Страдания Адриана Моула - Таунсенд Сьюзан "Сью" - Страница 27

• Предыдущая
• 27/48
• Следующая

Ну я и смылся в коридор. А все остальные столпились вокруг кровати в ожидании какой-то штуковины под названием “плацента”. В коридоре я угодил в мужское общество. Там было полно нервных мужиков, которые смолили по-черному и трепались об автомобилях.

(Ладно, писать продолжу потом, подремлю немного в кресле.)

В 18.15 позвонил Пандоре, сообщил грандиозную новость. Пандора завизжала во весь голос. Потом позвонил бабушке. Та зарыдала во весь голос.

Берт и Квини, которым я после бабули звякнул, грозились сию же минуту к маме рвануть. Еле отговорил, прямо взмок у автомата. После этого звонка у меня монеты кончились. Заглянул к маме с сестрой и домой двинул. Обошел весь первый этаж, поднялся на второй, походил по своей комнате и спальне предков. Представлял себе, как буду жить с девчонкой.

Все свое бьющееся имущество на всякий пожарный запихнул на верхнюю полку стеллажа, после чего завалился спать. Времени всего полвосьмого было, но я почему-то устал дико. В 20.15 проснулся от телефонного звонка. Отец что-то там булькал про девочку, которой у него еще не было. Выспрашивал, какая она. Я честно сказал, что дочка вся в него. Наполовину лысая и жутко злобная.

12 ноября, пятница

Русские выбрали себе нового лидера по фамилии Андропов. Я прославился по всей школе. Кто-то сболтнул, будто я сам принималроды. Столовская тетка, которая чипсы раздает, расщедрилась на громадную добавку. После уроков проведал женскую половину (вернее, теперь женские две трети) своей семьи.

Сегодня ужинал у Пандоры. За столом в подробностях описал процесс деторождения, ничего не упустил. Мистер Брейтуэйт не дослушал. Посреди моего рассказа вдруг вскочил и удрал к себе в кабинет.

13 ноября, суббота

Ближе к вечеру ходили с Пандорой в больницу. Еле пробились через толпу посетителей, которые мамину кровать окружили. Вот это да! Упрямая-то мама упрямая, а сколько народу набежало ее проведать! Мою сестру из рук в руки передавали, точно какую-нибудь ценную улику в зале суда. Все языками цокали и твердили как попугаи: “какая прелесть, какая прелесть”. Женщины как начали сюсюкать – хоть уши затыкай:

– Ах-ах-ах, наглядеться невозможно, прямо сердце тает!

И мужики туда же:

– Пальчики такие маленькие и уже с ноготками.

Потом заявились Берт с Квини, так что остальным пришлось потесниться, чтобы место для инвалидного кресла Берта освободить. Квини уселась на кровать и придавила маме ноги; шум поднялся дикий. Медсестрам весь этот балаган, наверное, здорово надоел, потому что они вдруг сделались жутко неприступными. Самая главная заявила, что вообще-то в палату только по двое пускают. А тут как раз бабушка с папой пришли, и мы все радостно смотались.

14 ноября, воскресенье

Поминальное воскресенье.

Мама позвонила из больницы, сказала, что завтра в 10.30 утра возвращается домой, и велела проверить отопление. Я спросил, заказать ли такси, но она ответила:

– Нет, твой отец любезно предложил нас привезти.

Нас! Я больше не единственный ребенок!

Смотрел, как в Вестминстере детей осыпают маками. Глаза заслезились: наверное, грипп подхватил.

15 ноября, понедельник

Школу прогулял. Миссис Сингх и миссис О'Лири подняли меня ни свет ни заря. Пришли в доме убираться. Я сказал, что сам запросто управлюсь, но миссис О'Лири и слушать не стала.

– Не заливай, клоп! Откуда такому обалдую знать, как прибраться в доме так, чтобы все сверкало? От орлиного женского глаза ни одна пылинка не укроется!

В 11.15 я чуть со смеху не лопнул, когда на дорожке показался папа. Ну и видок у него с младенцем на руках! А за ним мама вышагивала, без живота, но с малиновыми волосами. И что у меня за жизнь? Да ни одному человеку не выдержать таких эмоциональных стрессов! Миссис О'Лири покудахтала над младенцем и слиняла, а наша семейка осталась таращить друг на друга глаза. Чтобы разрядить обстановку, я чай заварил.

Мама со своей чашкой отправилась в кровать. Я про свой чай вспомнил, только когда он безнадежно остыл. Папа поболтался немножко по дому и смылся к бабуле.

В полтретьего пришла акушерка и что-то непонятное делала с моей мамой в спальне. В 15.15 акушерка спустилась в гостиную. Сказала, что у мамы послеродовая хандра, в которой гормоны виноваты. Потом спросила, кто за мамой ухаживает. Ну я и сказал, что сын ухаживает (я то есть). Она губы поджала:

– Понятно.

Чтобы сильно не выпендривалась, я заметил, что вполне способен включить пылесос.

– Твоей матери, – сказала акушерка, – опора покрепче нужна.

Когда она свалила, я все свои подушки притащил в мамину спальню и подложил маме под спину. От такого милосердия она даже расплакалась.

16 ноября, вторник

Позвонил школьной секретарше миссис Кларикоутс, спросил насчет послеродового отпуска – дают его братьям или нет. А трубка голосом пучеглазого Скратона как заорет:

– Завтра же чтоб в школе был, Моул, иначе пеняй на себя!

Младенец за ночь проснулся пять раз. Я точно знаю, потому что сидел у кроватки и каждые десять минут проверял, дышит она или перестала.

Мама больше не плачет и уже начала штукатуриться.

17 ноября, среда

Миссис Сингх с миссис О'Лири по очереди сидят с моей мамой и сестрой. Пандора говорит, что я на младенце чокнулся. Ее, видите ли, кормежка моей сестры не колышет. А еще женщина называется. Черствость поразительная.

18 ноября, четверг

Когда я из школы вернулся, отец детские шмотки гладил.

– Только засмейся, – пригрозил, – убью!

Мама сидела на табуретке и кормила малышку, а ноги на пса положила. Семейная идиллия, прямо как в кино. Только отец все испортил, когда доску гладильную сложил и двинул к другой жене с ребенком.

19 ноября, пятница

Спросил у мамы, как она девочку назовет.

– Мне сейчас не до имени, Адриан. Дожить бы до следующего кормления.

Тогда я предложил составить список имен, которые нам больше всего нравятся. Мама согласилась, но только после кормежки.

Список такой получился:

Мамин:

Черити

Кристабель

Зои

Джейд

Фрэнки

Индия

Рози

Кейтлин

Руфь

Мой:

Трейси

Клэр

Тойя

Диана

Пандора

Шарон

Джорджина

Из маминых имен мне только Рози и Руфь понравились, а ей из моих вообще ни одно не понравилось. Пандору раскритиковала. Чересчур, говорит, напыщенно!

А мне лично кажется, что это лучшее девчачье имя за всю историю человечества! Я его когда произношу или слышу, у меня в груди екает.

20 ноября, суббота

Мою сестру назвали Рози Джермина Моул.

Рози всем нравится, а Джермина – только маме. Мужик в мятой рубашке, который сестру записывал, когда эту “Джермину” услышал, аж глаза вытаращил.

– Это откуда такое? – спрашивает. – Из “Женщины-евнуха”, что ли?

Мама так и просияла:

• Предыдущая
• 27/48
• Следующая