Предсказать прошлое (СИ) - Бурсевич Маргарита - Страница 56

• Предыдущая
• 56/82
• Следующая

— Ай-яй, — взвизгнула я, почувствовав резкую боль в плече.

Меня это даже на мгновение отрезвило, как раз что бы чётко расслышать взволнованный голос Тристана из-за двери.

— Все в порядке?

— Да, маркиз Лебрен. Осталось только фиксирующую повязку наложить.

Я попыталась повторить за доктором столь сложное словосочетание, но получалась какая-то несуразица, которая меня веселила и, заставляя смеяться в голос, игнорируя недоумевающий взгляд Лолы.

— Не обращайте внимания, — успокаивал доктор мою подругу. — Она немного пьяна от лекарства.

Немного? Ну, ему, наверное, видней, но интуиция подсказывала, что он приуменьшает действие хлороформа. Сильно так приуменьшил!

После того, как меня перебинтовали и одели, доктор разрешил зайти посетителям. Я пьяно улыбалась Тристану и Жаку, пытаясь выговорить приветствие, но моё «срасти» с заиканием через слог, мало было на это похоже. Махнув рукой на неудачу, перешла к более красноречивому проявлению радости на их появление. Надо было видеть их лица, когда я по очереди принялась расцеловывать их в щеки, и обниматься со всеми присутствующими не обделив вниманием привыкшего ко всему доктора и растерянную Лолу. Как бы не работал мой уснувший разум, но тот факт, что с Лебреном мне нравиться обжиматься гораздо больше, чем с остальными, привёл к тому, что я окончательно переключилась на него. В итоге я совсем повисла на его плечах и, каясь, прошептала:

— Извините, я, кажется, совсем себя не контролирую.

Тристан от чего-то поморщился и постучал себя по уху. Кажется, шёпотом говорить не получилось.

— Ничего страшного, мы все понимаем, — заверил он меня, нисколько не обидевшись на моё липучее поведение.

Кто мы? Огляделась. О! Сколько нас тут в комнате набилось, одних только Жаков с пару тройку насчитала.

— Лолочка, — зачем-то позвала я, не зная точно к кому из девушек обращаться. — А мне водички можно?

— Да, да. Воды нужно будет много, небольшое побочное действие, постоянное желание пить, — поучающим голосом подтвердил мою жажду Галлэ. А то я сама не знаю, что в горле пересохло.

Небольшое? А как тогда называется, то, что происходит со мной сейчас?

Воду я получила, много воды, ведь каждая из горничных принесла по стакану. Я же лопну!

— Ну, что Вы, в самый раз, — ответил доктор на мой внутренний вопрос. Или не внутренний?

А потом меня осенило. ДеБюси целая куча, Лол тоже много, как и докторов, а Тристанов? Обернулась и огляделась. А вот Тристан почему-то один. Я и без того знала, что он штучный мужчина, но оказывается что даже мои галлюцинации с этим согласны.

— Маркизе, нужно прилечь, — намекнул доктор.

— Ну, вот русский вечер пропущу, — посетовала я, по-прежнему вися на Тристане и не имея не единого желание оцепить от него свои загребущие ручки.

— Не пропустите, — заверил Лебрен.

— Конечно, не пропустите, поддержал его доктор. — Поспите пару часиков и снова будете в норме.

— А вы, между прочим, обещали, что не будете усыплять, — упрекнула Галлэ.

— Простите, но невозможно предусмотреть все возможные реакции.

— У-у-у, — погрозила ему кулаком.

Потом спохватившись, что веду себя и правда, очень не хорошо, опустила руку и, вернув её снова на плечо маркиза Лебрена, извинилась.

— Ничего страшного, — заверил, меняя Галлэ.

Меня транспортировали на кровать и, укрыв покрывалом, пообещали, что обязательно разбудят к ужину.

— А поцелуй на ночь, — взбунтовалась я, заметив, что Тристан засобирался уходить.

А что он так краснеет, что я такого попросила то? Надо мной наклонился Жак и смачно чмокнул меня в губы, сделав вид, что не понял, что это я не ему говорила. Ох, черт. Может, стоило всё-таки попросить доктора меня сразу вырубить?

— Вы такая забавная, — хмыкнул Жак.

— Очень, — буркнул Тристан.

— Отдыхайте, — поставил точку доктор и направился к выходу, увлекая остальных следом.

Засыпая, я могла думать только о том, что эти несколько часов Джустин обязательно попытается обернуть в свою пользу. Вот проснусь и всё-таки обязательно испорчу ей причёску или сделаю ещё что-нибудь столь же кощунственное.

Пробуждение было тяжёлым и болезненным. Голова, набитая ватой и колючей проволокой, тяжёлой гирей мяла пуховую подушку. Глаза открываться не желали и всячески сопротивлялись моим просьбам разлепить веки. Во рту расположилась сахара, судя по ощущениям вместе со всей популяцией верблюдом и песчаных мышей. Тело ломило и ныло, не желая проявлять активность, и противилось чьим-то настойчивым попыткам меня разбудить.

Когда меня встряхнули в очередной раз, я лишь промычала, что-то невнятное, хотя наврядли меня поняли, ведь я и сама не знаю, какой аргумент собиралась выдвинуть, чтобы мен оставили в покое. Этот некто воодушевлённый тем, что я выказала признаки жизни, приступил к делу более основательно.

— У-у-у, — более оживлённо, но все так же бездумно, выдала я.

Варианты воздействия у моего мучителя оказались разнообразными. Помимо того, что меня ворошили, попытались устроить меня в сидячее положение без моего на то согласия и участия, так потом ещё и оросили брызгами холодной воды.

Завалившись назад на подушку, возмущённо засопела и попыталась проснуться. «Поднимите мне веки» хотелось попросить мне, но учитывая рвение будившего, он мог принять такую просьбу всерьёз. Вероятность того, что в результате может пострадать ещё и зрение заставило самостоятельно разлепить глаза.

Надо мной склонилась Лола, с очень взволнованным лицом.

— Привет, — прохрипела я.

Она напряжённо мне улыбнулась и провела мне по лицу влажным платком.

— Ну, наконец-то. Вы заставили нас поволноваться, — раздался смутно знакомый голос.

Переведя взгляд чуть в сторону, увидела полного старичка. Где-то я его видела. И вот тут воспоминания прошедшего утра обрушили на меня.

— Здравствуйте, доктор Галлэ. Помните, что было?

Лучше бы не помнила. Хорошо, что мне так дурно, бледность любое смущение сгладит.

— Туманно, но достаточно подробно, — заверила я доктора.

— Хорошо.

— Долго проспала?

— Нет, но Ваша горничная ни как не могла Вас разбудить и заволновалась.

— Спасибо, Лола, — улыбнулась я ей.

— Ну, что ж, раз все хорошо, то мне пора. Берегите себя, — за место прощания сказал Галлэ и вышел.

Лола устало присела рядом.

— Извини, что напугала, — покаялась я.

Она лишь грустно вздохнула и не смело обняла, без слов выказывая своё беспокойство.

— Уже пора собираться?

Лола кивнула.

Приготовления и одевания заняли гораздо больше времени чем обычно, так как перебинтованное плечо мешало двигаться да вообще очень раздражало. Да ещё и платье, выбранное для этого вечера, совсем не было рассчитано на дополнительные аксессуары в виде петли для фиксации руки.

— Разбинтовывай, — скомандовала Лоле.

Т укоризненно посмотрев на меня, отрицательно покачала головой.

— Ну, Лолочка, пожалуйста, я очень аккуратно буду, но не могу я в таком платье и в бинтах, — состроив умоляющие глаза, уговаривала подругу. — Вообще сяду и ничего делать не буду, пожалуйста.

Толи мне удалось её разжалобить, толи она ещё иногда вспоминает, что я работодатель, но в итоге я вскоре избавленная от перевязи, рассматривала своё отражение в зеркале.

Платье просто потрясающее, с открытым верхом плотно седело на затянутом корсете, повторяя все изгибы тела и показывая все достоинства, о которых я и сама не догадывалась. Ярко синий цвет оттенял глаза и придавал моим волосам более насыщенный каштановый оттенок, который я привыкла видеть сама, лишь слегка припухшее плечо портило картину, но Лола очень ловко собрала волосы на затылки, а длинные концы, скрутив одним пышным жгутом, перекинула через больное плечо, пряча его не лучшее состояние. В конечном итоге получилось превосходно, да и если не знать о травме, то даже не видно, что что-то не так.

• Предыдущая
• 56/82
• Следующая