Боятся ли компьютеры адского пламени? - Тюрин Александр Владимирович "Trund" - Страница 14
- Предыдущая
- 14/95
- Следующая
Почуяв нешуточную угрозу, Блюм несколько стушевалась.
— А то как же, зачем подыхать, кончаться, откидывать хвост, играть в ящик? Конечно, вместо смерти конкретно праздник нового рождения. Как соберешься помирать от какого-нибудь гепатита Икс, привозят тебя на каталке в отходную комнатку, рядом с моргом и разделочным цехом, и оттуда мясники-потрошители выбегают, бухтят: «Эй, у нас смена кончается, план горит, давай поторапливайся родиться вновь». А тебе на это нассать, знаешь же, что отдашь свое старое тельце на удобрения, получишь свеженькое, новенькое, вот с такими сиськами. И будем мы с Кац шагать из одной жизни в другую, из одной в другую. Все как доктор Фрай прописал… Нет, начальник, мы тут не катим баллон на вечную жизнь, мы это дело всенародно одобряем.
— Они покусились на святое, — вдруг повторила женщина по имени Кац слова даниловской совести. — У нас никто не умирает. — произнесла она непонятным тоном, то ли подтверждающим, то ли ироническим. — Просто некоторые превращаются в головастиков, а некоторые в ковырялок.
— Ковырялок, головастиков, — проговорил Данилов непонятные слова. — Что вы имеете в виду?
— Ничего мы не имеем в виду, у нас и виду-то никакого нет, а находиться в этом производственном помещении даже легавым запрещено. Нечего вам на нас свое драгоценное время расходовать, не злоупотребляйте своей добротой, — гаркнула Кац. — Так что, вперед. Вы на первой палубе блока Фау, можете перенастроить свой инфосканер, если он немного прибалдел.
Данилов, перед тем как выйти в распахнувшийся люк, полуобернулся и сказал:
— Спасибо, Кац, спасибо, Блюм. — а потом добавил слова официального прощания. — Спасибо великому Гольдманну за нашу прекрасную встречу.
— А за разлуку он нам ответит, — шаловливо протянула Блюм. — Прощай, красавчик. Один диктатор ляпнул как-то, что с массой надо обращаться как с женщиной, а я тебе скажу напоследок, что с бабой надо обращаться как с массой.
А Кац вообще не откликнулась, как будто забыла о нем вовсе. Последнее, что он заметил — лица-то у них не только резче острее, но и как-то значительнее, чем у соларитских богинь.
И тут Данилов неожиданно подумал, что не знает, как на самом деле выглядят Эльвира, Юкико и Зухра. Ну да, должны быть суперконфетки. Ведь каждое следующее поколение подвергается очередной верификации и коррекции. Этим занимаются наноманипуляторы пекинского гиперкомпьютера и надзиратели-наноботы первого гипера, которые сильны, как самые опасные вирусы и вычищают все самые малые погрешности и отклонения… А может подлинная индивидуальность и есть погрешность? А может одаренность и есть отклонение? И даже во внешней красоте еще как посмотреть, что погрешность, а что яркая особенность.
«ПОГРЕШНОСТИ НАКАПЛИВАЮТСЯ И В ИТОГЕ ГУБЯТ СИСТЕМУ», — внушительно произнесла совесть. И Данилов, конечно же, был с ней совершенно согласен. Обойдемся без особой индивидуальности у красавиц-солариток. Значит, так надо, чтобы система была устойчивее…
В любом случае, Юкико, Эльвира и прочие коммунарки также хороши как в математике как и в постели.
Хороши в математике… Впрочем, в соларитской математике он хреновый специалист, только знает, что для дела от нее никакого толку нет.
И насчет постели — сам он для солариток словно зараза, поэтому трахаться приходится разве с бабами из рабочих поселков и закрытых зон, тщательно зондируя их перед этим и заметая следы после. Или клади пенис на полку. Кстати, Сысоев явный либерал в половом вопросе, никаких взысканий Данилову за связи с заводскими телками и прочими оторвами не накладывал. Только предостерегал от секс-мимиков и киберсуккубов, которых подбрасывали в сеть извращенцы-хаккеры. В половом-то вопросе Сысоев либерал, однако заметно ежится от смелых разговоров своей подруги Зухры и прочих соларитов. Фридрих Ильич — старый лис и поэтому четко сечет, что за смелостью привилегированных людей всегда что-то стоит. Или распад системы, или какая-то игра на выявление нестойких.
- Предыдущая
- 14/95
- Следующая
