Гордость и предубеждение и зомби (др. перевод) - Остин Джейн - Страница 30

• Предыдущая
• 30/72
• Следующая

Полковник Фицуильям с легкостью, свойственной благородному воспитанию, сразу завязал беседу и говорил весьма непринужденно, в то время как его кузен, обменявшись с миссис Коллинз парой слов о ее доме и саде, надолго замолчал. Однако затем он все же отыскал в себе достаточно любезности, чтобы справиться о здоровье семейства Элизабет.

Она ответила то, что обычно говорят в таких случаях, и, немного помедлив, добавила:

– Моя старшая сестра вот уже три месяца живет в столице. Вам не доводилось с ней встречаться?

Она прекрасно знала, что они не виделись, но хотела посмотреть, не выдаст ли в нем что-нибудь его осведомленности о происшедшем между семейством Бингли и Джейн. И хотя ей показалось, что у него слегка дернулось веко, он отвечал, что не имел удовольствия видеться с мисс Беннет. Больше они об этом не говорили, и джентльмены вскоре ушли.

Всех в доме священника восхитили манеры полковника Фицуильяма, и дамы чувствовали, что с его приездом их вечера в Розингсе станут более оживленными. Однако прошло несколько дней, прежде чем их снова пригласили к обеду, – теперь, когда в доме были гости, леди Кэтрин не нуждалась в их присутствии. Лишь через неделю после приезда полковника, в день Пасхи, обитателей Хансфорда вновь удостоили внимания: выходя из церкви, леди Кэтрин просто попросила их прийти вечером.

Приглашение было, разумеется, принято, и в назначенный час они присоединились к обществу, собравшемуся в гостиной леди Кэтрин. Ее светлость любезно поприветствовала их, но было заметно, что она дорожит их компанией лишь тогда, когда не может найти другой.

Полковник Фицуильям, казалось, искренне обрадовался их появлению, как спасению от скуки в Розингсе, да и к тому же его весьма заинтересовала прелестная подруга миссис Коллинз. Усевшись рядом с ней, он увлеченно рассказывал о боях в Манчестере, чудесах, на которые способны новейшие механические ружья, и своих излюбленных способах умерщвления сраженных недугом. Элизабет еще никогда не было так весело в этой гостиной. Они беседовали так живо и беззаботно, что привлекли внимание не только леди Кэтрин, но и мистера Дарси.

Он то и дело поглядывал на них с любопытством, и это же чувство, несомненно, разделяла леди Кэтрин, которая, впрочем, не стала его скрывать, вмешавшись в их разговор:

– Что ты такое говоришь, Фицуильям? О чем вы беседуете? Что ты рассказываешь мисс Беннет? Я желаю знать!

– Мы говорили о боевых искусствах, сударыня, – сказал он, не видя возможности уклониться от ответа.

– О боевых искусствах? Тогда, будь добр, говори громче. Эта тема мне особенно приятна. Раз уж вы говорите о боевых искусствах, мне тоже есть что сказать. Думаю, во всей Англии мало кто отдается им с таким рвением, как я, или может похвастаться такими же прирожденными талантами. Если бы здоровье Энн было покрепче, я уверена, она стала бы такой же великой истребительницей зомби, как и я. Как продвигаются занятия Джорджианы, Дарси?

Мистер Дарси тепло и похвально отозвался о достижениях своей сестры в кулачном бою и мастерском обращении с клинком и Браун Бесс.

– Весьма рада слышать, что она так преуспела, – сказала леди Кэтрин, – и прошу, передай ей мой наказ – если она не будет регулярно упражняться, то не достигнет высот.

– Уверяю вас, сударыня, – ответил он, – что в этом совете нет нужды. Она занимается очень усердно.

– Тем лучше. В таких случаях переусердствовать невозможно, и в следующем письме я непременно напишу ей, чтобы она ни в коем случае не пренебрегала упражнениями. Я всегда твержу юным девицам, что боевыми искусствами нельзя овладеть в совершенстве без каждодневной практики. Я уже несколько раз повторила мисс Беннет, что ей не удастся освоить и половину моих навыков, если она не будет постоянно упражняться. У миссис Коллинз нет додзё, но я всегда рада видеть мисс Беннет в Розингсе – она может приходить сюда хоть каждый день и биться с моими ниндзя – разумеется, больше никого не убивая. В той части дома она никому не помешает.

Мистер Дарси, казалось, несколько устыдился бесцеремонности своей тетушки и ничего не ответил.

После кофе полковник Фицуильям напомнил Элизабет о том, что она обещала продемонстрировать собравшимся невероятную силу своих пальцев, и при помощи подвязки она закрепила подол платья у щиколоток. Затем леди Кэтрин и остальные наблюдали за тем, как Элизабет, встав на руки, подняла ноги к потолку – подол платья благодаря подвязке по-прежнему держался на месте.

Стоя таким образом, она оторвала руку от пола, так что вес ее тела теперь удерживала только одна рука. Мистер Дарси расположился так, чтобы смотреть прямо в лицо очаровательной балансерке. Увидев это, Элизабет, как только выдалась возможность, произнесла с лукавой улыбкой:

– Вы желаете смутить меня, мистер Дарси, снизойдя до того, чтобы вот так глядеть на меня? Я вовсе не боюсь. Прирожденное упрямство не позволяет мне смущаться, когда того желают другие. Любая попытка напугать меня лишь придает мне храбрости. – И в доказательство своих слов она приподняла ладонь так, что теперь касалась пола лишь пальцем.

– Не стану говорить, что вы заблуждаетесь, – ответил он, – поскольку вы и сами вряд ли верите в то, что я вынашиваю планы вас смутить. Также я имею честь знать вас достаточно долго и понимать, что иногда вы с превеликим удовольствием высказываете суждения, которые вам не принадлежат.

Элизабет от души рассмеялась такому своему портрету и сказала полковнику Фицуильяму:

– Ваш кузен может прелестно меня отрекомендовать, научив вас не верить ни единому моему слову. Какое несчастье, что мне довелось столкнуться с человеком, который может вывести меня на чистую воду именно там, где я надеялась оставить по себе более-менее пристойное впечатление. Право, мистер Дарси, как неблагородно с вашей стороны рассказывать обо всех моих недостатках, изученных вами в Хартфордшире. Мне ничего не остается, как отплатить вам той же монетой, и услышанное может неприятно поразить ваших близких.

– Я вас не боюсь, – улыбаясь, ответил он.

– Умоляю, расскажите, в чем же он мог провиниться! – вскричал полковник Фицуильям. – Мне хочется знать, как он ведет себя в незнакомом обществе.

– Я расскажу, но готовьтесь к ужасающим подробностям.

Элизабет оттолкнулась от пола кончиком пальца, мягко ступила на ноги и развязала подвязку.

– Первый раз я повстречала его, как вам, наверное, известно, на балу в Хартфордшире, и знаете ли вы, как он там себя вел? Он танцевал всего четыре танца, хоть кавалеров недоставало, и мне доподлинно известно, что многие юные леди просиживали у стены, потому что их некому было пригласить. Мистер Дарси, тут вам отпереться не удастся.

– Тогда я не имел удовольствия быть представленным ни одной леди в том собрании, за исключением тех, с которыми я приехал.

– Верно, на балах ведь обычно людей не представляют друг другу. Итак, полковник Фицуильям, что мне вам еще показать? Мои пальцы к вашим услугам.

– Быть может, – сказал Дарси, – мне и стоило бы искать новых знакомств, но я не располагаю талантом рекомендовать себя незнакомым людям.

– Стоит ли нам спросить вашего кузена, в чем же причина этого? – осведомилась Элизабет, по-прежнему обращаясь к полковнику Фицуильяму. – Стоит ли нам поинтересоваться, отчего же разумный и образованный человек, выучившийся к тому же на искуснейшего убийцу, не располагает талантом рекомендовать себя незнакомым людям?

– На этот вопрос я, пожалуй, и сам могу ответить, – сказал Фицуильям. – Он не утруждал себя приобретением этого таланта.

– Конечно, у меня нет счастливой способности, свойственной некоторым людям, которые с легкостью могут беседовать с теми, кого видят впервые в жизни, – согласился Дарси. – Я не могу, как это делают многие, подстраиваться под тон их беседы или делать вид, что заинтересован их заботами.

– Мои пальцы, – сказала Элизабет, – не столь сильны, как пальцы вашей тетушки. Им недостает ни свойственной ей мощи, ни стремительности, ни способности убивать с той же легкостью. Мне всегда казалось, что это целиком моя вина, поскольку я не утруждала себя упражнениями. Но мне никогда не приходило в голову, что моим пальцам это неподвластно.

• Предыдущая
• 30/72
• Следующая