Прикосновение гуманоидов - Уильямсон Джек - Страница 11

• Предыдущая
• 11/50
• Следующая

Кету показалось, что она даже помолодела.

— Ты уверен? — переспросил между тем отец. — Там точно больше ничего не было?

— Больше я ничего не видел.

— Ты один ходил туда, на эти мертвые уровни? — поразилась Кира. — Но как тебе разрешили! ?

— Мне и не разрешали.

Он рассказал о своих тайных вылазках.

— Но это же ужасный риск! — Она опустилась на край кровати и усадила его рядом. — Если бы ты упал или потерял фонарь…

Кет почувствовал, что Кира дрожит.

— И ты никому ничего не рассказывал? — Она бросила на него быстрый взгляд. — Я вижу, что ты ценишь эту вещь, но ведь ты позволишь нам ее забрать?

— Она моя… — он задушил вырвавшийся было протест. — Возьми.

— Монополюс докажет членам Мостика, что я их не обманываю, — голос отца заметно окреп.

Планы родителей теперь изменились: они попросили Кета заказать билеты в Нортдайк.

Перед уходом Рин Кирон сказал сыну:

— От нас почти не будет вестей. Нам придется быть такими же осторожными, каким был ты. Гуманоиды способны обнаружить любое неосторожное использование родомагнетизма. Тем более если у них уже есть агенты на Каи. Нам необходимо скрываться, пытаться добиться помощи частным образом. Так что постарайся не делать ничего, что могло бы нас выдать. А мы постараемся не терять контакта с тобой.

Кира добавила:

— И мы не станем уничтожать твое сокровище, а со временем, надеюсь, вернем его тебе.

— Шкипер, ты заслужил свое место в Команде Спасателей! — и отец сжал его руку. — Когда закончишь учебу, ты нам понадобишься. Если только… — на его напрягшемся лице зашевелился паучий след, — если только гуманоиды не доберутся сюда раньше.

Период бедствий и беспорядков. Прекращен первым Навархом, великим Кирондатом Кироном, который объединил воюющие города и возродил законы Корабля.

Кира и отец уехали из «Зеленого Пика», так и не сказав, куда направятся после Нортдайка. Приходившие от них послания были еще туманнее, чем обычно. Родители сообщали, что очень заняты работой, но даже не намекали, далеко ли им удалось продвинуться.

На выпускном вечере постаревший директор Таико объявил, что Кет Кирон получил стипендию «Ворн Вояжез» на четыре года обучения в Академии. После церемонии Кет пил с Челни мелонад и пытался благодарить ее.

— Благодари адмирала: ты, похоже, произвел на него впечатление, — она придвинулась к нему, лукаво улыбаясь. — Ведь ты пойдешь во флот?

— Я не могу…

Кет видел, что ее улыбка потускнела, но не мог рассказать ей о монополюсе и связанных с ним надеждах.

— Я просто не могу…

В глазах Челни выступили слезы ярости. Юноша наклонился к ней через маленький столик, желая объяснить, что ему очень жаль. Но подруга слепым движением оттолкнула его протянутую руку, задев при этом его стакан и залив ему лицо мелонадом. Затем, не говоря ни слова, она поднялась и пошла прочь.

Стипендию он все равно получил. Проехав по полярной трубе к Кратерному озеру, в Академию, Кет почувствовал глубокую радость оттого, что стоит на пороге нового, прекрасного мира. Он приблизился к космосу, к Малили и скоро узнает правду о гуманоидах.

Но старый город быстро заставил его надежды потускнеть. Этот город в горах построили для старого Наварха после падения Мансфорта, и он был столицей Каи триста лет. Потом всю планету избороздили туннели, после чего Мостик переместился в две столицы на полюсах — Нортдайк и Терратаун. Прошедшие с тех пор столетия стерли прежнюю славу древнего города.

Академия была основана Спасательной Командой во времена ее расцвета и располагалась в квартале, прежде занимаемом Мостиком. Хотя в этих пещерах еще витала тень прежнего величия, все выглядело старым и заплесневевшим. Кет невольно вспомнил мертвые уровни Мансфорта, где нашел монополюс.

Преподаватели большей частью казались такими же старыми, как эти сырые камни. Мало кто из них готовился когда-то к полетам в космос, и никто не был на Малили. Занятия начались с сухого повторения того, что проходили в «Зеленом Пике», космический же пилотаж вообще изучали на последнем курсе.

Юноша ожидал встретить здесь Челни, но та не стала поступать в Академию. Короткое и сухое послание сообщало, что она уехала со своим дядей в Зону, учиться на станции Ворн. Подруга выражала надежду, что Кет все же пойдет во флот.

Он дважды прослушал открытку, ощущая за жесткими словами скрытые чувства. Послание взволновало Кета: вспоминались проведенные вместе годы, собственное будущее представлялось неясным. Подавленный, он поднялся на верхнюю палубу.

Была как раз середина зимнего лунного времени. Дракон превратился в яркую красную искру, затмив другие находившиеся поблизости звезды. Хотя от безветренного мороза перехватывало дыхание, Кет все же прошел на другой конец палубы, к поручням. Почти в километре под ним виднелось огромное озеро, старая дамба (важнейшая вещь в жизни города) сдерживала его в кратере в солнечное время. Сейчас оно замерзло и сверкало снегом, простираясь до самой черной кромки гор. В небе сияла Малили, огромная и полная, смертельная и притягательная, холодная, как снег.

Юноша стоял, держась за ледяные поручни, и глядел на серебряную маску этой планеты. Он размышлял о мрачной тайне гуманоидов, надеялся на скрытые возможности монополюса. И, несмотря ни на что, мечтал о Челни. Наконец он совсем замерз.

Четвертый год жизни Кета в Академии подходил к концу. Ко дню рождения каждый раз прибывало послание из Зоны, в котором Челни сдержанно выражала надежду, что он присоединится к клану Ворнов. Иногда его одолевало искушение согласиться. Вести от отца и Киры появлялись почти так же редко. Родители ограничивались общими фразами, и Кет уже начал сомневаться, что секрет драконьего яйца будет когда-либо разгадан.

В первый день последнего семестра юноша брел на обязательную лекцию по кайской литературе, чувствуя полную безнадежность и пустоту. Унылый преподаватель читал эту лекцию уже бесчисленное количество раз, совершенно не вдумываясь в то, о чем говорит. А на Кета только что обрушилась новость: его подготовка к полетам откладывается, так как все места уже заняты теми, кто идет по контракту во флот.

Неожиданно все изменилось — благодаря севшей рядом с ним девушке. Кет видел ее впервые. Она была высокой и красивой, со светло-коричневой кожей и длинными золотыми волосами. Когда преподаватель спросил, как ее зовут, незнакомка поднялась и совершено серьезно отвесила ему легкий поклон.

— Нера Ньин, — певучим, мягким голосом начала она, — с Малили. На Каи нахожусь по особой студенческой визе и допущена в Академию на основе программы сотрудничества, финансируемой адмиралом Торку Ворном.

Девушка снова села. Кет, замерев от восторга, любовался ее спокойным профилем.

Настоящая лелейо!

Он с трудом верил в это, потому что она была абсолютно не похожа на тех голых дикарей, о которых рассказывал адмирал Торку. Худенькая и стройная, в синей студенческой форме, она казалась очень ухоженной, даже нарядной, и смотрелась совершенно естественно. Когда юноша встал, называя собственное имя, Нера Ньин подняла на него свои золотисто-зеленые глаза, и его поразила искренняя прямота этого взгляда.

Ему хотелось задать девушке тысячу вопросов: о ее народе, о священных деревьях, о фейолине, ржавке, кровяной гнили и родомагнитных источниках. Почти месяц ее близость мучила Кета: Нера каждый день сидела рядом, но выглядела поглощенной занудными лекциями и ни с кем не разговаривала. Из-за этой холодной сдержанности она казалась такой же далекой, как Малили.

Совершенно потерянный и заинтригованный, юноша обратился к преподавателю.

— Она прямо из джунглей, — сказал тот и пристально посмотрел на Кета, словно пытаясь понять причину его расспросов. — Возможно, плохо понимает цивилизованную жизнь Каи. Насколько я понимаю, адмирал хочет расширить контакты с аборигенами и пригласил ее сюда. Так что попробуй подружиться с нею, если хочешь.

• Предыдущая
• 11/50
• Следующая