игра – банкротство всякой мысли. Получить направление в профилакторий не составляла труда. Являешься к терапевту ведомственной больнички и со скорбным видом жалуешься на усталость, местами легкие головокружения, и эскулап без проволочек выписывал направление со стандартным диагнозом «астеническое состояние».

Далее по тратам. 3 рубля составляли транспортные расходы. Может быть, 1-2 рубля уходило на канцтовары. Стоимость карандашей, ручек, общих тетрадей была просто смехотворна. Учась в университете, я начал собирать техническую библиотеку, которую пополнял, пока работал на промышленных предприятиях. Цена технического гроссбуха о 700 страницах с иллюстрациями укладывалась в 2 рубля. Недавно после ремонта квартиры со слезами на глазах выпер в гараж три мешка книг. Выбросить как мусор и окончательно потерять связь со своим прошлым технолога-машиностроителя не поднялась рука. Пусть внуки решают судьбу моего инженерного прошлого.

После всех расходов, включая обязательные пивные сессии, могло остаться до 10 рублей заначки, которую бережно складывал для поездок на родину.

Человек ущемлен в правах, ежели он ограничен в свободе перемещений. В Советском Союзе транспортные услуги были дешевы. Это сейчас мне, получающему на круг более 5 тысяч гривен чистого дохода, очень накладно пару раз в год вместе с семьёй съездить к друзьям и родственникам в Москву. А в середине 70-х студенту было не в труд 4-5 раз в год на несколько дней махнуть на родину. Стоимость купейного места в скором поезде не выходила за пределы 14 рублей. Потому мы с приятелем очень любили отправляться домой «вечерней лошадью» Москва-Луганск. Это давало возможность на общий червонец ответственно снять напряжение в вагоне-ресторане. А обратно, в целях увеличения времени пребывания в родных пенатах, летели самолетом Ан-24 (цена билета 20 рублей). Бывало боговали, воспользовавшись услугами такси. Всего за 5-6 рублей (на двоих) «мотор» доставлял нас из аэропорта к двери общаги.

На одежду: обувь (осенне-зимнюю. Летние штиблеты стоили сущие копейки, потому их покупка не нарушала гармонию студенческого бюджета), брюки, рубашки, костюмы, куртки – мы почти не тратились. Это входило в перечень трат родителей. Хотя на старших курсах, когда от приработков в кармане повеселело, радовали себя покупкой модных импортных джинсов и ветровок. Однако стоимость одежды в СССР была очень умеренной. Добротный костюм оценивался в районе 100 рублей. Рубашки до 10 рублей, туфли на выход 20-30 рублей. Конеч-но, импортный дефицит стоил несколько дороже.

Но так жили студенты. А ведь имелась в СССР и многочисленная трудовая элита. Например, шахтеры. Сих подземных труженников я в упор понять не в состоянии. Жили в СССР, окруженные почетом и уважением, колупали отбойниками зарплаты от 500 до 1000 рублей (столько получали министры), летали на уик-энд в Сочи и вдруг пресытились советской властью!

Чего им не хватало, что они стали одними из главных инициаторов свертывания социалистического проекта? Наверное, так бывает в отношениях с хорошими домовитыми и безотказными женщинами. Захотелось изысков и разнообразия. И получили в избытке то и другое. Теперь бастуй не бастуй, всё равно получишь хрен по копейке. Капиталист-мироед не склонен цацкаться с рабочим классом. За всё приходится платить, а за собственную глупость по двойному тарифу. Впрочем, это уже другая тема.

Мы жили, учились, влюблялись, попивали винцо-пивцо, писали пулю в ущерб бюджету, калымили на левых работах, отдавали дань изобретательному сексу от заката до рассвета (гормон тоже должен быть трудоустроен). Правда, о делах альковных в ту пору считалось неприличным трепать языком. Вопросы типа вреден ли секс во время месячных? – приходят в головы только современным гармонично развитым людям, о которых сказано: «двадцать метров кишок и немного секса». Одним словом, уныния среди нас не наблюдалось.

Глупостей в те времена, конечно, хватало. Однако несуразности той эпохи сейчас выглядят лепетом детсадовского хулигана по сравнению с фундаментальным злом, творимым сейчас без числа и учета.

Не верьте брехунам, разобравшим великую страну на самостийные трофеи, что мы не жили, а безутешно страдали.

Антон ДАЛЬСКИЙ

В 1940-е годы человечество сумело создать ядерный реактор и атомную бомбу, а в 1950-х годах встал вопрос о постройке атомных электростанций и кораблей с ядерной энергетической установкой, которым требуется очень большая дальность плавания. Один килограмм ядерного топлива заменяет 2100 тонн мазута или 2500 тонн угля. В ходе Второй мировой войны США не понесли таких катастрофических разрушений, как Советский Союз, поэтому могли дальше, в отличие от нас, развивать свою судостроительную программу. И всё-таки несмотря на все трудности 17 сентября 1952 года Сталин подписывает постановление о разработке в СССР атомной подводной лодки. Параллельно со строительством АПЛ (атомных подводных лодок) строится ледокол с ядерной установкой для работы на Северном морском пути.

5 декабря 1959 г. в Ленинграде на Адмиралтейском заводе произошло вступление в строй атомного ледокола «Ленин». Эта дата и считается рождением советского атомного флота. Атомоход имел следующие характеристики: водоизмещение 15 300 тонн, мощность энергетической установки 44 000 л/с (лошадиных сил), скорость по чистой воде 18 узлов. Во время строительства корабля его посетил тогдашний вице-президент США Никсон. В состав американской делегации входил адмирал Риновер - инициатор строительства в США атомных кораблей, который пришел к выводу, что советский корабль не вступит в строй в установленные сроки. Однако ледокол не только был сдан точно по графику, но и успешно отработал в Арктике 30 лет, в отличие от зарубежных гражданских атомоходов первого поколения, которые были быстро выведены из эксплуатации из-за частых поломок. Хотя «Ленин» трудился в гораздо более тяжелых условиях, чем его зарубежные собратья, оснащенные ядерными установками. Придя на север, атомоход опрокинул все привычные представления о ледовых плаваниях и полярной навигации. Со времени открытия Северного морского пути навигация открывалась в июне-июле и закрывалась в сентябре, а при особо благоприятных условиях в октябре. Теперь стало возможным открывать навигацию на месяц-полтора раньше и закрывать на месяц позже. Ледокольные качества «Ленина» позволили изменить географию полярных плаваний: недоступные ранее участки морей стали судоходными, появилась возможность сокращать протяженность трасс, поскольку уже не надо было обходить участки с непреодолимыми ранее ледовыми условиями. Скорость проводки судов увеличилась в три раза! После первой навигации капитан ледокола Пономарев сказал: «Рейсы показали, что на трассе Северного морского пути для атомохода нет непреодолимых препятствий».