Главный хирург Н. Н. Бурденко - Мирский Марк Борисович - Страница 10
- Предыдущая
- 10/35
- Следующая
Разумеется, Бурденко тотчас пригласил немецкую девочку лечиться в Советский Союз. Однако тогдашние фашистские правители Германии (это было в 1936 г.) не разрешили эту поездку.
Имя Бурденко становится все более известным. Он возглавлял делегации советских хирургов на многих международных конгрессах, научных конференциях и съездах врачей. Его блестящие доклады неизменно вызывали огромный интерес, переводились и печатались на разных языках в медицинских журналах.
В конце 1935 г. Бурденко в качестве руководителя советской врачебной делегации отправился в Париж. Его пригласили сделать показательную операцию на головном мозге в одной из хирургических клиник. Бурденко согласился. Французские нейрохирурги выразили желание присутствовать на операции советского профессора.
Николай Нилович заранее познакомился с больным, которого ему предстояло оперировать, долго и тщательно исследовал его, пока наконец не убедился, что предварительный диагноз — опухоль мозга — правилен. Больной, простой парижский рабочий, чрезвычайно обрадовался, когда узнал, что его будет оперировать советский профессор.
— О, теперь я уверен, что скоро выздоровлю, — сказал он Бурденко. — Ведь вы такой изумительный мастер! В последние дни все врачи в клинике только и говорят об этом.
Когда Николаю Ниловичу перевели слова больного, он улыбнулся.
— Ну, вот и прекрасно. Всегда надо верить в победу
над болезнью. Один древний врач сказал как-то пришедшему к нему за помощью: «Смотри, нас трое: я, ты и болезнь. Если ты будешь на моей стороне, нам будет легче одолеть ее одну». Вот и мы вдвоем обязательно одолеем вашу болезнь, — закончил Бурденко.
...Самые крупные специалисты Парижа — руководители известных клиник, ученые с мировыми именами — заполнили круглый демонстрационный зал. Он находился над операционной, и отсюда через застекленный купол все было отлично видно.
Бурденко в глухом белом халате, в марлевой маске — только глаза поблескивают из-за стекол очков — быстрыми шагами вошел в операционную, сразу направился к больному.
— Как самочувствие? — спросил он своим глуховатым басом.
Вольной ответил, что чувствует себя хороню.
Бурденко удовлетворенно кивнул.
— Что ж, тогда начнем...
Начать операцию — обнажить головной мозг — вызвался один из крупных медиков Франции, руководитель клиники профессор де Мартель. Об этом он договорился с Бурденко заранее. Николай Нилович не возражал: обнажение мозга — это, по существу, предварительный этап операции, сравнительно простая манипуляция, технически несложная, особенно для такого крупного хирурга, каким был де Мартель.
Но и у самых крупных хирургов не все и не всегда идет гладко. Завершая обнажение мозга, французский хирург сделал одно неверное движение. Скальпель прошел на миллиметр дальше, чем это было нужно, и задел кровеносный сосуд. Тотчас началось кровотечение. Место будущей операции — а оно было чуть побольше пятикопеечной монеты — сразу же залила кровь. «Зрители» над операционной насторожились: им было видно каждое движение хирургов, каждая деталь операции.
Что делать? Кровотечение всегда опасно, но особенно при операциях на головном мозге. В таких случаях риск многократно увеличивается. Продолжать ли операцию, брать ли на себя ответственность за чужую ошибку?
Бурденко колебался лишь мгновение, потом шагнул к операционному столу. Борьба за жизнь человека началась.
Де Мартель молча наблюдал, как быстро и точно работали руки советского хирурга.
— Если операция окончится неудачно, — негромко сказал он Бурденко, — я буду единственным виновником...
Едва заметным наклоном головы Николай Нилович показал, что понял, о чем говорит его французский коллега.
Кровотечение значительно усложнило операцию. Временами жизнь больного висела на волоске. Но опыт и мастерство советского хирурга победили. Он успешно провел операцию, справился со всеми осложнениями и удалил у больного опасную опухоль мозга.
После операции французские ученые окружили Бурденко и восхищенно жали ему руки. Всех поразили невозмутимость и хладнокровие советского хирурга во время операции.
— Неужели вы нисколько не волновались?
Николай Нилович смущенно улыбнулся.
— Конечно, волновался, но только перед операцией. А когда оперируешь, волноваться просто некогда...
Эти бурденковские слова стали потом очень популярными среди французских хирургов.
...Пожалуй, больше всего в нейрохирургии его интересовали военно-медицинские проблемы — такие, как травмы черепа, огнестрельные ранения черепа и мозга, повреждения позвоночника, спинного мозга и нервных стволов. Здесь было очень много неясного, спорного и нерешенного.
«В прежних войнах, — писал Бурденко в 1937 г., — из получивших ранения черепа 50% погибали немедленно на поле сражения, 35% — от последующих осложнений, а те, которые попадали в полевые и тыловые медицинские учреждения, в большинстве случаев становились калеками, испытывали мучительные боли, страдали от всяких уродливых искривлений тела и т. д.».
Советские хирурги не могли мириться с этим. Громадный опыт, вынесенный из наблюдений над военно-полевыми ранениями, дал хирургам право активно вмешиваться и расширять свое вмешательство. Поэтому так горячо встретили хирурги высказанное Бурденко пожелание о том, что нейрохирургия может и должна быть тесно спаяна с травматологией (разделом медицины, занимающимся различными повреждениями — травмами).
Впрочем, это было не только пожелание. Еще в 1927 г. в «Журнале современной хирургии» он публикует большое исследование о повреждениях синусов (особых пазух, связанных с венами) твердой мозговой оболочки. Проанализировав свой опыт времен первой мировой и гражданской войн — 29 наблюдений таких повреждений, возникших из-за огнестрельных ранений ружейными пулями или осколками снарядов, а также холодным оружием (саблями), — Бурденко описал возникавшие при этом кровотечения, с которыми часто очень трудно справиться, способы остановки крови п другие лечебные мероприятия.
По просьбе группы профессоров, составлявших в начале 30-х годов учебник по нервным болезням для студентов и врачей, Бурденко написал большую главу о хирургическом вмешательстве при травмах нервной системы. Он высказал новые по тем временам положения, которые быстро нашли отклик у врачей и стали использоваться в повседневной работе. Он дал точные я ясные указания, что следует делать при наиболее распространенных травмах — сотрясении, контузии и сдавлении мозга, при повышении внутричерепного давления, открытых и закрытых переломах черепа.
Особое внимание он уделил огнестрельным ранениям черепа и головного мозга. «Живая разящая сила, выражением которой является формула
Он советовал врачам помнить о серьезности таких ранений, встречаясь с ними, каждый раз очень вдумчиво выбирать показания для операции — конечно, не забывая об активной обработке раны и стараясь не допустить возникновения опасных осложнений; ну, а если они все-таки возникли — действовать без промедления.
На представительном научном собрании — 2-й сессии Нейрохирургического совета — Николай Нилович выступил с большим докладом об огнестрельных ранениях черепа и мозга: затем этот доклад был напечатан в научном журнале и стал достоянием десятков тысяч врачей... В докладе он коснулся тех вопросов, которые мало или совсем не освещены в отечественной литературе.
- Предыдущая
- 10/35
- Следующая
