Признания Адриана Моула - Таунсенд Сьюзан "Сью" - Страница 16
- Предыдущая
- 16/24
- Следующая
Моя семья – это моя собака, мамочка, мартин, папочка, адриан и бабушки, она старенькая. Больше всех я люблю собаку, мамочку и мартина, а потом уж папу.
Мамочка и мартин играют в карты вечером и весело смеются Папочка кричит им, чтобы вели себя потише. Адриан с нами не живет. Он живет в другом доме. Я рада. Он все время ноет. У него прыщи на лице.
Шарон Боггс клялась, что принимает таблетки. Я даже видел, как она пила их. О боже! Боже! Боже!
Вечер. Наконец-то! Мучения Кена Додда[21] закончились, Налоговое управление от него отстало. Ему вернули право прятать на чердаке 336 000 фунтов наличными. Додд плакал, давая показания, и говорил, что мамуля наказывала ему не доверять банкам. 336 тысяч! Будь у меня такие деньги, разве я связался бы с Шарон Боттс!
Сегодня я немного спокойнее. Пульс бьется почти ровно. Вчера вечером я опасался за свой рассудок. Сколько неприятностей может вынести человек с моей обостренной чувствительностью? Наверняка есть какой-то предел, и, когда меня до него доведут, мое хрупкое тело не выдержит и закричит: «Довольно!»
Шарон Боттс (беременна)
Пандора (вдруг узнает про Шарон)
супружеская измена матери бабушка (вдруг узнает про Шарон)
перерасход банковского счета на 129 фунтов 8 пенсов кожа
Ближний Восток предательство Рози пес скоро умрет стук в трубах
«третий мир»
озоновый слой дырявые ботинки холодильник барахлит
Случилось самое худшее! Холодильник сломался, два литра мороженого растаяло за ночь и протекло сквозь картонную коробку на продукты, лежавшие внизу. Когда утром Пандора вошла на кухню, я стоял на коленях, рыдая над хрустящим салатом.
– Ради бога, Адриан, – воскликнула она, – смотри на вещи в перспективе!
Утерев слезы, я указал ей на тот факт, что я не могу позволить себе выбрасывать еду, особенно в преддверии финансового краха.
– Но речь идет о пожухлых салатных листьях и трех размякших помидорах, – возразила она и добавила: – Надеюсь, ты сознаешь, Адриан, что находишься на грани нервного срыва.
Ей ли не знать! Почти у всех ее друзей либо нервный срыв, либо они от него лечатся, либо пишут о нем книги.
От Шарон Боттс никаких вестей.
Утром получил письмо от Мартина Маффета. Множество орфографических ошибок я исправил.
Дорогой Адриан,
Ладно, похоже, дружбы у нас с тобой не получилось, так? Знаю, в твоих глазах я немногого стою, потому что учусь на инженера. Но вот что я тебе скажу, парень: по мне, безрукие как бы интеллектуалы вообще ничего не стоят, они только и умеют, что скулить целыми днями да читать свои паршивые книжонки.
А то, что происходит между мной и твоей матерью, тебя не касается Полин – взрослая женщина.
Я заменил прокладки во всех кранах, перевесил дверцы на кухонных шкафах. Продул все батареи и починил газонокосилку. А что до духовки, то теперь твоя мама может пользоваться ею сколько душе угодно.
Твой отец – ленивый придурок, как и ты. Ты хоть знаешь, что, когда я въехал в ваш дом, там не было даже отвертки? Хорошо, что у меня всегда при себе отличный набор инструментов.
Когда-нибудь я стану твоим отчимом, так что как ни крути, а нам придется ладить. Твой отец ищет квартиру. Вчера вечером мы с ним поговорили и решили, что все к лучшему. В декабре мы планируем пожениться (не с твоим отцом, разумеется, а с матерью). Надеюсь, к тому времени ты поднимешь забрало и проглотишь пилюлю.
Всего хорошего,
Мартин Маффет (постоялец).
P. S. Уилбур Смит, возможно, не Кафка, но скажи на милость, разве Кафке ведомо хоть что-нибудь о законе джунглей? И знает ли Кафки, из какого ружья нужно стрелять, чтобы уложить слона с 500 шагов? Черта с два!
Я прочел этот малограмотный бред Пандоре; она мылась в ванной, а я стоял под дверью. К моему изумлению, она приняла сторону Маффета!
– Вот тут я с ним согласна, – заявила она. – Кафка меня достал, ему не хватает мускулистости.
Джулиан Твайселтон Пятый, проходя мимо, шепнул:
– Наша возлюбленная Пандора что-то задумала, Айди. Она подружилась с этими толстошеими парнями в спортивном зале, я чую беду.
– Она твоя жена, – возмутился я. – Запрети ей ходить в спортивный зал.
– О-хо-хо, – вздохнул Джулиан. – Мы живем в постфеминистские времена, забыл? Ты становишься совсем как герои Уилбура Смита. Скоро начнешь разгуливать в костюме для сафари.
Глупо менять каждую неделю по три комплекта постельного белья. Если бы я делил ложе с Пандорой, мы бы сэкономили на стиральном порошке. Я неоднократно ей на это указывал, наконец она мне ответила:
– Ты одержим стиркой! Вспомни, какой скандал ты закатил, потеряв один-единственный носовой платок.
– Если ты опять заведешься насчет этого голубого платочка, – вставил Джулиан, – я просто озверею.
Я заткнулся, но, откровенно говоря, дорогой дневник, до сих пор чрезвычайно взбешен. Платок был из набора: семь штук разного цвета для каждого дня недели. Пандора считает, что мне пора приобщаться к цивилизации «Клинекса». Говорит, что в наши дни уже никто не пользуется вонючими, измазанными в соплях тряпками. Пусть она расскажет об этом мистеру Брауну из Управления охраны окружающей среды. От него ушла жена только потому, что он запрещал ей пользоваться одноразовыми подгузниками.
Навестил отца в его новом жилище. Квартира обставлена очень скудно: односпальная кровать, стереосистема, бамбуковый столик, два пластиковых стула и специальное кресло с высокой спинкой – для тех, кто страдает болями в спине.
– Если вдруг спина разболится, кресло придется очень кстати, – заметил отец.
Я опустился на пластиковый стул и попытался сказать что-нибудь утешительное, но в голову ничего не приходило. Отец оглядел свое жилье:
– Выходит, за двадцать лет женитьбы я толком ничего и не нажил.
Он предложил мне банку «Пилза», но я отказался. (Стоит мне сделать несколько глотков пива, как я чувствую, что превращаюсь в отпетого хулигана: так и хочется раскурочить какую-нибудь телефонную будку!)
– А белого вина у тебя нет? – спросил я.
– Белого вина? – усмехнулся он. – Ну как же, есть белое вино, я его ящиками закупаю. Или, может быть, ты предпочитаешь шампанское? – не унимался отец. – А как насчет икорки, надо же закусить шампанское, и клубники не в сезон, и профигребаныхтролей, и отменного «Стилтона», и чертовых пирожных «Карр»?
Позже мы обсудили перестановки в кабинете министров. Миссис Тэтчер вышвырнула сэра Джефри Хоу словно использованный чайный пакетик. Сэр Джеф больше не министр иностранных дел. Им стал чувак по имени Джон Мейджор. В Англии никто не слыхивал о Джоне Мейджоре, не говоря уж о загранице, поэтому, по моим прогнозам, он долго не протянет. Он похож на мистера Пратта, замдиректора в моем строительном кооперативе, который отказал мне в ссуде на покупку жилья.
Ну погоди, Пратт! Когда я буду жить на вилле с фламинго, плавающими в озере, я приглашу тебя в гости и угощу коктейлем на террасе. То-то повеселюсь, глядя на твою отпавшую челюсть. А еще, Пратт, я покажу тебе дом, проведу по всем без исключения ванным комнатам, спортивному залу с первоклассным оборудованием и мимо бассейнов с проточной водой. Ты еще пожалеешь, Пратт, что не поверил в мой поэтический талант. Ты заявил, что никогда не слыхивал о «богатом поэте», что является доказательством твоего монументального невежества. А как насчет бестселлеров? Писатели на них дворцы строят! Когда-нибудь я стану самым знаменитым поэтом Англии. Опус «Неугомонный головастик» почти закончен, а «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины», мой экспериментальный роман, отлично подвигается. Моим следующим шагом станут поиски литературного агента. Интересно, кто работает на принца Чарльза?
21
Английский комедийный актер, который устроил из своей тяжбы с налоговым ведомством издевательское шоу.
- Предыдущая
- 16/24
- Следующая
