Рыцарь Шестопер - Соколовский Фёдор - Страница 17
- Предыдущая
- 17/72
- Следующая
Завтракал Шестопер стоя. И уже заранее проклинал те часы в дороге, когда придется париться в скорлупе из металла. А ведь лето на дворе, и вчера еще было пасмурно. А если сегодня солнышко пригреет?
Не теряя времени, рыцарь надиктовал Петри текст грамоты, в которой заверял свой подарок такому-то и такому-то личной подписью и печатью из набалдашника рукояти трофейного меча. Опробовал, так сказать, новинку, благо что чернила в багаже имелись.
Хозяева расстарались, собрав в дорогу постояльцам сразу два мешка снеди, а когда получили грамоту, то чуть руки не целовали, со слезами на глазах.
Когда мешки привязывали на одну из пристяжных лошадей, рыцарь не выдержал:
— Ну и зачем нам столько?
— Что значит зачем? — зашипел ему на ухо Петри. — Два дня в пути! Что жрать будем, если денег нет?
Райкалин ужаснулся. Он-то думал, что им всего несколько часов предстоит ехать. А тут двое суток! Поневоле опечалишься судьбами бедных рыцарей и возжелаешь как можно быстрей переквалифицироваться в дантиста. Увы! На ходу, сразу, да еще не зная многих своих дисциплинарных обязанностей в отряде, такого не сделаешь. Рыцарская вольница недаром вольницей называется. Но это не значит, что можно плюнуть на всех, развернуться в другую сторону и отправиться куда глаза глядят.
Вот и пришлось выезжать на улицу, затем к дому старосты двигаться шагом, а потом уже в почти готовый строй вливаться. Ольгерд и Петри сразу отправились к оруженосцам, уводя и запасного коня своего господина, а тому пришлось искать место в строю. Рыцари восседали с непокрытыми головами, держа свои шлемы в левой руке, так что можно было лица рассмотреть в рассветных сумерках.
В адрес прибывшего сразу полетела ехидная реплика венгра Найта:
— Из-за моего друга теперь наш отряд будет двигаться вдвое медленней. А еще он опаздывать любит…
Адекватный ответ не заставил себя ждать, но озвучивать его Василий не стал. Только рассмешил бы всех своим шепелявым произношением, унизив себя еще больше. Он молча проехал мимо язвы и пристроился на свободное место в середине колонны. Так наглец Коннеш еще и глазастым оказался:
— Щедрый Велес! Да ты никак Грину нового коня даровал?! Причем точно такого же, белого в яблоках, я видел под седлом доблестного рыцаря Гальцара. И что бы это значило?..
В этом случае отмалчиваться было нельзя. Только хуже получилось бы. Поэтому Шестопер демонстративно прокашлялся, старательно сплюнул в сторону и только потом заговорил, стараясь четко произносить каждое слово:
— И доблестные рыцари иногда проигрывают в кости. И самые ехидные горлопаны когда-то остаются без головы. — Кое-кто хмыкнул, реагируя на недвусмысленный намек, но продолжать нарываться на ответную грубость Василий не стал, постарался сменить тему разговора: — Но бывают рыцари очень умные и весьма сообразительные. Таким был баннерет Варширок. И именно ему я обязан жизнью. Ибо, едва увидев ваших лучников, он сообразил, как оттянуть момент поджигания костра…
Этот последний момент жизни угоревшего в дыму товарища никому здесь еще не был известен, поэтому все слушали с утроенным вниманием. Однако пришлось прерваться, поскольку в голову колонны подъехал Айзек Молнар и дал команду к выступлению. Отряд двинулся в путь, но не прошло и минуты, как кто-то громко поинтересовался:
— Ну и что такого придумал Варширок, чтобы все тати застыли в ступоре?
— Он заявил, что знает, где спрятаны сокровища князя Балоша Скорого, и стал перечислять, какие именно. Причем так это у него красочно получилось, что даже я поверил в услышанное.
На это сразу отозвался рыцарь, выглядящий старше всех:
— Ну и правильно поверил! Варширок оставался, пожалуй, единственным из всех, кто видел эти сокровища своими глазами.
— Не может быть! — вырвалось у кого-то.
— Ха! Еще как может! — фыркнул ветеран. — Он тогда еще молодым оруженосцем был, когда вместе с княжескими гриднями помогал заносить непосредственно в замок привезенные сокровища. Так что рассмотрел их досконально.
Тут заговорили сразу несколько человек, довольно эмоционально высказывая свои аргументы «за» и «против» такого утверждения. Позже говорящие образовали группки, дискутируя по поднятой теме между собой и не вступая в общую полемику. Райкалину только и оставалось, что мотать на ус да делать выводы.
Удачно получилось — и от нападок венгра ловко увернулся, и очень важную для себя тему затронул. И вскоре уже знал, что, как и к чему. События происходили шестнадцать лет назад, еще до восшествия на трон нынешнего короля Ярослава Хорфагера. Прежний король не просто щедро одарил князя Балоша, своего любимчика, ближайшего советника и учителя, немыслимыми сокровищами, но и дал в личную вотчину град Вищин. Вот именно туда и заявился удачливый и богатый князь со всем своим великим семейством и караваном немыслимых богатств. Намеревался жить-поживать в спокойствии, тиши и благости.
Хотя первым же делом обеспокоился защитой пожалованной вотчины. Новый владыка укрепил замок, обнес все городище фундаментальной крепостной стеной и даже подобрал себе отличную дружину из верных ветеранов и прижившихся здесь викингов империи бриттов. На все это ушел год.
Однажды отправился Балош с небольшим караваном в столицу, и на обратном пути на него напали сразу две дружины князей, которые издавна враждовали с Балошем и ненавидели его. Караван уничтожили подчистую, а затем и в град Вищин им удалось прорваться с помощью подкупленных викингов.
Сильно народ они не резали, кто сдался, того и в тюрьме не держали долго. А все свои силы бросили на поиски сокровищ. Потому что были уверены: в столицу Балош их не увез, свои шпионы их в этом заверили.
Но сколько ни искали, частично разрушив замок и крепость вокруг него, так ничего и не нашли. Почему и возникла мысль, что хитрый князь вывез свои сокровища с караваном и спрятал их где-то на дороге, ведущей к столице. Вот с тех пор на той дороге и в окрестностях бродят толпами искатели чужого добра и авантюристы разного пошиба. Одни ищут, другие за деньги продают им тайные карты и по большому секрету подсказывают «верные места».
Иначе говоря, образовался некий мифический Клондайк для легковерных или Поле Чудес для наивного Буратино. Наживались на этом лишь те самые авантюристы, продающие продукты крестьяне да владельцы придорожных харчевен. Что интересно, мифический клад безуспешно искали уже пятнадцать лет, а желающих его отыскать становилось все больше.
Дорога стелилась под копыта рыцарских битюгов. А почему двигались так медленно, да потому, что шли практически шагом. Разогнать таких увальней для легкой рысцы — это уже считалось боевой атакой. А если пустить в галоп, то лишь для таранного удара по неприятелю, стоящему в глухой обороне и ощетинившемуся тремя рядами копий. Или против такой же тяжелой кавалерии.
В обычном переходе такое ускорение недопустимо. Тем более при отсутствии острой нужды как можно быстрей примчаться на поле боя. Приходится опекать своих четвероногих друзей и беречь пуще собственного ока. Потому что рыцарь в бою без коня — уже совсем не рыцарь.
Неспешная езда успокоила покачивающегося в седле Василия, головная боль прошла, тело перестало ныть, неуместные опасения о заражении крови развеялись. Аппетит не пропал. Мало того, даже опухоль на губах стала сходить! Разговаривать стало намного легче, и парочка коротких, наводящих вопросов соседям по колонне прозвучала на удивление сносно.
Интересно было присмотреться и к самой дороге. Она оказалась ровной, с утрамбованным гравием на поверхности, с откосами и отводными канавами вдоль обочин. Благодаря ширине в шесть метров на ней свободно разъезжались что воинские отряды, что большие, крытые тентами повозки, что крестьянские телеги. Проскакивали порой навстречу или обгоняли весьма скоростные кареты и даже дилижансы. Последние весьма смахивали на подобные средства передвижения, используемые американцами на Диком Западе. И грузы в таких перевозили, и пассажиров.
- Предыдущая
- 17/72
- Следующая
