Полуночная девушка - Грей Мелисса - Страница 24

• Предыдущая
• 24/55
• Следующая

Где-то капала вода, и чтобы скоротать время, Айви принялась считать капли. Досчитала до пяти тысяч и испугалась, что сходит с ума. Щека ее горела от оплеухи одноглазого дракхарина. Айви потерла лицо, липкое от слез и крови. Может, сойти с ума не так уж и плохо. Разум, точно якорь, держит ее в темнице, откуда ей не выбраться, а значит, безумие – единственный выход.

Капли все падали, Айви упорно считала их, изо всех сил стараясь сохранить последние крупицы рассудка. Досчитала до семи, как вдруг тяжелые железные двери распахнулись, и девушка услышала самый приятный голос на свете.

– Эй, морячок, купи сперва девушке выпить.

Эхо!

Айви рванулась к ней, насколько позволяли кандалы. Эхо здесь, в крепости дракхаров! Она ее нашла. Они убегут. Вырвутся на свободу.

– Ну кто так обыскивает? Эх ты!

У Айви упало сердце. Девушка прислонилась к стене и снова обняла колени. Нет, им не сбежать. Эхо такая же пленница, как она сама.

– Руки! – крикнула Эхо. – А ну убрал руки!

Айви закрыла глаза. Шарканье минимум двух пар ног по каменному полу, затем скрип открывшейся и закрывшейся двери соседней камеры убили надежду. Эхо была не спасительницей, а пленницей. Айви дождалась, пока закроются двери темницы, и окликнула подругу:

– Эхо!

Послышалось сдавленное ругательство, и из темноты в камере напротив той, где сидела Айви, показалось лицо Эхо.

– Айви? – Эхо сжала прутья. – Как ты?

Айви подползла к решетке. Ободранные колени даже сквозь джинсы чувствовали каждый бугорок и трещину на каменном полу. Встретившись глазами с подругой, Айви расплакалась. Ей казалось, что слезы кончились несколько часов назад, но внутри у нее словно открылся неиссякаемый источник. Эхо криво улыбнулась. Она держалась невозмутимо, как человек, который пережил слишком многое за слишком короткое время, и Айви позавидовала способности подруги сохранять хладнокровие в самых трудных ситуациях.

– Нормально, – соврала Айви. Разумеется, ничего нормального в ее положении не было. – Что ты здесь делаешь?

– А ты поверишь, если я скажу, что пришла тебя спасти? – спросила Эхо.

– Даже не вздумай врать, получишь по морде.

Эхо фыркнула.

– Не достанешь.

– Ничего, как-нибудь изловчусь. – Безумие, протянувшее было к Айви свои щупальца, отступило: болтовня с подругой подействовала на нее успокоительно. Шутки звучали напряженно, но в целом это была их обычная дружеская пикировка, и Айви ухватилась за голос Эхо, как за якорь.

– Так почему ты здесь? – спросила Айви. – Только серьезно.

– Ну, в общем, Повелитель драконов нанял какого-то придурка, чтобы тот выследил меня, потому что я у них кое-что сперла, – пояснила Эхо. – Знать бы еще, как они меня нашли.

Невинный риторический вопрос. Эхо и не ждала ответа. Но Айви с горечью вспомнила сдавленные вопли Перрина. Казалось, он захлебывался кровью. Айви впилась ногтями в руку: в памяти пронеслась самая омерзительная часть допроса. Айви тогда закричала, обозвала его лжецом, предателем, трусом.

– Браслет, – проговорила Айви и зажмурилась от воспоминаний. – Тот, что тебе дал Перрин. Видимо, там какой-то датчик. Он тебя продал.

Эхо выругалась, вцепилась в запястье, и кожаный ремешок с бусинами упал на пол. Айви молчала, и постепенно воспоминания о Перрине испарились. Она вслушивалась в дыхание Эхо, стараясь попасть в такт: это успокаивало. Спустя несколько минут Айви почувствовала себя куда лучше.

Эхо тихонько вздохнула.

– Что-то мне надоело, что меня все время сажают в камеру.

– Ты это о чем? – удивилась Айви.

– Об Альтаире, – пояснила Эхо. – Представляешь?

Айви схватилась за солому, устилавшую пол.

– Я бы и рада сказать, что удивлена, но я не удивлена. Вообще. Ни капельки.

Эхо рассмеялась – устало, но весело.

– Вот-вот. А теперь помолчи, мне нужно придумать, как нам отсюда выбраться. Эта сволочь охранник спер мои инструменты. – Эхо вытянула шею, выглянула за решетку и прокричала: «И удобства у вас оставляют желать лучшего!» После чего, вздохнув, села у стены, вытянула ноги и скрестила руки на груди.

Айви прижалась лбом к холодным железным прутьям и затихла. Ей было неудобно, но так она хотя бы помнила, где она и с кем. Эхо здесь, и вместе им удастся сбежать. Непременно. Иначе и быть не может. Но шли секунды, и тишина показалась Айви зловещей, как будто отчаяние повисло в воздухе.

– Ну что? – спросила она, лишь бы сказать хоть что-то, лишь бы не слышать проклятого шума падающих капель. – Придумала, что нам делать?

Айви услышала, что Эхо поерзала.

– Нет, – призналась она. – Рыдать. Паниковать. Умереть в жутких муках.

Айви рассмеялась, однако в смехе ее сквозили истерические нотки.

– Умеешь утешить.

– Всегда пожалуйста, – откликнулась Эхо. – Старалась как могла.

Снова повисло молчание, и Айви принялась считать капли. Одна, две, три.

– Айви?

– Чего?

– Что стало с Перрином?

В памяти Айви снова ожили воспоминания о том, как кричал Перрин, когда Танит допрашивала его об Эхо, добиваясь, чтобы он выдал тайны, которые, как полагали дракхары, были ему известны. На мгновение Айви снова почуяла запах крови, и пламя, вырывавшееся из рук Танит, осветило камеру. Айви впилась ногтями в ладони, и боль помогла ей опомниться.

– По-моему, его убили, – чужим голосом проговорила Айви. Она словно онемела, и, если повезет, скоро перестанет что-либо чувствовать. – Он уже долго лежит и не шевелится.

Эхо встала на колени, протянула руку сквозь прутья к Айви и пошевелила пальцами. У нее хотя бы руки свободны. Айви громыхнула цепями, точно привидение, обуреваемое жаждой мести.

– Не могу. – Айви проглотила комок в горле. – Мне до тебя не дотянуться.

И расплакалась. Жгучие слезы струились по ее перепачканным кровью и сажей щекам, оставляя дорожки. Эхо шептала что-то, стараясь успокоить подругу, но Айви не слышала ничего, кроме собственных всхлипов и осточертевшего шума капель.

– Айви, – снова окликнула Эхо. Она звала подругу добрые десять минут, но Айви была безутешна. Плач ее превратился в тихие всхлипы, но Айви по-прежнему ничего не отвечала.

– Айви, – громким шепотом позвала Эхо. – Все будет хорошо, я обещаю. Когда я сбежала, Птера с Альтаиром как раз собирались тебя искать. Они нас найдут. Непременно найдут.

Айви пробормотала что-то так тихо, что Эхо не разобрала.

– Что?

Айви подняла голову, встретилась взглядом с Эхо, откашлялась и хриплым от плача голосом проговорила:

– Я сказала, не найдут. Здесь уж точно. Альтаир бросил тебя в темницу, с какой стати ему тебя искать?

– Потому что, по его извращенным понятиям, только он имеет право распоряжаться судьбой птератусов.

– Но ты-то не птератус.

В обычных обстоятельствах Айви никогда бы не выразилась так резко, но день, проведенный в застенках у дракхаров, напрочь отбил чувство такта.

– Ты права. – Эхо облокотилась о стену. – И он не дает мне об этом забыть.

Лицо Айви смягчилось, и взгляд прояснился.

– Прости, – проговорила она. – Я не это имела в виду.

– Нет, ты права, все так, – вздохнула Эхо. – Не будет он меня искать. Если бы речь шла только обо мне, я бы сгнила в темнице, но тебя Альтаир точно найдет. – Эхо оглянулась на груду тряпок, которая, если верить Айви, была Перрином. – И его.

Айви молча кивнула и опустила глаза.

– Наверно, ты права.

Повисло молчание. Эхо чувствовала, как тает ее надежда, уходит по капле, точно вода. Шум капель сводил ее с ума с той самой минуты, как она обратила на него внимание. Непостижимо, как Айви умудрилась просидеть здесь так долго, слушая его, и не рехнуться.

С тех пор как Эхо бросили в камеру, стража успела смениться дважды, так что, когда заскрипела тяжелая железная дверь, девушка и бровью не повела. Она плела косичку из соломинок, которые подобрала с пола. Послышались чьи-то шаги. Неизвестный остановился у камеры Эхо, и она подняла глаза. Перед ней по ту сторону решетки стоял Гай и с непроницаемым видом смотрел на нее. Кровь с рук он смыл, но ткань его мундира была темнее там, где на него навалился Рибос. Наверно, кровь еще была и липкой на ощупь.

• Предыдущая
• 24/55
• Следующая