Как сделать Россию нормальной страной - Малый Матвей - Страница 30
- Предыдущая
- 30/78
- Следующая
Какой же из двух методов обеспечивает понимание сиюминутной реальности? Казалось бы, горизонтальный: ведь именно он останавливает время, а значит, и концентрируется на том, что происходит сейчас. Однако это происходит не с тобой, а с коллективом. Человек смотрит не на себя, а на других и поэтому совершенно теряет контакт с собственной жизнью. Вот почему горизонтально ориентированный человек всегда искажает прошлое и идеализирует будущее.
Вертикальный метод помогает настоящему вырасти из прошлого и поэтому дает человеку возможность сконцентрироваться на настоящем и оценить его в сравнении с прошлым, в движении, во времени. Ведь несмотря на то, что важна данная секунда, в отрыве от времени она потеряет всякий смысл. Успех вертикального метода зависит от того, насколько хорошо человек умеет оценить свою ситуацию сейчас, лишь только потом наступают стадии сравнения с прошлым и планирования будущего. Ключевые слова «здесь и сейчас»: не «там и сейчас», как в горизонтальном методе и не «здесь, но только не сейчас», как, к сожалению, очень часто бывает с нами при использовании вертикального метода, когда мы боимся принять нашу жизнь такой, какая она есть. Правильное использование вертикального метода формирует человека, который помнит и уважает прошлое, но не подчиняется ему. Он строит свое будущее, но при этом готов ко всему, и его поддерживает вера в Высшие Силы.
Западные газеты используют в своем названии слова «Время» или «Новости», в то время как идеальное название для газеты тоталитарного режима — «Правда». Противники коммунизма, думающие на вертикально ориентированном языке, часто пытались поймать газету «Правда» на лжи, поэтому они говорили: «Вчера “Правда” писала одно, а сегодня другое». Таким образом, они демонстрировали не только непонимание того языка, на котором «Правда» написана, но и того, что газета «Правда» — полное выражение той реальности, которую в данную минуту видит коллектив, вся правда, которая только есть. Сегодняшний номер газеты отражает всю историю человечества, то же можно будет сказать о завтрашнем номере газеты, как бы ни противоречил он сегодняшнему, как бы ни были отретушированы лица на фотографиях. Окаменевшая, незыблемая правда означает, что нет ни времени, ни памяти.
С точки зрения языка «Правды», существование духовной сферы в каждом отдельном человеке ставится под вопрос. Духовная сфера есть, но она должна быть общей для всех и строго утилитарной.
Коллектив хочет вырвать из своей среды все уникальное, многоплановое. Язык коллектива переводит человека в другое измерение, где вещи приобретают мистический смысл. Если ты имеешь три рубля, значит, ты буржуй, которого надо избить. Хотя совершенно непонятно, почему наличие у человека этих денег придает ему такие качества.
Человек изменяется, и он может быть оценен со многих разных точек зрения, но у коллектива существует всего одна шкала и всего одна секунда, для того, чтобы навесить ярлык. Творчество, развитие, рост и сама жизнь — все существующее многообразие оценивается теперь только с точки зрения коллектива. Солнце встает — очевидно, существует соответствующее указание Сталина.
Наука и искусство продолжают существовать, но они приобретают чрезвычайно интересные характеристики. Мы замечали, что главным принципом развития науки при первом методе оценки собственной ситуации является принцип неопределенности, неполноты знания. Человек что-то знает сегодня, но завтра уровень его знаний может возрасти или снизиться. При втором методе оценки собственной ситуации, наоборот, господствует принцип полной уверенности. В этом случае идеологически обоснованный, доктринерский «результат» известен до начала исследования, и нужно просто выявить несогласных и заставить их молчать.
Такая же ситуация господствовала в искусстве. Коллектив давал указание, что нужно показать и рассказать (так называемый социалистический реализм). На первый взгляд, социалистический реализм рисует людей такими, какие они есть. Однако такое искусство не в состоянии отразить настоящий момент: оно не живет здесь и сейчас, а стремится показать пейзаж, который должен был видеть слепой и мертвый коллектив. Социалистический реализм — искусство совсем не абстрактное, но при этом это искусство не имеет ничего общего с реализмом как таковым.
Рассмотрим, например, фильм “Кубанские казаки”, рассказывающий о жизни села в послевоенные годы. Если бы этот фильм был реалистическим, он показал бы полуголодных людей, не имеющих возможности бежать из деревни в город, поедающих кору деревьев и картофельные очистки. Но в фильме изображены сытые танцующие крестьяне, переполненные хлебом поля. А это еще дальше от реальности чем любая абстрактная картина: абстракция честно заявляет, что она не есть реальность, и этим реальность не трогает, здесь же мы имеем дело с подлым мифом, который подменяет реальность собой, и делает это не просто так, чтобы поиграть с художественными средствами, а с целью обмана и закабаления зрителя.
Почему так получается? Вернемся к описанию двух методов. Начнем с вертикального. Человек сравнивает собственную сегодняшнюю ситуацию со вчерашней. Итак, он находится в контакте с реальностью здесь и сейчас, с прошлым и настоящим, а на основе этого строит планы на завтра. Теперь горизонтальный метод: человек сравнивает свою ситуацию с ситуацией окружающих. Здесь все диктуется другими. Человека нет в своей собственной жизни: он зависит от того, кому завидует. Вместо будущего — очевидно недостижимое «я хочу быть как он». Здесь нет ни своего времени, ни своего места, ни своего будущего. Вместо этого — кажущаяся реалистичной, но на самом деле совершенно нереальная идея перевоплощения.
Человек живет в мире не сам по себе, а в контакте с другими, эти контакты имеют очень важное значение и составляют весомую часть реальности. Люди обмениваются мыслями и идеями. Но эти идеи лишь материал для внутренней переработки и осмысления, что очень важно подчеркнуть.
Человек может и должен воспринять мысль другого такой, какая она есть, а не такой, как хотелось бы услышать: воспринимать надо адекватно, без искажений и помех. Но затем человек должен понять, то есть творчески переработать эту мысль. Тогда результат будет живым, так как эта мысль, в какой-то уже новой форме, станет частью его собственного внутреннего диалога.
Такому восприятию есть опасная альтернатива: идея может быть воспринята без осмысления, изменения и внутреннего комментария, и такая идея осядет в душе мертвым грузом. Имплантированная идея станет «пулей», неживой частью человека, тем кирпичиком, из которого строится его неживое Социальное Я. При этом абсолютно неважно, правильная это идея или нет.
Человеку нужна еда, но если у него в желудке окажется бутерброд с колбасой в том виде, в каком он был на тарелке, это может привести к смерти. Бутерброд с колбасой должен попадать в желудок человека хорошо пережеванным и смоченным слюной. В таком же виде должна оказываться внутри человека и идея.
Нет ничего плохого в чтении Ленина, если мы имеем право размышлять над тем, что он сказал, соглашаясь с одним и не соглашаясь с другим. Но идеология требует, чтобы мы сохраняли идеи в неизменной форме. Если читать Ленина, априори считая, что он всегда прав, наступит мыслительный эквивалент несварения желудка. Тем более что Ленин никогда ни в чем не сомневался.
Итак, мы берем идею и обдумываем ее, говоря: “А так ли это?”. Только после этого мы принимаем ее, говоря: «Я буду обдумывать эту идею и в дальнейшем, я не принимаю ее на веру». В этом случае идея органично становится частью внутреннего диалога и развивает индивидуальность человека. Человек использует такую идею как затравку и развивает ее внутри себя, так же как кораллы заселяют и постепенно полностью обживают упавший в океан кусок дерева.
- Предыдущая
- 30/78
- Следующая
