Пробуждение: преодоление препятствий к реализации возможностей человека - Тарт Чарльз - Страница 28

• Предыдущая
• 28/106
• Следующая

Затем проводится тест на крайнюю степень изменения восприятия, называемую отрицательной галлюцинацией. Испытуемому говорят, что когда он откроет глаза, то он увидит на столе перед собой две коробки. В действительности там стоит три коробки, но высокогипнабельный испытуемый видит только две. Сохранение гипнотического состояния с открытыми глазами также является признаком высокой гипнабельности.

В завершение гипнотизер внушает, что когда испытуемый пробудится от гипнотического состояния, он не будет помнить ничего из того, что происходило. Однако воспоминания возвратятся после того, как гипнотизер подаст определенный сигнал, о котором он сейчас сообщает испытуемому. Проводится процедура разгипнотизирования, и испытуемого спрашивают о том, что происходило. Высоко восприимчивый испытуемый говорит, что он пришел к гипнотизеру, сел и расслабился, а потом, должно быть, заснул, поскольку он ничего больше не может вспомнить. После того как гипнотизер подает сигнал, к испытуемому возвращается в полном объеме память о том, что с ним было.

Другой типичный гипнотический эффект, который обычно проверяют, хотя он и не включен в Стэнфордскую шкалу внушаемости, – это постгипнотическое внушение. Когда испытуемый находится в гипнотическом состоянии, ему внушают, что через некоторое время после его пробуждения гипнотизер будет подавать ему определенный сигнал, например, упоминать о том, что сегодня приятный теплый день. Всякий раз когда испытуемый будет слышать эти слова, он будет совершать какие-то специфические поступки, скажем, открывать дверь и выглядывать в коридор. Гипнотизер при этом внушает, что испытуемый не будет помнить о том, что ему было сделано такое постгипнотическое внушение.

После того как гипнотизер разгипнотизировал испытуемого и тот, как предполагается, возвратился в свое обычное состояние сознания, гипнотизер будет изредка использовать ключевые слова, как бы случайно употребляя их в разговоре. Испытуемый при этом будет выполнять внушенные ему действия, не помня о том, что он подвергался постгипнотическому внушению.

Например, если испытуемый должен будет открывать дверь и выглядывать в коридор, то после того, как это случится несколько раз, для большинства людей это может показаться довольно странным. Восприимчивые испытуемые находят разумное объяснение для такого поведения, часто даже если их об этом не спрашивают. «Мне показалось, что я слышал снаружи какой-то странный шум», или «Здесь так душно, я немного проветрю». Постгипнотическое внушение является поразительной демонстрацией того, насколько мы можем не осознавать причин своего поведения.

Несмотря на большие возможности гипноза, он не дает гипнотизеру полного контроля над испытуемым. Если гипнотизер внушает испытуемому, чтобы тот делал что-то действительно опасное или антисоциальное, например стрелял в кого-то, то испытуемый, как правило, будет игнорировать внушение или будет пробуждаться от гипнотического состояния, иногда чувствуя при этом себя выведенным из душевного равновесия. Это обычно объясняют тем, что гипнотическое внушение является действенным лишь до те пор, пока оно не затрагивает наши более глубокие убеждения.

Но есть и другое, более неприятное для большинства из нас объяснение, которое станет более понятным, когда вы прочитаете следующий раздел о трансе согласованного сознания. Когда кто-либо подвергается гипнозу, гипнотизер может дать ему послегипнотическое внушение, что этот человек не может быть загипнотизирован никаким другим гипнотизером. Пока такое внушение действует – а это может длиться от нескольких часов в одних случаях до нескольких месяцев в других, – человек не будет подвержен гипнотическому воздействию со стороны кого-либо другого, но будет оставаться гипнабельным для того, кто сделал ему это внушение. При этом внушение может быть модифицировано таким образом, что человек будет гипнабельным для других гипнотизеров, но не будет реагировать на внушения определенного типа. Когда мы будем рассматривать структуру обычного сознания и его сходство с состоянием транса, мы увидим, что сопротивление антисоциальному внушению во время гипноза может быть частично связано с моральными принципами, но может и просто указывать на то, что самый первый для всех нас гипнотизер, наша культура, создала в нас что-то подобное постгипнотическому внушению, которое препятствует любым изменениям.

Поскольку часть вашего ума настроена весьма скептически, то ваше недоверие к реальности гипноза вполне понятно – особенно если прибавлю, что бывают и более драматические гипнотические феномены, чем те, что включены в вышеупомянутую Форму «С». У нас есть две других формы Стэнфордской шкалы гипнабельности для тестирования действительно гипнотически одаренных испытуемых.

Мне самому приходилось гипнотизировать людей с применением этих других шкал и наблюдать феномены, о которых я упомянул, множество раз. Я должен признавать реальность этих феноменов по причине своего многократного опыта. Но должен ли?

Все это имеет явный привкус волшебства. Не используются никакие психотропные вещества, не делается никаких операций на мозге, нет никаких мощных эмоций – ничего такого, что могло бы подтолкнуть человека к крайнему пределу его функционирования. Два незнакомых человека сидят в обыкновенной комнате. Один, называемый гипнотизером, не делает ничего, кроме как просто говорит какие-то слова другому, называемому испытуемым. Но при этом реальность испытуемого резко меняется, казалось бы, совершенно невозможным образом. Не волшебство ли это, когда заклинания (всего лишь слова) волшебника изменяют реальность?

Большую часть теоретиков, пытающихся понять и объяснить природу гипноза, можно разделить на две группы – доверчивых и скептиков. Доверчивые теоретики, как правило, принимают поведение испытуемого и то, что он сообщает, за чистую монету: когда испытуемый не реагирует на нашатырный спирт и говорит, что он не чувствует никакого запаха, это означает, что он действительно не чувствует никакого запаха. Скептически настроенные теоретики считают феномены гипноза по самой своей сути невероятными или невозможными, и поэтому они рассматривают поведение испытуемого как своего рода притворство: когда он вдыхает пары нашатырного спирта, это для него болезненно, но он ведет себя так, как будто не чувствует никакого запаха, и не говорит правды о своих переживаниях.

Я думаю, что определение первого класса теоретиков как «доверчивых» было введено в оборот скептическими теоретиками, так как слово «доверчивый» имеет оттенок некоторой наивности. Я буду использовать взамен слова «доверчивый» термин «эмпирический», чтобы в более нейтральной форме указать, что эти теоретики принимают поведение загипнотизированных испытуемых и их сообщения о своих состояниях в качестве достаточно точного отражения их переживаемого опыта.

Эмпирические теоретики сталкиваются с проблемами, когда пытаются дать более глубокие объяснения переживаниям людей, находящихся в гипнотическом состоянии. Почему переживаемый ими опыт может оказываться столь сильно измененным? Основная линия рассуждений состояла в том, что гипноз связан с глубокими физиологическими изменениями в нервной системе, которые сравнимы с теми, что происходят во время сна или в состояниях, вызванных приемом психотропных веществ. К несчастью для этой теории, подобных изменений не удалось обнаружить. Хотя электроэнцефалографические данные являются достаточно грубым показателем, картина биоэлектрической активности мозга у испытуемых в состоянии гипноза практически не отличается от той, что регистрируется у людей в обычных состояниях. Другие физиологические изменения в организме можно связать с релаксацией, которая является естественной частью гипноза. Однако можно устранить фактор релаксации и связанные с ним физиологические изменения с помощью специального внушения, но человек при этом по-прежнему будет оставаться в состоянии глубокого гипноза.

• Предыдущая
• 28/106
• Следующая