Урок пятый: Как не запутаться в древних клятвах - Звездная Елена - Страница 51
- Предыдущая
- 51/58
- Следующая
И старуха умолкла, оборвав выступление на «пожрет он ваших детушек», развернулась всем корпусом к магистру и уставилась на него непонимающим взором.
– А и правду мужик говорит, – отозвался седобородый рыбак. Почему рыбак – да потому что красные сапоги у него в чешуе рыбьей были полностью.
– И то верно. – Молодой плечистый парень тоже решил высказаться. – Ну бабы знамо дело зачем.
Все мужики заржали, иначе и не скажешь, даже кентавров посрамили, те смеются тише и менее оскорбительно.
– Ну детей-то пожрать, тоже ясно, – снова парень. – А старых-то дедов к чему приспособить?
И все призадумались.
– Горе идеть! – заорала старуха. – Зло великое, а вы-то?!
И вот тут я узрела истинно коварную темнолордовскую улыбку на простоватом лице магистровской иллюзии, а затем Риан вкрадчиво произнес:
– Так сама, почтенная, тут давече вещала: «Отцов и дедов поизведет». Вот ты нам и ответь – на кой темному императору старики сдались.
И сказано это было так, что в толпе тут же послышалось:
– Да-да, пущай скажет!
– На кой деды ему?
– Сказала первое слово, второе говори!
И много чего еще в подобном духе, а лорд Риан Тьер мягко отступил и покинул толпу, не привлекая к себе внимания. И вскоре, вновь взяв меня за руку, прислушивался к им же спровоцированному происходящему.
– На ремни кожаные поизведет! – заорала старуха. – На плети смертоубийственные!
Но ее отчаянный вопль был воспринят с деловой точки зрения.
– Ты это, погодь, – начал кряжистый мужик в красной рубахе и, поглаживая бороду, продолжил: – На ремни, говоришь? Не, эта кожа дрянь дрянью, ужо поверь мне, Тругу-кожевеннику.
И все зашумели, поддерживая мужика.
– На мясо! – выдвинула предположение вещунья.
– Кому оно надо, мясо-то такое, – заговорила одна из женщин. – Солью морской провоняное, брагой пропитанное, куревом изведенное. На потраву только, мясо-то это!
Бабка перестала горбиться, встала ровно, горделивую осанку демонстрируя, руки на груди сложила и как рявкнет:
– Хватит!
Все примолкли.
– А почто, ежели на удобрения? – воскликнул какой-то ребятенок.
И понеслось по новой. Предположения, опровержения, коммерческие идеи даже, а потом прозвучало:
– Темный-то не дурак, очень ему нады деды да прадеды!
– Да и города наши с весями, почитай, своих территорий немерено!
Тихо рассмеявшись, Риан повел меня дальше, а позади шумела и гудела человеческая толпа, выдвигая предположения одно другого забавнее. И вот было мне очень интересно:
– Риан?
– Да, родная.
– А почему у нас на площадях никто не призывает готовиться к горю страшному?
– А что, у нас населению заниматься больше нечем? – весело спросил магистр. – Где ты видела гнома-кожевника, который с умным видом будет битый час полоумную бабку слушать?
Нигде, это точно, гномы свое время берегут, остальные, впрочем, тоже.
А потом мы свернули и вышли к лавочке, над которой висели несколько вытянутых расшитых полотенец, и вход преграждала занавесь, тоже обережной вышивкой украшенная.
– Ну вот и место покупки твоей рубашки, – сообщил Риан то, что я и так уже отчетливо поняла.
– А занавесь другая мастерица вышивала, – прошептала я, разглядывая.
– Утром ее не было, – сообщил магистр.
Мы переглянулись.
– Входить безопасно? – едва слышно спросил Риан.
Я, не отпуская его руки, подошла ближе, присмотрелась – что ж, рисунок был мне знаком. Он точь-в?точь повторял ту схему, что я впервые увидела у ведьм Василены Владимировны, – оберег был древним, сработанным на совесть и опасным.
– Лично я отчетливо вижу магию, характерную для ведьм Седьмого королевства, – все так же тихо сообщил магистр. – По сути, мне она не опасна, если бы не одно «но» – отлив темно-фиолетовый, значит, я вижу не полную картину. Что видишь ты?
Видеть-то я многого не видела, но одно поняла четко.
– Мы не сможем войти, пока нам не позволят.
– Для меня войти не проблема, но сомневаюсь, что после этого обитательницы лавки смогут остаться в живых, – предельно честно ответил Риан. И, повысив голос, позвал: – Хозяйка! Эй, почтенная!
В лавке было тихо, затем мы услышали:
– Коли намерения добрые – приложи ладонь к косяку дверному, коли злые – уходи подобру-поздорову, путник.
Недолго думая, я потянулась прикоснуться к светлому дверному выступу, но мою ладонь стремительно перехватил Риан, а после зло прошипел:
– Ты что творишь?!
– Так у нас намерения добрые, – пояснила я.
– А у них? – задал резонный вопрос магистр.
Вот об этом я не подумала.
– Ты проклятийник, родная, и как адепт Академии Проклятий опасности не видишь, а я маг – мне хорошо известно, что большинство боевых заклинаний активируются прикосновением жертвы. На будущее – не касайся того, в безопасности чего ты не уверена!
Просто молча кивнула в ответ. Риан завел меня к себе за спину и, снова повысив голос, произнес:
– У вас два варианта – вы убираете оберег и мы входим либо я взламываю защитный контур.
Он произнес это так, что даже тот, кто никогда не слышал о лорде Риане Тьере, поверил бы сразу. Они тоже поверили. Дрожащая женская рука показалась за занавесью, и оберег был снят.
Нашему взору открылся вход в лавку, красный коврик у двери.
– Убрать! – приказал магистр.
Средних лет женщина в белой рубахе и сером льняном сарафане наклонилась, убрала и ковер. Только тогда Риан вошел в лавку, я следом за ним. Лавка казалась самой обычной – стойка торговая, полки с тканью и уже расшитыми рубахами, две перепуганные торговки, одна юная совсем, вторая средних лет – явно мать и дочь, слишком уж похожим был взгляд голубых испуганных глаз, да носы курносые у обеих.
– Отчего ж утром впустили, а к полудню мне угрожать пришлось? – ледяным тоном спросил Риан.
Ответила мать:
– Так утром маменька была, она вас как в начале ряда заприметила, сама все обереги убрала, да все радовалась, что вы к нам зашли, а после строго-настрого пускать незнакомых не велела, да и ушла.
– Куда ушла? – последовал очередной вопрос.
– Не сказала…
Пауза и магистр продолжил:
– А почему так радовалась, что меня заманила?
И как-то совсем неожиданно раздался тихий и тоже очень властный женский голос:
– Отблагодарить тебя хотела, темный лорд. Тебя и избранницу твою.
Меня мгновенно окутало странное мерцающее пламя, так что обернувшаяся к выходу я ничего и не увидела, зато услышала:
– Зря оберегаешь, не причиню я вреда.
Темные лорды всегда отличались недоверчивостью, так что пламя усилилось.
– Спалить не боишься? – насмешливо вопросила женщина. – Чистокровная она у тебя.
– Знаю, – спокойно ответил Риан. – Только на тебе, волхвица, черная петля… И тот, кто за тобой следует, очень опасен. Для чистокровных людей особенно.
В следующее мгновение пламя расширилось, и рядом со мной оказались те самые две насмерть перепуганные торговки и одна одетая в синее платье седовласая женщина.
– Темных вам, – пробормотала я.
– И… и тебе, – ответила волхвица.
И вдруг раздался жуткий вой!
Торговка постарше побелела и свалилась бы в обморок, но мы успели ее поддержать, а волхвица наградила пощечиной, и женщина пришла в себя почти сразу. А потом мы просто стояли, переглядываясь и прислушиваясь. Но было тихо… очень-очень тихо, а еще мешал что-либо расслышать гул оберегающего нас пламени.
Некоторое время я молчала, а после не выдержала.
– Риан! – мой крик, казалось, утонул в реве огня.
Но магистр услышал, и раздалось его спокойное:
– Все хорошо, счастье мое.
Меня эти слова почему-то не успокоили, лорд-директор, видимо, понял, поэтому добавил:
– Он только для чистокровных людей опасен.
Я ничего не поняла, но, побелев от услышанного, в обморок повалилась волхвица, мы с младшей торговкой уже привычно подхватили, а старшая радостно вернула должок в виде пощечины. Жаль, волхвица в себя так быстро не пришла, и держать ее пришлось довольно долго, пока огонь не схлынул.
- Предыдущая
- 51/58
- Следующая
