Ветер с востока - Михайловский Александр Борисович - Страница 19
- Предыдущая
- 19/71
- Следующая
Иногда мне кажется, что я родился прямо на «Кузнецове» когда надевал свою снарягу перед знаменитой охотой на Манштейна. И прошло-то всего ничего, меньше двух месяцев, а оглядываешься назад и думаешь: ни хрена себе, ребятки, сходили за хлебушком.
Я осторожно освободился из Аленкиных объятий, встал с постели и стал быстро одеваться. За занавеской, на печи беспокойно завозились хозяева. Накинув бушлат, я вышел из избы на мороз и полной грудью вдохнул чистый зимний воздух. Возле избы, переминаясь на морозе, стоял парный пост. У одного часового «калаш» у другого ППШ. В последнее время Санаев при охране места дислокации стал прибегать к смешанному комплектованию караулов. Откозыряв командиру, бойцы, как мне показалось, с завистью посмотрели на тлеющую в моей руке папиросу. На посту им курить не положено, вот сменятся, тогда в караулке и подымят вволю.
Все вокруг кажется затихшим и замершим. Но это впечатление обманчиво. Сегодня, после наступления темноты, сюда, в район сосредоточения бригады, прибыли последние части бригады, обеспечивавшие прорыв на вспомогательных направлениях. Самыми последними были выведенные из-подо Мги две батареи Нон-С. Части, участвующие в прорыве на Любань, и «Солнцепеки» соединились с нами еще сутками ранее.
Плацдарм между Старой Руссой и Ильменем сейчас кишел тщательно замаскированными войсками, и только пониженная активность люфтваффе и бдительность лыжных батальонов СМЕРШа не дают немецкому командованию вскрыть нашу дислокацию.
Тут и наша механизированная бригада, наконец получившая новую технику, бригада Катукова, пополненные и усиленные легкими танками Т-60, гвардейские кавалерийские корпуса Исы Плиева и Павла Белова. Сила немалая, тем более что приготовившаяся штурмовать Старую Руссу 11-я армия генерала Захарова также пополнена и усилена выведенными с юга штурмовыми батальонами. Все готово к тому, чтобы ровно через сутки попробовать еще раз изменить историю.
Никаких шапок набекрень, никакого разбазаривания резервов, только точные и сильные удары по самым уязвимым для противника местам.
Докурив папиросу, бросил ее в сугроб. Возвращаться в постель к Алене не хотелось. Сразу за хатой под завесой маскировочных сетей стояли штабные кунги. Разведка, связь, оперативный отдел. Чувство какого-то внутреннего беспокойства само понесло меня в ту сторону. Может, мне просто захотелось очутиться среди людей, занятых своим делом, а может, я слишком перенервничал перед началом операции.
Разведка и связь – это альфа и омега при планировании военной операции любого масштаба. Если ты не имеешь понятия о замыслах и действиях противника и не имеешь связи со своими подразделениями, не владеешь обстановкой и не можешь ими управлять, то никакой ты не полководец, а самый обыкновенный дилетант. Трагедия сорок первого года по большей части и была замешана на таком дилетантизме. Части Красной армии сражались каждая сама по себе, не зная положения противника, своих соседей справа и слева, а также обстановки в тылу. И то, что при этом бойцам и командирам сорок первого фактически удалось сорвать немецкую «Барбароссу» вечная им слава и вечная память. Но мы так воевать не будем, просто не имеем права. Не наши еще не целованные мальчики должны ложиться в мерзлую землю за свою Советскую Родину и товарища Сталина, а их белокурые бестии должны толпами подыхать за фюрера и фатерлянд…
В оперативном отделе мне сразу же предоставили журнал донесений. Обстановка в частях, доклады наблюдателей, еще неделю назад выдвинутых к линии фронта на направление прорыва, донесения разведывательных и диверсионных групп из вражеского тыла. Вроде бы все нормально, все готово, подразделения на своих местах, и нет никаких признаков, что немцы разгадали наш план. Но все-таки тревога не отпускает. Может, это просто я старею? Меньше чем через сутки наша бригада, «гремя огнем, сверкая блеском стали» опять рванет во вражеские тылы – добывать стране чести, а себе славы.
От успеха этой операции зависят жизни сотен тысяч ленинградцев: женщин, детей и стариков. Говорят, с высот у Мги просматриваются немецкие позиции на двадцать километров во все стороны, и вытащенные туда вопреки всем канонам полки артиллерии РВГК месят немцев непрерывным огнем днем и ночью от поселка Ивановское до Шлиссельбурга включительно. И это приводит немцев в бешенство, заставляя раз за разом штурмовать позиции Федюнинского. Но танков у них нет, а осадная артиллерия не очень эффективна против развитой системы полевой обороны. Тем более что с возвышенности ее позиции видны как на ладони. Да и с контрбатарейной борьбой в 54-й армии все более-менее налажено. Сейчас, и на 54-ю армию под Мгой, и на 2-ю Ударную армию под Любанью немцы давят изо всех своих сил, бросая в атаку резервы, которые Кюхлер смог наскрести по сусекам со «спокойных» участков фронта. Сейчас ему не до деблокирования Демянского котла и не до вызволения из западни его доблестных сидельцев. Похоже, эти семь дивизий уже списаны как неизбежные жертвы войны.
По данным радиоперехвата и сведениям наших разведчиков, в эти две горячие точки стянуты даже полицейские и охранные части. А это значит, что завтра, когда мы вступим в игру, противник сперва какое-то время будет очень сильно удивлен, а потом его измотанным непрерывными атаками частям, после спешной переброски на новый участок фронта, придется опять выполнять невыполнимые приказы своего командования, типа «любой ценой восстановить положение»
И вот тогда-то Федюнинский с Черняховским, используя нерастраченные резервы своих армий и их выгодное положение, смогут одним мощным ударом прорвать блокаду Ленинграда и разгромить осаждавшие город на Неве части вермахта.
Надо подумать, как одновременно с командующим группой армий «Север» Кюхлером и командующим 16-й армией генералом Бушем нейтрализовать и генерала Линдеманна, командующего 18-й армией. Мы, дети XXI века, никогда не пренебрегаем ударами по штабам. Немецкая армия во главе с командующим и без оного, по силе сопротивления – это две совершенно разные субстанции. Всех немецких командующих не переловишь, но к этому надо стремиться.
А потом, сдавив 18-ю армию кольцом окружения, мы начнем уничтожать ее медленно и мучительно – так же, как немцы уничтожали наши части, окруженные в «котлах» под Смоленском и Вязьмой, и как они планировали уничтожить все население Ленинграда. Долг платежом красен, и до начала выплаты этого долга осталось уже меньше суток.
Пока я читал документы, дежурные офицеры нацедили мне в кружку из термоса крепкого сладкого чаю и сделали бутерброды с колбасой. А вот это лишним не будет. Надо будет сейчас как следует подкрепиться и еще раз пройтись по всем пунктам завтрашней операции. И сделать это надо именно сию минуту, ибо когда войска выйдут на исходные позиции, то менять что-либо будет уже поздно.
28 февраля 1942 года, поздний вечер. Новгородская область, Северо-Западный фронт, 11-я армия РККА, район поселка Вороново
С наступлением темноты вдоль всей линии фронта, дугой охватывающей Старую Руссу, от деревни Нагово на севере до деревни Утошкино на юге, постепенно стала разгораться артиллерийская канонада. Редкий, но мерный обстрел передовых позиций ни в коем разе не должен был вызывать у противника подозрений. Последние дней десять такое тут случалось регулярно, и немцы привыкли.
Параллельно с артиллерийской канонадой начинались пулеметные дуэли, имеющие своей целью выявить систему пулеметного огня в обороне противника. Примерно за полчаса до полуночи обстрел стихал, чтобы на следующую ночь начаться вновь.
Действующая после наступления в районе Лычково – Выдерцы железная дорога позволяла 11-й армии дышать полной грудью и не экономить снаряды. Но на этот раз на участке фронта в районе Вороново огонь, пусть и редкий, но велся последними управляемыми снарядами, имеющимися в боекомплектах самоходчиков, танкистов и мотострелков, пришедших на эту войну из другого мира.
Задача была поставлена – взломать вражескую оборону, не привлекая к прорыву внимания вражеского командования и перепахивая все артогнем крупных и особо крупных калибров. С целью дезориентации вражеского командования, советские разведовательно-диверсионные группы, часть из которых была подтянута почти непосредственно к линии фронта, с наступлением темноты приступили к нарушению проводной связи между полками и штабами 81-й и 18-й пехотных дивизий, а также между дивизиями и штабом 16-й армии вермахта. В используемом немцами радиодиапазоне завыла, заголосила широкополосная система постановки помех, причем аппаратура была уже местного производства. Фиг вам, херрен генерален, а не нормальная радиосвязь на этой войне. Вой помех в наушниках немецких радистов смешивался с грохотом разрывов советских тяжелых снарядов и мин.
- Предыдущая
- 19/71
- Следующая
