Том 22. В мертвом безмолвии - Чейз Джеймс Хедли - Страница 9

• Предыдущая
• 9/100
• Следующая

— Почти, — она отступила.

— Никаких «почти». Это коммерческое предложение. Двадцать пять тысяч или один поцелуй.

Тело Люси напряглось, в глазах вспыхнуло презрение.

— Я отказываюсь. У меня свои представления о ценностях, и я не собираюсь их менять из-за вас. Мое предложение остается в силе…

Она говорила, но в ее глазах стояло безрассудство. Глаза выдавали. Что-то словно надломилось в ней. Люси шагнула вперед с такой порывистостью, что Калверт даже отшатнулся. Ее руки обняли его плечи, а губы прижались к губам. Он вдохнул аромат волос, напомнивший об ушедшем лете. Он рванулся к ней изо всех сил, но было уже поздно. Люси отпрянула, оставив его с распростертыми объятиями и раскрытым ртом. Теперь вся ее поза выражала безразличие и презрение, а в голосе звучала насмешка:

— Вы получили свой поцелуй, мистер Калверт, а цена за расписку остается прежняя — двадцать пять тысяч.

Потрясенный Калверт подумал: «Не хватало мне еще потерять голову и влюбиться». Вслух же он произнес:

— Вы удивительная девушка.

— Весьма оригинальное наблюдение, — ответила она, явно наслаждаясь ситуацией.

— А целуетесь вы просто великолепно.

— Не забывайте о моем предложении, мистер Калверт. Если придете к какому-нибудь решению, позвоните. До свидания.

— До свидания, мисс Бостон, — он слегка поклонился.

По ворсистому мягкому ковру Калверт направился к двери, все еще неся в себе аромат волос и вкус губ мисс Бостон. Ему стоило огромного труда выйти, не обернувшись. Принимая от слуги шляпу и пальто, Калверт заметил, как дрожат его руки.

Он не успел еще дойти до лифта, как из него вышли двое. Один — чрезвычайно массивный, невысокого роста — выглядел настоящим атлетом. А рядом с ним, склонив свою коротко стриженную голову и вперив взгляд в пол, шагал Том Плайер.

Калверта они не заметили.

Бетти Клеменз, секретарша, сидела за столом орехового дерева. Девушка с фиалковыми глазами и ярко-рыжими волосами, по мнению Калверта, заслуживала лучшей участи.

— Здравствуйте, мистер Калверт, — воскликнула она. — Надеюсь, вам уже лучше?

— Привет, Бетти, — ответил он. — Скучала без меня?

— Конечно. Без вас здесь так пусто и одиноко.

— Ты прелесть. Всегда знаешь, чем согреть одинокую душу, — он направился в свой кабинет.

— Да, совсем забыла, — встрепенулась Бетти. — Кто-то приходил к вам недавно. Назвался вашим старым другом. Вот только его имя я, к сожалению, забыла.

— Он в моем кабинете?

— Да. Я разрешила ему туда зайти.

— Разрешила или предложила?

— Он сам попросил разрешения подождать в вашем кабинете. Как-никак, старый друг. Я не возражала.

В кабинете Гарри застал полный разгром. Все бумаги были вывернуты из стола на пол. Калверт быстро просмотрел утреннюю почту. Конверт, который он накануне послал сам себе, отсутствовал. Сняв пальто и шляпу, Калверт вернулся в приемную.

— У меня никого нет, — сказал он Бетти. — А как выглядел этот тип? Высокий и коротко стриженный?

— Точно! Очень похож на одного паренька из моего родного города. Его звали Эзра Бухдуз, и он отлично играл в футбол. Интересно, я даже не заметила, как он ушел.

— Ничего страшного.

— Вы очень добры, мистер Калверт, — она улыбнулась. — Наверное, в тот момент, когда он уходил, я повернулась к дверям спиной.

— Твоей вины здесь нет, цыпленок. Этот человек прямо-таки летучий голландец. Мистер Мэйер у себя?

— Конечно.

Калверт направился в кабинет шефа, по пути не забыв поздороваться с Молли. Она вскинула голову.

— Вот и наш больной!

В открытую дверь было слышно, как Мэйер разговаривает с кем-то по телефону.

— Важный разговор? — осведомился Калверт.

— Ничего серьезного. Заходите.

Калверт вошел в кабинет и бесцеремонно уселся в огромное мягкое кресло. Мэйер закончил разговор и сказал:

— Привет, Гарри, — после чего сразу погрузился в чтение бумаги, лежащей перед ним на столе.

— Извини, Чарли, я несколько дней не выходил на работу, — сказал Калверт.

— Разве? — Мэйер с удивлением глянул на него. — А я даже не заметил.

— Опять болело горло, — начал Калверт, но тут же решительно добавил: — Это, конечно, отговорка. Я просто пьянствовал все это время.

— Гарри, я не собираюсь читать тебе мораль, — Мэйер выразительно глянул на него. — Но женщин на свете больше, чем мужчин. Улавливаешь? Скажу проще: куда легче найти хорошую жену, чем хорошую работу.

— Это все? — Калверт встал.

— Не сердись, — смущенно добавил Мэйер, — я не хотел тебя обидеть.

— Я и не обиделся. Пойду к себе, поработаю.

— Скажу еще кое-что. Я стал хорошо зарабатывать лишь после того, как меня покинула жена. И тогда я понял, что мне мешало все эти годы…

— О’кей, Чарли. Ты вселил в меня надежду. Большое спасибо.

— Позавтракаем вместе? Мне нужно поговорить с тобой. Из чисто эгоистических побуждений хочу помочь тебе спастись от самого себя.

Калверт вернулся в кабинет и работал до двенадцати. Потом позвонил Мэйер и, извинившись, отменил совместный завтрак.

— Мне нужно срочно переговорить с Даусоном, — объяснил шеф, — он возвращается во второй половине дня.

— Ради бога, — ответил Калверт. — Я не в обиде.

— Ну и спасибо. А как насчет обеда?

— Я уже приглашен в другое место.

— Жаль. Тогда перенесем обед на понедельник.

В час дня Калверт послал за кофе и сандвичами. Немного перекусив, он повернулся на кресле к окну и стал рассматривать город — огромное скопление уродливых бетонных коробок. Город ассоциировался у него с Грейс. Здесь была их квартира, были рестораны, которые они вместе посещали, театры, улицы, парки… Теперь все переменилось. Без Грейс городской пейзаж как бы поблек и утратил душу, стал чужим и безликим.

Но стоит ли так печалиться о том, что уже невозможно поправить? В конце концов, если бы Грейс не ушла, он не встретил бы Люси Бостон. Подумав так, он почувствовал, как в душе разгорается странный, томительный жар.

Предложение обменять расписку на поцелуй было неожиданным для него самого. Это был необдуманный поступок, но Гарри не раскаивался. Вспомнив поцелуй, он даже вздрогнул от возбуждения. Он все еще чувствовал прикосновение этих губ, мягкое и в то же время сильное… Чувствовал пленительный аромат волос.

А ведь они виделись только дважды, да еще три раза говорили по телефону. То, что он успел узнать, свидетельствовало не в пользу Люси. Она была как-то связана с такими неприятными типами, как Род, Плайер, Гастингс. Влюбиться в нее при таких обстоятельствах было бы абсурдно. В лучшем случае — она просто авантюристка. В худшем — активная соучастница этих бандитов.

Нет, на эту удочку он не клюнет. Не стоит бросаться из огня да в полымя. От Грейс — к Люси. Жена предала его, преподав хороший урок. Настоящий мужчина не должен дважды повторять одну и ту же ошибку.

Он уставился на чашку с кофе, как будто рассчитывал на ее дне, в кофейной гуще, найти ответы на все свои вопросы. Выбросив остатки завтрака в корзину для бумаг, Калверт с головой погрузился в работу.

На витрине галереи, занимая ее чуть ли не целиком, была выставлена картина, изображавшая ребенка на коленях у бабушки. Полотно было исполнено яркими и смелыми мазками, напоминавшими манеру ранних немецких экспрессионистов. Рядом красовался плакат с надписью:

Когда Калверт открыл дверь, до его ушей донесся мерный гул многих голосов. Он устремился было на этот шум, но задержался возле картин, которыми были завешаны все стены зала. По-видимому, «Бостон Галери» специализировалась на современной живописи. Здесь встречались работы Роулта, Дюфи, Писсарро, Дега, Сислея. Но Калверт не обнаружил полотен Иоганна Гроота. Впрочем, это было объяснимо. Богатая по краскам, предельно детализированная, сочная фламандская живопись плохо гармонировала бы с полотнами импрессионистов.

• Предыдущая
• 9/100
• Следующая