Воздушный стрелок. Учитель - Демченко Антон - Страница 10

И о чем это говорит? Прежде всего о том, что теплая компания «Девяточки» как минимум понятия не имеет об истории взаимоотношений Кирилла с сестрами, иначе бы постановка была совершенно иной. Значит, Гдовицкой молчит и не распространяется обо мне даже своим собратьям-эфирникам. Правда, обольщаться таким благородством не стоит. Скорее всего, причина его молчания никак не связана с благожелательным отношением главы СБ Громовых к мещанину Кириллу Николаеву, выходцу из одноименного рода, и предсказуемо проста. История моих прошлых взаимоотношений с Линой и Милой напрямую касается имени Громовых, а Владимир Александрович отличается абсолютной преданностью присяге, так что болтать о делах рода не станет. По крайней мере, без одобрения со стороны самой семьи… точнее, наследника главы рода. Проверено на личном опыте.

Я выключил душ и, насухо вытеревшись найденным в шкафу раздевалки новеньким полотенцем, отправился в раздевалку. Да, после экзамена у Сергея я чувствовал себя как после хорошего марш-броска, и душ был мне просто необходим.

Одевшись и упаковав опустевшую разгрузку в рюкзак, я миновал зал тира и, поднявшись по лестнице, оказался в холле. Настасьи не было, зато на ее месте обнаружилась Татьяна, тихо воркующая о чем-то с облокотившимся на стойку Сергеем.

– Кхм.

Услышав мое покашливание, инструктор тут же отвлекся от флирта.

– О, Кирилл, ты уже здесь… – проговорил он. – Полагаю, хочешь услышать об итогах нашего первого занятия?

– Хотелось бы, – кивнул я.

Когда я спросил его об этом, сразу по завершении «урока», Сергей только головой мотнул и отправил меня приводить себя в порядок. Дескать, как раз у него будет время подвести итоги.

– Ну что я могу сказать… Основа у тебя есть, и даже больше. Твои наставники очень хорошо поработали. Только тебя учили работать явно с другим оружием… Что-то с довольно большой отдачей и иным способом заряжания. Я прав?

– Да, – я коротко кивнул и замолк. Ну правда, не рассказывать же ему… правду. Хм, почти каламбур.

– Ясно, – после недолгого молчания, поняв, что объяснения не последует, продолжил Сергей. – В общем, так, переучивать тебя – только портить. Поэтому для начала поработаем над доводкой необходимых навыков, затем введем тренировки с другими видами оружия, а там… там посмотрим. Жду тебя на следующем занятии. Я здесь каждый день во второй половине дня, до двадцати трех ноль-ноль. О времени визита предупреждай за день. Вроде бы все… А, да, и постарайся все-таки приезжать в тир в цивильном. Лучше уж тут свою разгрузку надевай, раз тебе так нужно к ней привыкнуть.

Поняв, что большего я не услышу, я попрощался и, махнув этой сладкой парочке рукой, потопал на выход.

– И что это был за спектакль? – Отставной полковник отключил запись только что завершившегося занятия, откинулся на спинку широкого, жалобно заскрипевшего под его огромным телом кресла и окинул недовольным взглядом Сергея.

– Хм, а по-моему, все прошло очень даже неплохо, – проговорил тот в ответ, ничуть не смущаясь сверлящего взгляда бывшего командира и нынешнего работодателя.

– Я тебе покажу «неплохо», – прорычал Брюхов. – Если на следующем занятии этот парень не появится, ты сам за ним отправишься и приведешь в клуб за руку. Понятно?

– Так точно, – моментально вытянувшись во фрунт, отчеканил тот. И уже тише добавил: – Но он придет… сам.

– Откуда такая уверенность? – прищурился Олег Павлович.

– Татьяна… – вместо ответа Одоев повернулся к дочери Брюхова. – Твое мнение…

– Вернется. Он… ему любопытно, – после недолгого размышления проговорила девушка.

– Ему… что, простите? – Густые седые брови хозяина клуба удивленно поползли вверх.

– Я не знаю, как объяснить, – после нескольких минут сосредоточенного молчания заключила Татьяна и взглянула на сестру. Та хмыкнула, но все-таки соизволила вставить свои две копейки:

– Кириллу интересно, почему Михаил отправил его именно в наш клуб. А уж после представления, устроенного Сергеем и моей дражайшей сестрицей, любопытство и вовсе зашкалило. – Тут Настасья на миг прервалась и договорила уже куда более едким тоном: – Но учти, Сергей, еще раз попробуешь «раскачать» нашего гостя – и он почти наверняка плюнет на то, что все это лишь спектакль, и устроит тебе несчастный случай на производстве. Так что не советую больше рисковать.

– Хотелось бы взглянуть, – гулко хохотнул Брюхов. – Мастер Эфира против старшего воя… это должно быть весело.

– Хм, да я и не собирался его «раскачивать», это Танеч… прошу прощения, это Татьяна решила вдруг проверить протеже Прутнева на толстокожесть, – развел руками Сергей. – Мне оставалось только подыгрывать.

– Надо же, впервые на моей памяти капитан Одоев не выгораживает собственного подчиненного, – фыркнув в усы, заметил бывший полковник и кивнул дочери. – Ну, что скажешь, Танюша? С чего вдруг ты поломала весь рисунок встречи?

– Да… – Девушка помялась и, выдохнув, решительно рубанула: – Взбесил он меня. Мальчишка же еще, а взглядом чуть не до исподнего раздел, а потом… потом и вовсе стал смотреть будто взрослый папа на выступление детей на утреннике. Брр. Вот я и решила его немного потрясти.

– О… да у тебя, сестрица, гордость взыграла, а? – захихикала Настасья, но под суровым взглядом отца тут же осеклась.

– Неужели он такой самоуверенный? – поинтересовался у инструктора бывший полковник.

– Скорее, просто уверенный, – уточнил Сергей. – Уверенный в своих силах, умениях… и без зазнайства. Странный молодой человек. Чую, это будет очень интересная работа.

– А что Гдовицкой? Михаил же с ним разговаривал? – поинтересовалась вдруг Настасья.

– Молчит боярский сын. Как рыба молчит, – машинально ответил Брюхов, но тут же встрепенулся и нахмурился. – Та-ак. А ну, отставить эти ваши штучки! Взяли моду, понимаешь, на начальстве свои кунштюки отрабатывать!

– Есть. – Все трое встали по стойке «смирно».

Хозяин клуба окинул дочерей суровым взглядом, вздохнув, пробубнил что-то вроде: «Все в мать», – и обратился к инструктору:

– Значит, так. Отныне работу по Николаеву ведешь один. Девчонок в нее не втягиваешь. Это тебе не полигонные испытания, да и кандидат… не «кукла». По завершении работы развернутый анализ и доклад – мне на стол. Подчеркиваю: развернутый доклад! Это понятно, капитан?

– Так точно, – кивнул тот.

– Уже хорошо, – вздохнул Брюхов. – И постарайся обойтись без экстрима и этих ваших импровизаций.

– А мы? – в унисон проговорили сестры.

– А вы… вы идете готовить ужин. Время за полночь, а мы еще не ели. На этом заседание считаю закрытым, – проговорил полковник и, смерив дочерей делано недоуменным взглядом, спросил: – Вы еще здесь?..

Я смотрел на стоящих передо мной Милу и Лину – и ждал. Просто ждал, когда преградившие мне путь к школьной стоянке кузины наконец объяснят, что им нужно. А они стояли и молча переглядывались… Не решили, кто будет говорить, или не знали, как сказать то, ради чего вообще подошли? В принципе ни тот, ни другой вариант мне не нравился. Заранее…

Поняв, что, если их не расшевелить, они так и будут изображать двойной шлагбаум на моем пути, я вздохнул.

– Ну, и что у вас случилось на этот раз? – поинтересовался я.

– Кхм… – Лина аккуратно, но точно заехала локтем под ребро сестре, и та наконец заговорила:

– Кирилл, ты же помнишь о предстоящем пире у Бестужевых?

– Конечно, – кивнул я, вспомнив доставленное мне вчера посыльным приглашение.

– Понимаешь, мы тоже туда приглашены… в смысле Громовы. Точнее, отец с Алексеем… и мы с Линой, – проговорила Мила и, зависнув на секунду, закончила фразу откровенной скороговоркой: – Помоги нам собраться к пиру, пожалуйста.

О как. От такого поворота я немного опешил. Ладно еще были бы очередные новости из дома Громовых или… Да хоть известие о всеобщей мобилизации одаренных… но вот такого заявления я никак не ожидал.

– Эм-м… Может, вам лучше поговорить на эту тему с Ольгой? – осторожно поинтересовался я.