Шальной ветер-2 - "Джуллиан" - Страница 41

Выходить к Брэду он не собирался. Проследил, как седлают коня, тоже гнедого, но с белым пятном на лбу, заметил, что это животное выглядит более подтянутым, чем предложенное конюхом, — даже на его дилетантский взгляд, и сел в седло здесь же, в конюшне. Пока ехал к выходу, даже сумел улыбнуться, несмотря на все тревоги: конь чувствовал своего всадника и будто успокаивал своей ровной иноходью по широкому коридору. Его неспешный бег был так лёгок, что Ферди даже не подпрыгивал в седле и невольно улыбался плывущему впечатлению.

Даже Брэд немного очнулся от магического оцепенения при виде коня, на котором выехал Ферди. Кажется, Плёточник был по натуре лошадником, оттого и сощурился, приглядываясь к гнедому иноходцу.

— Брэд, а куда мы? Где собираются все остальные?

— Есть в получасе езды Дом Отшельника. Там мы и будем устраивать свою часть праздника нечисти. — Оживление при виде коня снова медленно исчезало из глаз Плёточника. Он снова будто каменел — так, что, казалось, ему даже трудно разговаривать. Но тем не менее, он снова огляделся и спросил: — А где твоя собака, Дин? Она ведь обычно с тобой ходит?

— Решил не брать, — насторожённо отозвался парень. — Своих собак никто ведь не берёт? Ну и чего мне выделяться?

Он ждал, что Брэд будет протестовать и требовать, чтобы Регину взяли с собой, но Плёточник лишь пожал плечами и взялся за поводья.

Ферди оглянулся. Помчится ли призрак Тиарнака следом за двумя всадниками?

Парень снова мысленно пробежался по припрятанным на себе заготовкам-оберегам и лишь затем слегка шевельнул поводьями. Иноходец словно поплыл — и Ферди с улыбкой удовольствия заметил, как Брэд, ранее пришпоривший свою лошадь, снова завистливо оглянулся на его коня.

С дороги они сразу свернули к лугу, а потом оказались на опушке леса. Брэд мчался впереди — Ферди не отставал. Серые тропы, невысокие кусты по краям, начинавшие густеть от вечерних теней, которые возникали под раскидистыми деревьями, — всё пролетало быстро, и Ферди, пытавшийся думать о том, что произойдёт вот-вот, обозвал себя легкомысленным, но решил, что всего всё равно не предугадать.

Только настроил себя не забыть быть очень бдительным, чтобы уловить тот момент, когда Камп накинет и на него паутину повиновения. Если чёрный маг насторожится или вообще сообразит, что Ферди приготовился к сопротивлению, то… Неизвестно, что будет и как поведёт себя Камп, но лучше не рисковать. Если чёрный маг накинет своё заклятие, то парню придётся притворяться таким же, как остальные… Ферди даже на какие-то секунды похолодел от понимания: Камп очень силён, если сумел незаметно для остальных подчинить такую прорву людей, пусть даже это люди, которые ему во всём доверяют и не могут сопротивляться именно в причину этого доверия.

Как тихо в лесу сегодняшним вечером. Ни птичьего свиста, ни шелеста травы и листьев — только глуховатый перестук лошадиных копыт…

Лошадей оставили внизу, на той самой плохой дороге, рядом с лошадьми остальных Плёточников. Брэд повёл Ферди немного другой тропкой наверх, нежели та, которой он поднимался с Ларой и её кузенами. Эта тропа шла чуть в обход, но была намного комфортней.

Когда до Дома Отшельника оставалось совсем немного, кусты позади них резко зашуршали. Оба, не сговариваясь: уже стемнело! — рванули к дверям. Недалеко от ступеней крыльца Ферди не выдержал и оглянулся посмотреть. И, охнув с облегчением, пока ещё не понимая, что именно произошло, остановился. Из кустов вылетела Регина!

— Брэд, это моя собака!

Плёточник обернулся и встал на месте.

А Ферди пошёл к сенбернару, который тоже успокоенно зашагал при виде хозяина. При свете луны парень поднял свисающую с ошейника верёвку. Шёлковый шнур был измочален на конце. Регина перегрызла самодельный поводок и бросилась по следам хозяина. "Надо было оставить её в охране замка!" — со страхом подумал Ферди, снимая остатки шнура с ошейника и гладя Регину, замечая, как дрожат собственные руки.

Брэд смотрел спокойно, но этому спокойствию Ферди боялся доверять.

— Оставлю собаку здесь, — жёстко сказал он.

— Оставляй, — равнодушно сказал Брэд.

— Ты заходи в дом, а я сейчас приду.

— Нет, я подожду.

Ферди, решившийся отвести собаку вниз и оставить там у своего коня — типа: "Сторожить!", со вздохом велел:

— Регина, сидеть!

Плёточник уже открывал дверь в дом. На первой нижней ступени Ферди застыл, прислушиваясь и стараясь разглядеть боковым зрением, здесь ли призрак Тиарнака. Ни холодка, ни движения… Ферди вздохнул и вошёл следом за Плёточником.

И уже в доме, очутившись в гостиной, понял, что сделал глупость, слишком эмоционально всё воспринимая. Надо было отключить все чувства и быть настороже. Тогда бы он так бездарно не вляпался бы в паутину чёрного мага, подвешенную на самом входе. Шаг от порога — и теперь Ферди прекрасно представлял, что испытывает Брэд: он будто и в самом деле заболел, плывя в бредовом тумане и мгновенно повинуясь приказам Кампа. Причём туман казался таким вещественным, таким густым, что двигаться поневоле приходилось замедленно.

Ну и воняло в гостиной!.. Не только свечным дымом, но и каким-то смрадом — похоже, что Камп сжигал и шерсть, и перья. Возможно, и кровь…

Пентаграмма в гостиной была почти готова к работе. Сначала это едва дошло до мозгов, будто опухших — до такой степени, что, чудилось, они скоро начнут вылезать- выдавливаться из ушей, сдавленным их напряжением. Ферди немного пришёл в себя, а новое мысленное путешествие по личным оберегам голову прочистило неплохо. Но продолжал он двигаться, подражая подсмотренному движению Брэда.

— Собака с ним, Брэд? — сухо спросил чёрный маг.

— С ним, — ответил Плёточник.

К ним обоим подскочил какой-то шустрый низенький мужчина. Он взял Брэда за руку и усадил в пентаграмму. Плёточник стал двенадцатым — остальные уже сидели на своих местах в "лотосе". Сидели они внутри последнего круга. Предпоследний составляли свечи и плохо различимые фигурки вперемежку с небольшими чашами.

Пентаграмма, до появления Брэда, мирно сиявшая зеленоватыми огнями, добавила в своё свечение багровые выплески. Вызываемый демон вцепился в память двенадцати, как только их число сошлось, и начал пожирать её.

Сейчас Ферди больше всего боялся, что выдаст себя чувством, которое может отразиться на лице. Пока неизвестный (возможно, тот, который говорил с Кампом в прошлый раз) усаживал покорного ему Плёточника, Ферди окинул быстрым, чтобы чёрный маг не заметил, взглядом пентаграмму. Сердце дрогнуло.

Отчаяние нескольких человек. Через ряд от сидящих Плёточников лежали трое кузенов Лары, раздетые до трусов (отчаяние! — снова вспомнил Ферди), связанные по рукам-ногам, с тряпкой на лицах, чтобы не кричали. Ни один не мог пошевельнуться: сквозь верёвки, связывающие их, торчали странные металлические фигурки, кажется вбитые заранее в пол.

Где же Лара?

Стараясь удержать равнодушное выражение лица, пока Камп что-то размешивал в небольшой чаше, держа её в руках, и монотонно проговаривая часть заклинания, Ферди снова окинул ищущим взглядом помещение. Девушка сидела в самом глухом углу помещения, куда почти не доходил свет ритуальных свечей, расставленных на полу, в пентаграмме. Тоже связанная и тоже с тряпкой поперёк лица, плотно закрывающей рот. Только круглые глаза — остановились на нём и испуганно заблестели.

Подошёл неизвестный мужчина. Теперь стало понятно, для чего он нужен: чёрный маг настроил его на хождение в пентаграмму и назад, чтобы границы пентаграммы для всех остальных оставались неприкосновенными и нерушимыми.

Он оглянулся на Кампа, дожидаясь его приказов.

Ферди вдруг снова ощутил под левой ладонью холодок. А потом — небольшая щекотка в центре ладони… Призрачный Тиарнак?.. И голова стала совсем ясной.

— Вводи, — велел чёрный маг.

Неизвестный не стал брать Ферди за руку, как было с Плёточником. Он как-то взялся за локоть — очень больно, будто специально причиняя эту боль, будто собираясь проткнуть мышцы своими сильными пальцами, и потянул за собой. Стараясь идти замедленно, парень послушно перешагнул границу пентаграммы. Теперь он видел внутренний, последний её круг, откуда должен появиться демон.