Оперативное вмешательство - Львов Вадим "Клещ" - Страница 48
- Предыдущая
- 48/70
- Следующая
– Да за что денег-то давать?! – заорал Рома. – Все уже кончилось, дура!
– Сегодня кончилось, а завтра? Не жлобись. Или пусть вон твои друзья постараются. Они у тебя в чинах немалых.
Ефременко на секунду представил выражения лиц Калгана и Масла, не вылезающих из «горячих точек» годами, если он обратится к ним с просьбой подсобить отмазать от мобилизации.
– Нет, здесь они не помогут, – отрезал Рома.
Но вариант вскоре нашелся. У одного из его работяг, снабженца Севы, молодого пройдохи, брат служил в военкомате Восточного округа. Дальше все было делом техники.
Получив шуршащий наличными конверт, прапорщик совершил несколько манипуляций с его электронным досье, и Рома оказался приписанным к силам Гражданской защиты и Чрезвычайных ситуаций.
– Если чего случится, мобилизуют, но на фронт не отправят. Железно! – пообещал мгновенно разбогатевший прапорщик.
Так что теперь Рома Ефременко был приписан к Ногинскому центру МЧС в качестве водителя. И в случае мобилизации его возрастной категории на фронт его не отправят. Будет в тылу кантоваться.
Стоящая рядом необъятная тетка сельского вида переступила и сильно задела «кормой» бедро Ефременко. От неожиданности он дернулся, и боль, ушедшая из порезанной ступни, вернулась снова.
– Осторожнее, корова! – рявкнул Роман на тетку, перекрывая шум летящего по туннелю электропоезда.
Тетка вздрогнула, обернулась, явив Роману красную веснушчатую физиономию колхозной доярки.
– Ты шо разорался-то, черт! – завопила тетка, неожиданно напирая на Рому огромной и колышущейся, словно океан, грудью. – Я к сыну приихала, гостинцы привезла, а он орет! Думаешь, если москвич, то усе и можно, да?!
– Да, можно! Мне можно все! – заорал в ответ Ефременко и слегка оттолкнул тетку.
Что он сделал это зря, понял через секунду.
Тетка, словно пожарная сирена, заверещала что-то типа: «Ой, люди ж добрые, прямо в метре убивают!» Именно так: не «в метро», а «в метре». И, конечно, у тетки «нарисовались» заступники. Неравнодушные сограждане, мля!
Кто-то схватил Романа сзади за плечо и, дыша утренним перегаром, прорычал:
– Ты че, мужик? Не один едешь!
Роман, не оглядываясь, врезал наугад локтем и попал. Сзади раздался возмущенный вопль, тут «прилетело» и ему – размашистая плюха по правой стороне лица. В голове зазвенело.
– У-у-у, твари! Быдло, быдло! – взвыл Рома, теряя над собой контроль и нанося удары направо и налево. Ему снова прилетело в ответ, прямо в переносицу, аж искры брызнули, и кто-то попытался схватить его сзади.
В итоге вызвали полицию, и на ближайшей станции, «Бауманской», их вытащили из вагона на глазах у всей честной публики. Словно бухих гопников.
День определенно не задался. В спонтанной драке в вагоне Рома отделался легко, ему лишь разбили губу и нос. Кровь залила новенькую футболку «Найк», но это, вместе с разбитым носом, мелочь. Пиджак жалко, вашу мать, пиджак, купленный на новогодней распродаже в Милане! Начисто оторвали рукав… Как говорится, с мясом.
Помимо Романа из вагона выволокли двух парней лет по двадцать пять, тощих и жилистых, загоревших до черноты, сразу видно, провинциальных работяг, и ту самую скандальную веснушчатую селянку.
Комментарии собравшейся на станции общественности разделились на два диаметрально противоположных мнения: «Оборзели москвичи, уже на простых людей нападают» и «Понаехали в столицу, еще и хамят».
Парням, влезшим в его стычку с теткой, тоже досталось. Одному Рома успел поставить фонарь под левым глазом, теперь наливающийся синевой, словно слива. Второй постоянно держался за бок и тяжело дышал. Значит, по ребрам зацепил…
Смешнее всех вела себя горластая тетка. Увидев человека в форме, она сразу стала вести себя подобно комнатной собачонке, всхлипывать, что-то жалобно причитать, разве что не вилять хвостом. Куда только весь ее натиск и нахрап подевались?
– Да, товарищ милиционер, я только к сыну ехала, навестить. Только к сыну…
– Разберемся, господа, разберемся. Проходите, не толпитесь…
В полицейском пункте, или как там его называют, все быстро встало на свои места. Дюжий «метромент» с погонами сержанта и массивной бляхой на груди изучил водительские права Ромы и изъятые паспорта и, хмыкнув, отправил провинциалов в зарешеченный «обезьянник», несмотря на возмущенные крики парней и всхлипывания тетки. А Ефременко любезно предоставил стул.
– Что у вас произошло? – тихо спросил сержант.
– Да ничего, господин полицейский! – раздраженно ответил Роман. – С утра ногу стеклом пропорол, ехал со встречи домой, а тут эта… толкается, словно слон. Прямо по больной ноге прошла. Так я ей замечание, она – в крик. Потом вот эти нарисовались. – Он кивнул на парней. – Защитнички хреновы… Вот и все, сержант.
– А что, теперь можно женщин в метро на хрен посылать?! – раздался возмущенный голос из «обезьянника».
– А ну цыц там, отморозки! – рявкнул сержант так, что Ефременко едва не подскочил, несмотря на больную ногу. – Больно умные все, б… ть, стали! Разговорчивые! Толпой на гражданина нападать! Считайте, срок себе сами в карман положили!
Услышав слово «срок», за решеткой заныла тетка.
Сержант перевел взгляд на Рому.
– Заявление на этих оформляем? – спросил он, поигрывая ручкой.
– Заявление? – Об этом Роман как-то вообще не подумал. Надо бы Маселу позвонить! А что ему сказать? Что, оттянувшись ночью с танцовщицей, чуть не проспал встречу с чиновником, потом пропорол ногу в собственной квартире и в довершение всего угодил в полицию за драку с селянами в метро. Кошмар… Смех и грех! К черту все, к черту!
– Нет, сержант, ну их… Мне это не надо!
Сержант сразу как-то расслабился, подобрел лицом. Видать, такой же провинциал, только с полицейской бляхой.
– А материальный ущерб? Вон вам пиджак порвали, футболка вся в крови… Можете подать гражданский иск на возмещение морального и материального ущерба…
– С этими-то что будет? – он кивнул в сторону затихших в «обезьяннике».
– С этими? Ну, раз вы дело уголовное не хотите открывать, мы им административный штраф закатим. Тысяч по десять с рыла. Тут, понимаешь, Москва, а не деревенская дискотека. На основании штрафа вы можете как раз и иск подать.
Ефременко махнул рукой. Он отлично знал, что любой гражданский иск – это чудовищная тягомотина.
– Нет, штрафуйте их и гоните взашей. Ко мне вопросов нет?
– Да вроде нет. – Сержант протянул руку через стол. – Всего доброго, господин Ефременко.
– Мне бы в туалет. Себя в порядок привести.
– Пожалуйста. – Толстый палец сержанта указал на маленький закуток за «обезьянником».
Роман осмотрел себя в зеркало, снял пиджак. Кровотечение уже остановилось, и он быстро смыл с лица кровавые разводы. Определенно нет ничего страшного! Нос и губы на месте, разве что слегка припухли. Ерунда!
А вот с футболкой надо что-то делать. Пиджак-то свернуть можно и в руках нести, сейчас жарко, а вот футболка – в кровавых пятнах.
– Извините, сержант, где здесь магазин нормальный? Где можно шмотки купить? – спросил Роман, выйдя из закутка.
Пока сержант соображал, что ответить, из-за решетки высунулась рука со свертком. Ее протянул парень, украшенный лиловым фонарем.
– Слышь, мужик. Ты извини, если что… Вот, себе рубаху возьми. Чистая, только что купил…
Роман автоматически взял сверток, развернул.
Дешевка! Ужас какой-то, вон нитки торчат, швы кривые.
Парень, словно поняв, быстро заговорил:
– Это не фирма, конечно. Но до дома доехать – нормально… Извини еще раз, мы не со зла…
– Пакет есть? Чистый?
Пакет нашелся у тетки с красным лицом. Откуда-то из кармана куртки был извлечен пакет с брендом супермаркета «Ассоль» и передан, в сопровождении заискивающей улыбки, через решетку.
Сложив свои вещи в пакет и натянув мерзкую дешевую рубаху, Роман кивнул полицейскому и, не говоря больше ни слова, вышел в вестибюль станции.
* * *
Уже выбравшись из подземки, Ефременко добрел до своего GLK, как снова зазвонил мобильник. Жена…
- Предыдущая
- 48/70
- Следующая
