Убийство по-домашнему - Райс Крейг - Страница 22

Я подумал, не спросить ли у него о пахнущем лавандой платке и о том, не он ли забрал его у меня. Однако я передумал, потому что такой вопрос был рискованным, я уж не говорю о том, какого труда стоило бы мне объяснить ему это на пальцах. Наконец он остановил кресло. Теперь я старался сам управлять креслом единственной здоровой рукой, и хотя у меня это получалось довольно легко, Йен неожиданно закричал:

— Nein! — Он ухватился своей огромной ручищей за ручку сзади и остановил кресло. Лицо у него потемнело. Да, у меня было кресло на колесиках, но Йен, судя по всему, не собирался предоставлять мне возможность пользоваться даже такой ограниченной свободой, какую давало это устройство.

Продолжая хмуриться, он вытолкнул кресло из комнаты в широкий солнечный коридор. Это был мой первый взгляд на дом, являющийся якобы моей собственностью. Йен выкатил кресло из коридора в салон, который был одной из красивейших комнат, какие мне приходилось видеть. Одна стена была стеклянная и открывала широкую перспективу гор, с глубоким, пересекающим их ущельем. Я не думал, что дом стоит так высоко и одновременно так далеко от цивилизации.

Из салона мы въехали в просторную, заполненную по самый потолок книгами библиотеку. В углу стоял столик, на нем — пишущая машинка, рядом телефон. Сознание того, что существует хотя бы такое средство сообщения с внешним миром, добавило мне бодрости.

Из библиотеки балконная дверь вела на террасу, полную красивейших цветов. Йен как раз толкал кресло в ту сторону, когда в библиотеку вошла миссис Френд и приблизилась ко мне со своей обычной чарующей улыбкой.

— Мой дорогой мальчик, как приятно видеть тебя здесь, — сказала она. — Ну, как тебе нравится твой дом? Замечательный, правда?

— Но такой изолированный от мира, — ответил я. — У нас есть какие-нибудь соседи?

— К сожалению, нет, — рассмеялась миссис Френд. — В окрестностях нескольких миль нет ни одной живой души. Раньше недалеко отсюда жил старый фермер, который выращивал авокадо в этом маленьком каньоне за домом, но отец купил у него всю ферму, потому что не переносил соседей. Такие у него были наполеоновские вкусы. Он любил жить высоко — владеть всем тем, что охватывал его взгляд. — Она похлопала меня по руке. — Вся компания собралась у бассейна. Может, хочешь, чтобы Иен отвез тебя туда, немножко развлечешься?

— Весьма охотно, — ответил я.

— Счастливая молодежь, — вздохнула миссис Френд. — А у вашей матери нет ни минутки отдыха. Мне нужно возвращаться на кухню, чтобы организовать обед.

С этими словами она ушла. Йен выкатил кресло через балконную дверь на выложенную разноцветной кафельной плиткой террасу, а оттуда на травянистую дорожку, вьющуюся среди цветущих кустов гибискуса, олеандра и мимозы. С этого места не открывался никакой вид, поэтому одновременно исчезло чувство уединения, осталась только ароматная, почти душная близость цветов и кустарника. Изгиб дорожки, ведущей под металлическую перголу, неожиданно вывел нас к краю длинного бассейна с широким цементным бортиком.

Такой бассейн мог только присниться. Со всех сторон его окружали эвкалипты, он буквально утопал в более низкой живой изгороди из карликовых апельсиновых деревьев. Запах кремово-белых цветов был почти удушающим, а спелые апельсины висели, как огненные шары, резко контрастируя с темно-зелеными листьями и зарослями. Вода в бассейне была прозрачной, и в ней отражалось сапфировое небо.

На широком бортике бассейна лежали разноцветные мягкие матрацы. На одном растянулась Селена в белом купальнике, а возле нее лежал Нэйт Крофт. У молодого врача, очевидно, не было срочных визитов, потому что он был в белых купальных трусиках. Смуглокожий, он выглядел так же экзотически и непривычно, как и в твидовом костюме. Он лежал так близко к Селене, что его обнаженное плечо почти касалось её тела. Марни тоже была здесь. В коротеньком сарафанчике из желтой материи, она сидела на краю бассейна, опустив длинные загорелые ноги в воду.

Увидев меня, все трое вскочили с мест и подбежали ко мне, смеясь и комментируя мое кресло.

Когда я услышал из уст Селены, что Нетти рассчитали, мне показалось, что это уже конец. Однако теперь возможность передвигаться в кресле (хотя и такая ограниченная) снова пробудила во мне надежду. Поэтому я смеялся и обменивался шутками с остальной компанией, чувствуя удовольствие от того, что моя внешняя беззаботность провела их.

Придвинув меня к самому бортику бассейна, Йен, очевидно, посчитал, что на этом его обязанность закончилась. С широкой улыбкой он стащил с себя голубую спортивную рубашку и, лениво потягиваясь, сел на бортик бассейна.

Он действительно был сложен, как молодой бог. Взглянув на него хотя бы один только раз, Брунгильда несомненно бросила бы своего Сигурда. Разглядывая его, я заметил, что Марни тоже наблюдает за ним. Она наполовину опустила веки, а глаза скрыла за изогнутыми ресницами. Но меня удивляло выражение её молодого лица. Какое-то интенсивно сосредоточенное, почти озабоченное.

Йен нырнул в воду. Через секунду из голубого зеркала показалась его голова. Он смеялся, откидывая назад мокрые волосы. Теперь они были значительно темнее, цвета мокрого песка.

Марни заметила, что я наблюдаю за ней. На ее лицо быстро вернулась обычная циничная улыбка.

— Вот перед тобой образец абстинента, Горди! — сказала она. — Йен не пьет, не курит. Тебе следует брать с него пример.

Йен играл огромным мячом. Он подбрасывал его вверх и ловил, потом бросал в воду и нырял за ним, как цирковой морской лев. Селена стояла возле меня, рассеянно опираясь рукой на мое плечо. Внезапно она прыгнула в воду и поплыла к Йену. В воде она чувствовала себя так же свободно и хорошо, как этот гигант. Подплыв к Йену, она схватила мяч и, смеясь своим низким хрипловатым смехом, начала удирать с ним.

Йен поплыл за Селеной и схватил её за ногу. Мяч выскользнул из ее мокрых рук и подпрыгнул на воде, как огромный пурпурный цветок. Но Йен и Селена не обращали внимания на мяч, они барахтались и переворачивались в воде, не переставая смеяться. Видны были их переплетенные, сильно загорелые тела, когда Селена полушутя старалась вырваться из его объятий. Она была без купальной шапочки, и волосы, облепившие голову, подчеркивали прекрасную форму ее черепа. Казалось, она вот-вот удерет от Йена, когда он снова бросился за ней. Когда его сильные атлетические руки оплели ее талию, передо мной на миг промелькнул ее профиль. Глаза у нее блестели, а губы полуоткрылись в какой-то полной возбуждения улыбке.

Внезапно я почувствовал сильную боль в плече. Я посмотрел вверх и понял, что это Нэйт сжимает меня так конвульсивно, что у него побелели ногти. Я взглянул на его лицо — он совершенно не отдавал себе отчета в том, что делает. Губы у него побледнели, а в глазах, устремленных на эти два переплетенных бронзовых тела, таилось бешенство.

Я уже успел достаточно узнать о моих врагах, однако этот факт был для меня полной неожиданностью. Теперь мне уже не требовалось размышлять над тем, почему молодой врач ставит на карту всю свою карьеру, присоединяясь к заговору против меня. Мужчина, так резко реагирующий на контакт Селены с другим мужчиной, способен сделать ради нее все — даже совершить преступление, если в этом возникнет необходимость.

Преступление?.. Это слово заставило меня вздрогнуть.

Эта внешне невинная забава в бассейне явно вызывала напряженность. Она передалась даже мне. Совершенно неожиданно Нэйт прыгнул в воду, а вслед за ним и Марни.

Оба бросились на Селену и Йена, и тут все очарование исчезло. Все четверо фыркали и плескались водой, чувствовалась явная разрядка. Четверо веселых молодых людей, играющих мячом в воде. Они явно забыли обо мне. Пользуясь этим, я очень осторожно начал откатывать кресло от бассейна. До сих пор за мной без устали наблюдали, и я ничего не мог планировать заранее, мог только использовать каждый самый незначительный удобный случай. Мне удалось въехать под самую перголу. Никто этого еще не заметил; как можно быстрее я покатил кресло по заросшей травой дорожке, оттуда на террасу и в библиотеку.