Забавы с летальным исходом - Макбейн Эд - Страница 23

• Предыдущая
• 23/62
• Следующая

Что же касается самой Мелани, то ею, как и тогда, в ту жаркую ночь, овладевает странное возбуждение. И она с нетерпением ждет, что же произойдет дальше. И представляет, как подойдет сейчас к Кори, проявит инициативу, прижмется к нему всем телом — она уже заметила, как топорщатся у него на ширинке черные джинсы, — прижмется, обнимет за шею, обхватит его торс ногами и поцелует крепко-крепко, прямо в губы. И тогда… тогда именно она становится хозяйкой положения и закрутит это колесо, как некогда сделала Джилл в бассейне. Она понимает, что именно от нее ждут первого шага, знает, что без ее согласия сегодня ничего не произойдет, и еще чувствует, что тут пахнет «чисто мужскими» делами, куда ей доступа нет и никогда не будет. Кори еще не снял свитера Джека, и мужчины молча поглядывали друг на друга, словно решая что-то про себя. Словно Кори спрашивал у Джека разрешения пригласить на танец его жену, вот на что это было похоже. Словно она, Мелани, собственность Джека! Но она даже не замужем за Джеком и никакой его собственностью не является. Это уж определенно, однако она чувствует, что дело обстоит именно так. Кори ждет от Джека знака одобрения, в противном случае он и с места не стронется. Стоит только Джеку согласиться — и они тут же перейдут к следующему этапу, хотя пока что не совсем ясно, в чем он будет заключаться. Надо сказать, что все эти чисто мужские штучки вовсе не раздражали ее, нет. Скорее, напротив, она еще больше возбудилась. Словно сама она сейчас — просто никто, полный ноль, от нее ничего не зависит, а мужчины, самцы, решают сами, быть тому или не быть. Настанет ее черед, и она или согласится с ними, или нет. Впрочем, не важно. Даже если не согласится, они все равно изнасилуют ее. И от этой мысли она возбудилась еще больше…

— Джек?.. — вопросительно протянула она.

Джек же между тем никак не мог решить, стоит пускать бывшего заключенного к себе в койку или нет. Она видела это по его глазам. Но в целом он был явно не против, это она видела тоже. И возбудился — это было заметно, стоило только взглянуть на его брюки ниже пояса. И тут Мелани вдруг понимает: пусть думают, что это они решают. И это несмотря на то, что для себя она уже все решила. Мысленно она уже представляла себе всевозможные комбинации и позы. Надо только добраться до этой чертовой постели, вот и все. Постели, где ее будут ждать двое мужчин с огромными стоячими членами и куда скоро нырнет она сама — уже настолько заведенная, что, казалось, вот-вот кончит, прямо сейчас, стоя.

— Знаете что, мальчики, — тихо и скромно говорит она им и протягивает руки. — В этой гостиной чертовски холодно. На улице снег и слякоть. Так почему бы не забраться под одеяло и не попробовать хоть немного согреться?

И она сжимает руку Джека в своей.

— О’кей? — спрашивает она его.

Потом сжимает руку Кори.

— Ты не против?

— Если Джек не возражает, я ничуть даже не против, — отвечает Кори.

— Если Мелани не возражает, я тоже не против, — говорит Джек.

— Ни чуточки я не возражаю, — шепчет она и одаривает их притворно-застенчивой улыбкой.

— И что это будет за посудина? — спросил Зейго.

— Я пока что еще не думал, — ответил Джек. — Решил оставить на ваше усмотрение.

— Угу… — протянул Зейго.

Любитель хренов, подумал он про себя.

— Короче, преследование на высоких скоростях ожидается? — спросил он. — Я имею в виду, сигарета нам понадобится или еще что?

— Какая еще сигарета? — спросил Джек.

Щенок, подумал Зейго.

— Ну, это скоростная моторка, — снисходительно объяснил он, — на которой можно обойти катер. Длинная, гладкая и тонкая, как какашка младенца. На тот случай, если нас будет преследовать катер береговой охраны.

— Надеюсь, что до этого не дойдет.

— А это, случайно, не связано с наркотиками, нет? Потому как наркотики я не перевожу. Завязал… на время.

— Это почему?

— Просто не одобряю, когда их употребляют.

— Понимаю… — протянул Джек.

Зейго вовсе не походил на человека, мастерски управляющего катерами и лодками. Больше всего он походил на какого-нибудь зануду-писателя, что дни и ночи напролет просиживает за своим компьютером. Маленький, худенький, с взлохмаченными черными волосами и в очках без оправы, и вся физиономия в мелких прыщиках. Джеку почему-то казалось, что у мужчины за тридцать уже не может быть прыщей. Именно так он оценил возраст Зейго — года тридцать два — тридцать три… Когда он поведал Кэндейс Ноулз, в чем заключается дельце, та в качестве водителя тут же порекомендовала Зейго. С той, впрочем, разницей, что вести ему предстояло не автомобиль, а моторную лодку. «Дельце» — этот термин Джек позаимствовал у покойного Эрнста Коррингтона. Так, Кори называл неудавшуюся операцию по ограблению в Лос-Анджелесе «аптечным дельцем». Джек полагал, что нынешнее можно было бы назвать «музейным дельцем». Ровно в три часа дня Зейго уже был тут как тут и желал знать все детали и аспекты предстоящей работы.

— Ну а груз, который предстоит перевозить, большой по объемам? — спросил он.

На Зейго были мятые синие джинсы, синяя футболка и белые кроссовки, уже давным-давно превратившиеся в серые. Нет, костюм для моряка в целом подходящий, но совершенно не сочетающийся с занудной внешностью его владельца. Просто невозможно было представить этого человека у штурвала мощной моторной лодки. Слава Богу, что хоть груз маленький.

— Совсем маленький, — ответил Джек.

Зейго призадумался над тем, что же это может быть. Этот тип нанял птицу высокого полета, саму Кэндейс Ноулз. А она не какая-нибудь там дешевка. Теперь он собирается нанять его. Конечно, ему до Кэндейс далеко, но и он тоже цену себе знает. Мало того, Джеку был нужен и третий человек. То ли для прикрытия, то ли для того, чтобы стоять на шухере. Впрочем, не важно. Так что операция обойдется ему не дешево. А получается, что груз совсем маленький. По всей видимости, драгоценности.

— Ну и вы говорите, что забрать его следует у заднего выхода из музея, так? — спросил он.

— Именно. На причале, прямо за музеем.

— На воде.

— Да, в бухте Калуза. Там имеется небольшой такой причал. Потому как раньше это был жилой дом. Я имею в виду музей.

— Вот уж не знал.

— Да. «Ка Де Пед».

— Чего-чего?

— Прежде там была гасиенда под названием «Каса дон Педро».[23] Еще в те времена, когда Флорида принадлежала испанцам. Ну а потом ее обновили, перестроили и превратили в особняк. В 1927 году.

Чертовски интересно, подумал Зейго.

— Владелец дома выстроил также отель, на Хвосте. Для своих друзей, чтоб было где остановиться, когда приезжают. Он до сих пор существует. Наверное, и его тоже перестраивают.

Дьявольски интересно, подумал Зейго.

— Ну а после смерти владельца дом выкупил город. И там устроили музей.

— В отеле? — спросил Зейго.

— Да нет, в особняке, в «Ка Де Пед».

— Так, стало быть, ваш груз — музейная вещичка, верно?

— Да.

— Какого типа?

— Да так, ничего особенного, — ответил Джек. — Просто глиняная бутылка.

Погода в Афинах в это время года всегда стоит невыносимо жаркая. Но хуже всего здесь, в тюрьме, где толстые стены мешают проникнуть даже малейшему дуновению ветерка. На севере тюрьма выходила на улицу Пиреи, именно там находились главные ворота. То была весьма оживленная улица, пересекавшая далее улицу Мраморных Рабочих и тянувшаяся к северо-западу, к самим Вратам Пиреи. И когда наступало время навестить томящегося в заключении узника, товарищи его встречались на рассвете у находившегося неподалеку здания суда, где его судили и приговорили к смертной казни. Обычно тюрьма открывалась для посетителей не слишком рано. И сегодня, в день казни, никто не собирался открывать ее раньше. Но они все равно пришли совсем рано, еще до рассвета, в ночи, по пустынным улицам, и теперь стояли и перешептывались на ступеньках здания суда. Дело в том, что они узнали, что сегодня из Делоса возвратился корабль.

• Предыдущая
• 23/62
• Следующая