Лисонька - Макарова Людмила - Страница 1

• 1/4
• Следующая

Апрельская ночь дышала юной весной и подбиралась все ближе. Над городом взошло сверкающее серебряное блюдо. Люди спешили по своим делам, и никто не замечал, как беспощадно режет Луна туманную вуаль облаков, как окрашиваются лохмотья багровыми бликами и какое дивное пение доносят до самой земли кинжально острые серебряные лучи. В такие ночи Герман чувствовал себя щенком, который, забыв о вечном голоде и багровом пламени Охоты, готов носиться по сумеречному городскому парку, упиваясь осознанием древней Силы. И где-то за спиной стая — твои братья и сестры, и над ними Темные маги — великие, мудрые, и целая вечность до рассвета. Если б не проклятый Договор…

Герман с некоторым усилием отвел глаза от Луны, нащупал в кармане лицензию и возбужденно погладил пальцами сложенный вчетверо лист. А может, с Договором и лучше. После воздержания кровь слаще, мясо сочнее, в обход запретов можно словить нереальный даже для оборотня адреналин, гоняясь за нелицензированными жертвами, путая следы и уходя от чужих дозорных… Но такими вещами Герман давно не баловался. С годами она заматерел, женился, научился радоваться мясу с рынка и находить особый кайф в древней Охоте, занимаясь ею строго по лицензии.

Эта лунная ночь подарила ему мальчишку-студента. Некоторое время Герман шел за ним по пятам и играл в Охоту, на краткий миг проявляясь на реальном слое то справа, то слева от парня смертоносной лохматой тенью. В конце концов, когда Герман начал дико выть из Сумрака у него над самым ухом, мальчишка испугался не на шутку. Выдернул из ушей наушники, заозирался и, не дойдя до дома, бросился из дворов назад, на хорошо освещенную улицу, зачем-то выхватив из кармана мобильник.

С оскаленных клыков оборотня закапала слюна. Парень добежал до арки. Герман присел на задние лапы, готовясь к прыжку, и клацнул зубами от неожиданности. Девка в обтягивающих джинсах и кожаной куртке перегородила ему дорогу, глядя прямо в глаза. Одурманенный голодом разум зверя выдавал оценочные суждения по частям. Герман словно не думал, а лаял мыслями: «Иная. Темная. Не в Дозоре. Тоже оборотень. Приезжая. Дура».

— С дороги! — прорычал он.

Девчонка погрозила волку пальчиком и обернулась лисицей. Мальчишка выбежал из подворотни, Герман взвыл с досады. Лисичка, на шее у которой тускло поблескивал амулет, нахально щурила угольки глаз и помахивала хвостом.

— Я тебя сожру сейчас, стерва! — задыхаясь от ярости, прохрипел Герман.

— Нет, — тявкнула лисица. — Я тебя.

И что-то случилось. Сумрак гулко охнул, громадный лохматый волчара от неожиданности припал к земле, а когда выпрямился, то увидел перед собой нечто совершенно невообразимое. Словно генно-модифицированную лисичку накачали анаболиками. Что-то мускулистое, огненно-рыжее, громадное стояло перед ним, сыпля искрами и скребя выцветшую в Сумраке землю железными изогнутыми когтями. Монстр раскрыл пасть. Герман жалобно взвизгнул и попятился, диковинный зверь прыгнул, перекусил ему хребет и оторвал голову одним ударом когтистой лапы.

«Кто же его так порвал»? — почти сочувственно подумал Тим, с усилием отвел глаза от обезглавленного волка и поднял голову.

Оборотень в зверином обличье стоял напротив, по левую руку от Темного Иного. В отличие от обезглавленного товарища он был живехонек и демонстративно скалил клыки.

Темный маг, возглавлявший патруль, угрожал, обличал и ссылался на Договор, беспощадно вырывая из контекста пункты дополнительных соглашений:

— …по области это третий случай нападения на оборотней за месяц! Дневной Дозор заявляет решительный протест! — как раз говорил он.

Уверенный мужик. Наглый. С полномочиями, по всему видно. Ведьма — старая знакомая, стоявшая справа, подобострастно кивала в конце каждого предложения. Оборотень-волк вознамерился испустить приличествующий случаю грозный рык, но натолкнулся на пристальный взгляд Тима, облизнулся и захлопнул пасть.

— Мы считаем, что имеет место нарушение Великого Договора стороной Света, о чем уже уведомили руководство регионального Дневного Дозора.

Тим поморщился и попытался хоть как-то сосредоточиться на расследовании, которому старательно препятствовали. Пока — словесно.

Герман — зверь матерый, опытный, в доверенных у вожака местной диаспоры хаживал. В Дневном Дозоре не состоял, но к его операциям привлекался несколько раз. Светлым тогда мало не показалось.

— Копия направлена в московский офис. Если вы и дальше намерены так подло и вероломно нападать на законопослушных Темных Иных…

Тим вопросительно оглянулся на оперативника, который сегодня возглавлял патруль Ночного Дозора. Звали его Емельян, уровень Силы у него был четвертый, а опыт работы в местном Дозоре, несомненно, тянул на высший. Жаль, сотрудников конторы не оценивали по этому критерию.

— Давайте повременим с протестами, — холодно предложил он. — Осмотр места происшествия Великий Договор вроде бы никому не запрещает? Ну, так не мешайте работать!

Емельяна уважали все без исключения сотрудники местного Ночного Дозора, а офисные девчонки непрестанно судачили о его почти былинных подвигах и таком же былинном возрасте.

Темные заметно напряглись. Ведьма поправила оберег на шее, волк вздыбил шерсть, а маг, возглавлявший группу, словно невзначай сунул руку в карман куртки.

— Тимофей, иди осмотрись там для начала, — спокойно продолжал Емельян и придержал Светлого стажера, который приплясывал от возбуждения. — Мы тебя тут подождем. Дослушаем оригинальное Темное прочтение нашего основополагающего документа.

Тим кивнул Емельяну, подмигнул нетерпеливому стажеру, шагнул на первый слой Сумрака и сменил обличье.

Помнится, шесть лет назад после инициации он магу-наставнику не поверил.

— Кто-кто?! — переспросил тогда Тим. — Пума?! Да быть не может! А чего ж не крокодил?

Ему терпеливо объяснили.

— То есть я теперь кто, пумомаг? Или, может, магопум?

Приступ его истерического веселья терпеливо переждали и вежливо напомнили, что он, Тимофей Ладыгин, — Светлый Иной, а не оборотень, и всегда может отказаться от обучения.

— Ну уж нет! — зло сказал тогда Тим.

Сумрак над трупом оборотня все еще искрился мелкими пузырьками и удовлетворенно шипел, лакая кровь Иного. Кровью пахло. Еще пахло смертью, лисой, мышами, кошками, крысами, чужими дозорными, собаками, страхом жертвы, счастливо избежавшей своей участи, и шуршали в воздухе призрачные птичьи крылья — не то совы, не то вороны кружили над трупом.

От этой ядреной смеси реальных запахов и бесплотных образов, громоздившихся вокруг и наползавших друг на друга, Тим совсем растерялся. Ни с чем подобным он за пять лет службы в Дозоре не сталкивался ни в зверином облике, ни в человеческом. Тим зажмурился, потряс головой и заставил себя сосредоточиться на осмотре. Он аккуратно обошел вокруг, осмотрел следы и поставил лапу — внушительную лапу сумеречной пумы — на след неведомого хищника, процарапавшего когтями землю. Получалось, что зверюга была раза в три крупнее его самого и почти в четыре раза превосходила размерами погибшего волка.

Тим покачал головой, оделся и вышел к своим.

— Что скажешь, дозорный? — спросил Емельян и сотворил защитное заклинание, которое оперативники в шутку окрестили «офлайн». Словечко приклеилось, и как на самом деле называется древняя защита от прослушивания со стороны Темных сил, уже никто из молодежи не помнил. Тим на мгновение оглох, рефлекторно ткнул себя пальцем в ухо и стыдливо отдернул руку.

— На первом слое фантомов сумеречных полно. Ни фига я не понял, что это за зверюга… Но есть одна зацепка… Я проверю, а?

— Конкретнее, — предложил Емельян. — На эксперименты времени нет — вишь, как Темным не терпится это на нас повесить?

— Вижу. Лиса там крутилась среди прочих. Темная. Мне кажется, что надо с нее начать.

— Почему?

Тим нахмурился. Как объяснить слепому, чем красное отличается от зеленого? Он столько раз пытался рассказать ребятам, что для мага-перевертыша мир Сумрака не просто выцветает, а «повисает на кончиках вибрисс и раздвигается в бесконечность»…

• 1/4
• Следующая