Военная контрразведка. Эпизоды борьбы - Терещенко Анатолий Степанович - Страница 12

Генерал-майор в отставке Б.В. Коковин рассказал такой случай:

«Как-то раз я должен был доложить срочный документ, но Шурепова не оказалось в кабинете. Мне передали, что он в своем доме. Дело в том, что с учетом высокого роста Александра Алексеевича командующий округом выделил ему небольшой особняк, чтобы «не кланялся» при входе в квартиру из-за стандартного проёма двери.

Когда я пришел к нему, он встретил меня любезно – предложил сесть, а сам стал читать документ. Это было на высокой террасе, на которой стояла перекладина. Взглянув на потолок, я поразился отпечаткам подошв обуви. Видно, дети, а может, и он сам пытались крутить на этом гимнастическом снаряде большие обороты – «солнце», а т. к. появлялось препятствие, приходилось «пробегать» по потолку.

Со спортом он не расставался до последних дней…»

О заключительном периоде службы – службы Шурепова на Украине, в должности начальника Особого отдела Киевского военного округа – автору поведали его соспуживцы-отставники. Полковник Мартынов в Киеве и генерал-майор Чекулаев в Москве существенно дополнили рассказы о деловых и личных качествах военного контрразведчика.

Мартынов вспоминал:

«Это был человек большой души. Запомнился мне случай, когда один из его подчиненных подполковник К. пришел на службу на следующий день после свадьбы нетрудоспособным. Его заместители предлагали об этом факте немедленно доложить в Москву, и таким образом, чтобы усилить фактор наказания.

– А стоит ли торопиться? Ему осталось до пенсии несколько месяцев. Не навредим ли мы этим докладом? Я думаю, у нас с вами достаточно правовых рычагов, чтобы поставить его на истинный путь, ведь до этого за ним подобных глупостей не замечалось. Я не боюсь за себя, а вы подумали о его семье?

Таким образом, в Центр не доложили. Но кто-то всё-таки о случившемся ЧП поставил в известность отдел кадров 3-го Главного управления КГБ. Пришлось «отдуваться» Александру Алексеев и чу. Ему поставили на вид, но он был доволен своим поступком. Вскоре офицера проводили на пенсию без административно-правовых последствий».

А вот слова Чекулаева:

«В лице Шурепова, все мы – его подчиненные – видели, прежде всего, человека высокой профессиональной ковки вкупе с отеческой заботой о подчиненных. Эти качества, к сожалению, порой редки для высокого начальства. Угодничество он презирал, подхалимство терпеть не мог. Отказывался от особых привилегий для себя, старался жить, как все его сотрудники. Прежде чем принять решение, готов был выслушать до конца любого работника. Здоровую мысль поддерживал, от кого бы она ни исходила. Шил по принципу: мысли не облагаются налогом или пошлиной».

После ухода на пенсию его вскоре не стало – не выдержало сердце. Сколько оно пережило! Похоронили Александра Алексеевича по месту последней службы в городе Киеве.

Об этой операции, проведенной органами военной контрразведки Смерш на 3-м Украинском фронте, автору поведал участник Великой Отечественной войны, военный разведчик, не раз забрасываемый в тыл противника генерал-майор Виталий Никольский. Автору оставалось облечь его рассказ в небольшое повествование.

Итак, 3-й Украинский фронт был образован на юго-западном направлении 20 октября 1943 г., на основании приказа Ставки ВПК от 16 октября 1943 г., путем переименования Юго-Западного фронта.

В августе 1944 г. в ходе проведения Ясско-Кишиневской стратегической операции войсками 3-го Украинского фронта была освобождена вся территория Молдавии, а Румыния объявила войну фашистской Германии.

7 августа 1944 г. во время короткого боестолкновения на правом берегу реки Прут в советский плен попала группа румынских военнослужащих. В их числе оказался раненый румынский майор без каких-либо документов.

Наиболее «интересных» военные разведчики передали военным контрразведчикам.

Начальник 2-го отдела УКР Смерш фронта доложил своему фронтовому руководителю генерал-майору П.И. Ивашутину о подозрительном майоре.

– Товарищ генерал, меня насторожил тот факт, что все офицеры при документах, только у одного майора они отсутствуют, – докладывал начальник отдела.

– Значит, что же выходит: или он их утерял, или ему есть что скрывать, – задумчиво проговорил Петр Иванович Ивашутин, – Одно из двух. Дерзайте – разберитесь, в чем причина такого феномена.

– Думаю, тут больше тянет на второй вариант – скрывает что-то бестия… Глазки бегают, говорит зачастую невпопад, словно чего-то и кого-то остерегается.

– Что ж, правильно говорите, проверьте эти версии и найдите истинный ответ на вопрос о таком поведении задержанного. Подключите агентуру из числа румынских военнопленных. Сейчас этих «мамалыжников» у нас предостаточно, – спокойно рассуждал генерал.

Пока пленный майор приходил в себя после контузии, были допрошены остальные военнопленные. Один из них назвал в числе задержанных в группе двух офицеров румынской разведки Нацеску и Маринеску…

Офицеры 2-го отдела решили детально поработать с ними. Проведя личный обыск, смершевцы обнаружили у румын прямые улики их принадлежности к спецслужбам – у них нашли шифровальные блокноты и коды. Тем ничего не оставалось делать, как чистосердечно признаться, что они действительно являются кадровыми офицерами разведывательных органов Румынии, а «контуженный» майор – их начальник, руководитель разведцентра «Н» 2-й секции Генштаба румынской армии по фамилии Ботезату.

После поправки майор Ботезату дал контрразведчикам ценные показания не только по структуре разведцентра, но и всех разведывательных и контрразведывательных органов Румынии. Раскрыл три резидентуры, оставленные на освобожденных территориях Молдавии и Одесской области, назвал ценную агентуру, находившуюся у него на личной связи. Правдоподобность его показаний вскоре подтвердилась. Сотрудниками Смерш была арестована его агентура.

Начальник Управления КР Смерш фронта генерал-майор П.И. Ивашутин много интересного почерпнул, присутствуя на допросах румынского разведчика, высветившего историю создания тайной службы Румынии – сигуранца. Оказывается, румынскую охранку возглавлял с 1924 по 1940 гг., создавая ей мрачный имидж, потомок запорожских казаков Михаил Морузов. Его карьера началась ещё во время Первой мировой войны, когда он согласился с ролью агента Генерального штаба Румынии.

Он занимался установлением активистов революционных комитетов в русской армии, склонявших к дезертирству румынских солдат, имевших русское и украинское происхождение. Так ему впервые пригодились его русские корни. С началом Второй мировой войны он с одинаковой степенью напряженности работал и против немецкой, против и советской разведки.

Морузов даже разоблачил в Бухаресте глубоко законспирированную немецкую резидентуру, которую возглавлял полковник фон Майер. Потом переориентировал сигуранцу на борьбу с советской агентурой.

Надо отметить, что руководством советских органов госбезопасности румынская разведка рассматривалась в одном ряду с польской Дефензивой, французской Сю рте Женераль и британской Интеллидженс Сервис в качестве главного противника. Руководство НКВД СССР подозревало румын не только в проведении подрывной деятельности, но и в поддержке троцкистских организаций, как за границей, так и на территории Советской России.

Так, в газете «Правда» от 21 июля 1937 г. в статье под названием «Шпионский интернационал» утверждалось:

«Выполняя задание обер-шпиона Троцкого, Гелертер с ведома румынской разведки (сигуранца) широко развернул работу своей группы (Партия унитарных социалистов). Эта троцкистско-шпионская шайка всячески срывает создание единого фронта в Румынии, единство профсоюзов, распространяет клевету против СССР, выдает сигуранце коммунистов».