Я шёл с Ганнибалом - Бауман Ганс - Страница 39

• Предыдущая
• 39/41
• Следующая

Он сощурился. И тогда они заметили, что встало солнце. Стена за спиной старика осветилась.

— Теперь достаточно света! — закричал он. — Теперь там внизу все засверкает!

Морик и Тана помогли старику подняться. Он отказался от их помощи и оперся о стену, сложенную им самим.

— Кто-то идет, — сказал он, глядя поверх стены.

— Это отец, — сказала Тана.

— Почему он идет сюда? — пробормотал встревоженный Морик.

Они смотрели, не шевелясь, как отец идет к ним. Когда он подошел, его встретило напряженное молчание.

— Вы не копаете, — сказал он с упреком.

— Мы кончили, — дружелюбно ответил старик.

— И не позвали меня? — отец с подозрением посмотрел на Тану и Морика.

— Вчера мы докопали вот до этого места, — признался Морик, — вскоре после того, как стемнело.

— А что вы делали всю ночь?

— Сур рассказывал нам свою историю.

— Как? — возмущенно спросил отец. — Если внизу что-то есть, зачем ждать и рассказывать истории?!

— Сур хочет, чтобы все сверкало, когда мы откроем, — объяснила Тана.

Отец быстро подошел вплотную к старику.

— Старик, — сказал он, — не думай, что все там, внизу, принадлежит тебе.

— Я и не хочу этого только для себя, — успокоил его старик. — Ты возьмешь свою долю.

— Сколько? — спросил отец грозно.

— Сколько хочешь.

Но отец настаивал на том, что они должны заранее решить, сколько возьмет каждый.

— Нас четверо, — сказал он. — А ты один. Но двое детей равны одному взрослому, значит, нас будет трое, а ты один. Четверть тебе, три четверти нам — согласен?

— Ты очень расчетлив, — насмешливо произнес старик.

— Жить тебе осталось немного, подумай об этом! — повысил голос отец.

— Правильно! — ответил старик. — Но тогда помоги мне, по крайней мере, построить дом!

— Это мы сделаем, — пообещал отец, а глаза его радостно сверкнули при мысли, что у него будет три четверти. — Давайте открывать, — потребовал он и начал спускаться по ступенькам.

— Колодец глубокий, — предупредил его старик. Отец одумался.

— Нам нужна веревка. Ступай принеси, — сказал он Морику.

— Подождите, пока я вернусь, — крикнул Морик, убегая.

Он вернулся с длинной веревкой. Веревка нужна была для того, чтобы поднять крышку люка. На крышке было тяжелое ржавое кольцо. Морик продел веревку сквозь кольцо. Потом он, Тана и отец потянули за нее. Петли крышки заскрипели. Крышку было трудно поднять, но наконец ее оттянули так, чтобы она не падала назад. Все перегнулись через край колодца и посмотрели вниз. Они увидели в глубине слабое мерцание. Отец был так взволнован, что не мог говорить.

Потом старик взял веревку и кувшин и крепко обвязал кувшин веревкой. Он опустил кувшин вниз. Они слушали, затаив дыхание. Раздался всплеск, отец вскочил.

— Вода! — закричал он на старика. — Если там глубоко, как мы доберемся до сокровища?

— Колодец очень глубок, — повторил старик, поднимая кувшин.

— Откуда ты знаешь? — возбужденно спросил отец. Старик вытянул полный кувшин воды и отпил глоток.

Лицо его выразило волнение.

— Пейте, — сказал он, — нигде в мире нет лучшей воды.

Отец первым понял, что происходит.

— Ты хочешь сказать, что это обыкновенный колодец? Старик посмотрел на него.

— Разве этого мало? — спросил он.

— Да, конечно, колодец очень нужен. — Отцу было трудно сдерживаться. — А где же колодец, куда они сложили сокровища? Если ты знаешь, где здесь колодцы с водой, то ты должен знать и место, где находятся сокровища.

— Я совершенно точно знаю это место, — сказал старик.

— Пойдем туда, — потребовал отец. Старик посмотрел на него с жалостью.

— Там уже побывал до нас Ганнибал! Он ограбил Сагунт. И все, что было в колодце, он забрал себе — для войны. На эти сокровища он нанял себе наемников.

— Гром его разрази! — начал ругаться отец.

— Будь уверен, в колодце не осталось ни одной монеты, — сказал старик. Потом он вдруг снял с шеи маленький кожаный мешочек и вытащил оттуда монету; он протянул ее Тане и Морику: — Вот — я спрятал ее от Ганнибала и от римлян…

Тана и Морик стали рассматривать странную монету и увидели изображенное на ней пальмовое дерево.

— Для них она ничего бы не стоила. Но для меня она очень дорога. Я не хочу ничего другого. Я не хочу даже полировать ее, а думаю сохранить ее такой, какой он дал ее мне.

— О чем вы там говорите, все трое? — спросил их отец.

— Мы говорим о Суре, — ответил Морик.

— У тебя такое странное имя… я никогда раньше не слыхал, — недружелюбно сказал отец.

— Но ты все-таки поможешь мне построить дом? — спросил старик.

Отец злобно взглянул на него:

— Так, значит, тебе нужен еще и дом? Ты стар, как… — он силился найти нужное слово, — как слон!

Старик засмеялся и наклонил голову.

— Я похож? — воскликнул он радостно. — Очень хорошо, называй меня слоном! Может, я и проживу столько же, сколько живет слон. А знаете, ведь слоны — копатели колодцев; они хорошо знают, где под землей можно найти воду. Сур бы тоже знал, что здесь есть вода, — сказал старик, став серьезным. — Здесь вода лучше, чем у крепости. Попробуй! — обратился он к отцу.

Отец взял кувшин и отпил воды.

— Ты прав, — согласился он. — Она лучше, чем у крепости. И не так далеко.

— И ее здесь очень много, — сказал старик радостно. — Половина Сагунта брала здесь воду. Это что-нибудь да значит.

— Мы построим наш дом здесь, — подумав, произнес отец.

— А мой дом? — спросил старик.

— И у тебя будет дом, старый слон! — Отец оперся о крышку люка, заглянул в глубину колодца и далеко внизу он увидел, как сверкает вода.

…Вы перевернули последнюю страницу книги Г. Баумана «Я шел с Ганнибалом». Позади остался тяжкий путь Сура — сначала мальчишки, погребенного под развалинами разрушенного карфагенянами Сагунта, потом погонщика слона в армии Ганнибала, по прихоти судьбы оказавшегося рядом с этим полководцем. Став глубоким стариком, он ищет для людей, поселившихся на развалинах его родного города, живительную воду и рассказывает детям повесть о своей полной приключениями жизни. Не только битвы и труднейший переход через Альпы занимает наше внимание. Мы видим, как Сур полюбил слона и тяжко переживал его гибель. Мы наблюдаем, как изменяется он сам: его пытаются превратить в карфагенянина, привить бешеную ненависть к Риму. Поначалу Ганнибал и Карталон, по доброму отнесшиеся к мальчику, вызывают у Сура чувство восхищения и глубокую привязанность. Но затем Сур разочаровывается в своем кумире — Ганнибале, постигнув антигуманную, враждебную людям природу этого человека, увидев ту страшную пропасть, в которую завлекает человека (да и целые народы!) слепая проповедь ненависти и злобы к другим людям.

Антивоенная направленность, страстный призыв к миру и созидательной жизни — это самое ценное, что есть в книге Г. Баумана, это важнейший урок, который он извлекает из приключений сагунтийца Сура.

Историческая основа книги Г. Баумана хорошо известна. Финикияне (римляне называли их пунами или пунийцами) появились на западе Средиземноморского мира на рубеже II и I тысячелетий до н. э. Они основали там свои колонии в Южной Испании (в том числе Гадес, современный испанский город Кадис), западной Сицилии (в том числе Панорм, современный итальянский город Палермо), в Сардинии и на Средиземноморском побережье Северной Африки. Самым крупным финикийским городом в Северной Африке и в Западном Средиземноморье вообще стал Карфаген (по-финикийски Карт хадашт — Новый город), основанный в 825 г. до н. э. беглецами из древнего финикийского города Тира, находившегося на небольшом островке у восточного берега Средиземного моря. Среди колонистов были разные люди: и те, кто искал на новой родине более спокойной и зажиточной жизни, и разнообразные искатели приключений и легкой наживы, и те, кто на родине потерпел поражение в борьбе за власть и рассчитывал здесь, на новом месте, среди колонистов, выдвинуться на первое место и захватить власть в свои руки. Очень важны были интересы торговли: финикийские колонии располагались вдоль торговых путей и служили надежным прикрытием для финикийских купцов в их далеких, полных опасностей плаваниях.

• Предыдущая
• 39/41
• Следующая