Исчезнувшая Луна (сборник) - Брэкетт Ли Дуглас - Страница 7
- Предыдущая
- 7/92
- Следующая
И Сиран понимал, что человеческий разум не в силах постигнуть это сверкающее чудовище, что навсегда, до конца времен, оно останется чуждым, враждебным тому миру, в котором он родился и вырос.
Рыжий охотник сказал просто:
— Я боюсь. Это пахнет западней.
Что-то подступило к самому горлу Сирана — возможно, это было его собственное сердце.
— Нравится нам или не нравится, приятель, но мы здесь, и не лучше ли нам убраться с глаз долой, пока этот закованный в кандалы отряд не наткнулся на нас?
В стороне, там, где черные тени скрывали ниши в стенах и каменные столбы сталактитов, наверное, будет спокойнее. Здесь был спуск на дно пещеры — головокружительный зигзаг выступов, висячих лестниц, ступеней.
Но спускаться пришлось бы на виду у обитателей пещеры.
Они шли по краю. Лицо Маус так побледнело, что клеймо между ее бровями казалось каплей крови.
Отшельник держался уверенно, как в собственном доме. Казалось, вид сияющего гиганта придает ему сил, наполняет энергией, которая страшным блеском светилась в его глазах.
Почему-то Сирану это не понравилось. До сих пор отшельник был невозмутимее мертвеца. После перебранки в овраге он не сказал своим спутникам ни слова.
Беглецы укрылись среди сталактитов. Сиран смотрел на выступ.
— Они охотятся по запаху? — прошептал он.
Охотник кивнул.
— Наверное, но теперь им нас не найти. Здесь слишком много запахов. Но как случилось, что те двое ждали нас у входа в туннель?
Сиран пожал плечами.
— Телепатия. Передача мысли. За морем каждый второй умеет делать это. А чем Калды хуже?
— Ты что же, думаешь, что у них человеческий мозг?
— Глупости. Не человеческий и не звериный, а все же они могут мыслить, это понятно.
— Так, значит, они и придумали эту штуку?
Охотник указал на шахту.
— Нет, — задумчиво протянул Сиран. — Это придумали не они..
— А кто же…
Охотник не закончил.
— Тихо! Сюда идут!
Сиран затаил дыхание, выглядывая одним глазом из-за сталактита. Из туннеля вышла группа серых конвоиров. За ними тянулся отряд пленников. Колонна прошла по карнизу и начала спускаться на дно пещеры. Лица людей хранили удивительную безмятежность.
Некоторые ошейники оставались пустыми, и отряд Калдов значительно поредел. Видимо, некоторые из них остались снаружи, чтобы выследить четырех удачливых беглецов.
Это означало, что назад хода нет.
Сирану пришла в голову идея. Когда последний в цепочке узников и стражи спустились и перевалили через край, он шепнул:
— Пошли. Спустимся следом за ними.
Маус испуганно взглянула на него. Он нетерпеливо пояснил:
— Они же не станут оглядываться, я надеюсь. А пока колонна спускается, никто не сможет подняться наверх. Но если ты лучше меня знаешь, как сойти с этого проклятого насеста, то давай выкладывай свои задумки.
У Маус никаких задумок не было, и охотник кивнул:
— Неплохо. Пошли.
Они стали спускаться, тихо, как настоящие демоны. Сказывались их воровские и охотничьи привычки лист, упавший с дерева, не произвел бы больше шума, чем их шаги.
Глаза отшельника при всяком удобном случае поворачивались к сияющему монстру. Было ясно, что в его косматой голове созревала какая-то идея. Сиран подозревал, что разумней всего было бы скинуть отшельника с лестницы, но одно дело — ударить человека ножом в уличной драке, и совсем другое — хладнокровно прикончить ничего не подозревающего старика.
Потом он торжественно клялся никогда не поддаваться неуместному гуманизму, но было уже поздно.
Никто их не видел. Калды и их рабы были слишком заняты опасным спуском, чтобы без толку глазеть по сторонам. Миновала беглецов и другая опасность: никто не шел следом за ними. Из предосторожности они пропустили колонну далеко вперед, сохраняя между собой и рабами почтительную дистанцию.
Казалось, этому нисхождению в ад не будет конца. Металлическое чудовище рядом с ними росло и росло. Оно было прекрасным. Глядя на него, Сиран и восхищался, и трепетал, и ненавидел одновременно.
Затем он заметил, что на этой махине работают люди, ползающие, как муравьи, по ее перекладинам и аркам.
Некоторые работали жезлами, не слишком отличавшимися от того, который держал Сиран. Они сваривали металл, и их силуэты маячили в искрах жаркого света.
Другие монтировали громадные металлические детали, поднимая их со дна пещеры на длинных веревках и аккуратно прилаживая на место. У Сирана захватило дух: он понял, что металл здесь весит не больше пара.
В любую минуту рабочие могли их заметить. Беглецы уже миновали две или три группы строителей, как вдруг один из сидящих на башне людей поднял голову и в упор взглянул на них.
Сиран принялся делать отчаянные знаки, однако человек не обращал на его жесты никакого внимания. Сиран вгляделся в его глаза и опустил руки.
— Он ничего не видит? — прошептала Маус. — Он слепой?
Человек снова вернулся к работе. Он искусно прилаживал мелкие детали к отверстиям основы. Такой работы Сиран нигде в своих странствиях не наблюдал.
— Нет. Он не видит только нас.
Охотник нервно облизал губы. Отшельник беззвучно засмеялся. Беглецы двинулись дальше.
На всем их пути вниз повторялось одно и то же: мужчины и женщины смотрели на них, но не видели. Вскоре им пришлось остановиться, чтобы дать отряду рабов уйти подальше. Неподалеку работала женщина. Она походила на изголодавшуюся кошку. Сквозь рваные лохмотья проглядывали тощие ребра, мучительная одышка искажала лицо, но глаза оставались пустыми.
Внезапно, не закончив движения, она съежилась, словно бурдюк, из которого вылилась вода, и упала в пропасть. Сиран понял, что она умерла до того, как соскользнула с балки.
Нечто подобное они увидели еще два раза.
Работавшие не обращали на смерть своих товарищей никакого внимания.
Маус смахнула капельки пота со лба и поглядела на Сирана.
— Хорошенькое местечко для медового месяца! Черт бы побрал тебя и твою злосчастную судьбу!
На этот раз у Сирана не возникло желания стукнуть Маус.
Последние ступени лестницы уходили под металлические навесы, в царство грохота и жары. Четверо соскользнули в густую тень между двумя навесами и скорчились за большой горой металлолома. Отсюда им было хорошо видно, что происходит с вновь прибывшим отрядом пленников.
Калды поставили рабов между массивными столбами из белого металла, на которых держалась вся уходящая ввысь башня. У подножия утеса лихорадочно метались огни. Загадочного вида светильник, укрепленный на брусьях, и разверстые пасти раскаленных печей заливали все окружающее жарким бело-голубым светом.
Никто из строителей не оглянулся на новую партию закованных в цепи рабов. Стражи здесь не было.
Конвоиры отошли в сторону и замерли в ожидании. Все они смотрели в одйу точку, выкатив красные глаза и оскалив серые зубы. Сиран проследил направление их взглядов и вдруг застыл.
Пот, струившийся по его телу, сразу стал холодным, как роса на жабьей спине.
Сначала ему показалось, что между столбами шел человек — высокий, стройный, плотно завернутый от макушки до пяток в белую металлическую сетку, сверкавшую, как речная гладь под солнцем.
Когда это существо подошло ближе, Сиран понял, что ошибался. Животный инстинкт почувствовал это раньше, чем мозг. Сирану хотелось зарычать, ощетиниться, поджать хвост и бежать.
Существо было бесполым. Темно-желтая кожа на его руках и лице казалась резиновой. Человеческое с виду лицо было слишком правильным, слишком совершенным, чтобы походить на живое. Бесцветные губы, отсутствие волос и ресниц лишь усиливали это впечатление.
Глаза его показались Сирану клубком холодных змей, взгляд их наполнял душу ужасом и отвращением. Эти глаза даже приблизительно не напоминали человеческие — черные, глубокие, непроницаемые, бессердечные, бездушные, ледяные.
Но мудрые. Такой мудрости людям никогда не достичь, никогда не исполниться такой холодной, всесокрушающей мощи. И старые. Собственно, обычных признаков возраста не существовало, но было нечто большее: безмолвное, таинственное дыхание древности.
- Предыдущая
- 7/92
- Следующая
