Судьба и страсть Арсения Фельцова (СИ) - Масалова Милана Александровна "milla_s" - Страница 13
- Предыдущая
- 13/89
- Следующая
- Вообще-то Вашему мужу место в доме инвалидов, - безапелляционно сказала она Лиде. – Но так как Вы оплатили палату интенсивной терапии, то никто его отсюда уже не выгонит.
В глазах Лиды появились слёзы: мало того, что лечащий врач Кости не производит впечатления грамотного специалиста, так она ещё и абсолютно не заинтересована в лечении Кости.
- Анна Владимировна, - еле сдерживаясь, чтобы не нагрубить, проговорила Лида, прочитав бейджик на робе у девушки. – Но ведь всегда есть хотя бы проблеск надежды…
- Только не у Вашего мужа, - перебила её врач. – У него нарушена целостность спинного мозга, причём в шейном отделе позвоночника. Каша там вместо обычной структуры. Понимаете? Поэтому его и парализовало. Полностью. Навсегда. Руки, ноги, кишечник… Он – живой труп.
- Какая же Вы циничная, - не выдержала Лида. – Разве можно с таким отношением к людям работать в больнице.
Лида поднялась со скамейки перед отделением и хотела уйти, но Анна Владимировна схватила её за руку.
- Девушка, подождите, - неожиданно мягко попросила она. – Выслушайте меня до конца.
Лида, вздохнув, опять присела на скамейку.
- Я только первый год здесь работаю, - начала Анна Владимировна свой рассказ. – Мне поручают вести только безнадёжных больных, понимаете? Мне даже не поручают вести больных со «смертью мозга», у которых можно использовать органы для трансплантации, потому что даже там большой опыт работы нужен, чтобы человека не угробить. Я не циничная и не жестокая, просто я хочу, чтобы Вы знали правду: Ваш муж никогда уже не придёт в сознание, так и будет лежать неделями и месяцами, пока не умрёт от пневмонии или от того, что сердце или почки не откажут. Кроме того, у него увеличена печень от чрезмерного употребления алкоголя, поэтому ему постоянно требуются гепапротекторы. И ещё. Из-за того, что он употреблял кокаин, у него сильно раздражены верхние дыхательные пути, что значительно усложняет вентиляцию его лёгких…
Лида слушала её, ничего не видя перед собой. Оказывается, Костя был наркоманом, а она даже не заметила этого. Ей давно некогда было обращать внимание на состояние Кости. Сначала она ходила беременная, затем нянчилась с Петей, а потом пошла работать аудитором в фонд «Милосердие» и дома появлялась только по вечерам, да и это время чаще всего проводила с сыном. А может быть, Костя начал пить и подсел на кокаин из-за того, что чувствовал себя лишним в жизни жены и сына? Лида не могла вспомнить, когда они втроём последний раз ходили в гости или на прогулку. Все дни были одинаковы: подъём, завтрак, сборы на работу, а вечером – ужин и игры с Петей, и только ночью Костя обнимал её, да и то часто этим и ограничивался…
- …единственное, что Вы можете сделать для него – приносить ему утром и вечером домашнюю еду, перетёртую блендером, - вывел Лиду из ступора голос Анны Владимировны. – По крайней мере, это на какое-то время продлит ему жизнь…
Вернувшись из больницы, Лида долго сидела на диване в комнате и плакала, вспоминая свою недолгую жизнь с Костей. Сколько раз она отказывала ему в ласках, ссылаясь на усталость или на то, что завтра рано вставать! Сколько раз она прерывала размышления Кости, которые считала неверными! Сколько раз вместо того, чтобы посмотреть с ним вечером фильм или концерт по видео, она изучала финансовые газеты с опубликованными там новыми законами о налогообложении! А теперь Костя лежит с забинтованной головой в палате интенсивной терапии, и все в отделении реанимации махнули на него рукой и ждут, когда он умрёт.
…И уже засыпая, Лида вспомнила о Фельцове, который вряд ли теперь оставит её в покое.
Но он не пришёл к ней в тот вечер. Не пришёл он ни на следующий день, ни через неделю. Сначала Лида со страхом ждала встречи с ним, придумывая грозные и обличительные речи, призванные оставить её в покое. А ещё через пару недель она поймала себя на мысли, что каждый вечер ждёт Фельцова, надеясь, что она ему небезразлична. И ей до слёз становилось обидно, когда очередной раз она ложилась спать далеко за полночь, понимая, что Фельцов больше не интересуется ею.
Соперник
«Эта леди твердит: злато – всё, что блестит, и она купит лестницу в небо…» - эти слова теперь целыми днями звучали в голове у Фельцова.
«Да, не всё можно купить…» - усмехался он, глядя на Селезнева.
После трагедии, случившейся с его сыном, Андрей Сергеевич объездил все нейрохирургии Москвы и Подмосковья, пытаясь найти специалиста, который бы взялся вылечить Костю. Он предлагал любые деньги, но все врачи, ознакомившись с Костиными томограммами, только беспомощно разводили руками.
А Костя всё так же лежал пластом, не приходя в сознание. Лида по несколько раз в день приходила к нему в больницу: то еду перетёртую приносила, то памперсы, то пелёнки, то лекарства, заказанные в рецептурном отделе, то доноров для переливания Косте крови приводила, а ещё вечно нужны были какие-то катетеры, клапаны… Каждый раз Лида пыталась договориться оплатить покупку и доставку всего необходимого, но слышала в ответ, что в реанимации врачам и медсёстрам некогда этим заниматься: им нужно людей спасать.
К Косте никого из посторонних не пускали: реанимация есть реанимация. И Лида, и Андрей Сергеевич могли только наблюдать за Костей через окно его палаты, выходящее в коридор отделения. Фельцов тоже бывал там, внимательно глядя на оборудование, к которому был подключен Костя, и думая о том, как можно незаметно вывести из строя какой-нибудь аппарат, чтобы закончить этот спектакль под названием «Милосердие и долг».
В больнице он иногда встречал Лиду, похожую на загнанную лошадь. Она вечно куда-то спешила, движения её стали суетливыми, а взгляд - отрешённым. Фельцову каждый раз хотелось схватить её за плечи и трясти до тех пор, пока она не очнётся от этого своего состояния.
Он мог бы каждый вечер приходить к ней, и ничего бы она против этого не сделала. В конце концов она бы привыкла к его грубым и, в общем-то, примитивным ласкам, ведь ко всему можно привыкнуть со временем. Но Фельцов, думая, что жить Косте осталось считанные дни, не спешил, решив взять Лиду под свою опеку после его смерти. Это будет выглядеть вполне естественно, а затем никого особо не удивит переход их отношений в более близкие.
Но Костя лежал в искусственной коме неделю, другую, месяц. Молодая врач-реаниматолог, на которую Фельцов возлагал большие надежды по быстрой отправке Кости на тот свет, оказалась девушкой настырной. Она успешно избавила Костю от начинающегося стоматита, а теперь прилагала все силы, чтобы побороть Костину пневмонию. Судя по тому, как серьёзно взялась за выхаживание Кости эта девица, которую систематически щедро благодарили Лида и Андрей Сергеевич, у Кости были все шансы перележать в коме даже Ариэля Шарона.
- Предыдущая
- 13/89
- Следующая
