Баба-Яга на договорной основе (СИ) - Бесфамильная Виктория - Страница 26

• Предыдущая
• 26/66
• Следующая

— Вообще тут до твоей избушки не так уж далеко, прямо верст сто, дня за два за три дойдешь, максимум за четыре. Да и дорога есть. Не шоссе конечно, но нормальная проезжая дорога. Хотя можно и Сивку — Бурку позвать или Серого Волка. На выбор.

— Да я смотрю тут вообще все удобства для путешественников. И пеший туризм, и конный, и экстремальный. Красота. Может агентство откроем туристическое для таких как я? — моим ядом, наверное, можно было отравить пару царств, но Кощей и бровью не повел.

— Сивка — бурка быстрее будет, а Серый Волк спокойнее. Так что ты как предпочитаешь, быстро или в хорошей компании? Я бы посоветовал коня, как более привычный способ передвижения. Сама знаешь как вызвать. Встанешь, топнешь и крикнешь: Сивка — Бурка, вещий каурка… Ну и далее по тексту.

— Так этот Сивка у меня же в конюшне на дворе и стоит, — вспомнила я свой первый день знакомства с хозяйством.

— Стоит, иногда. Иногда гуляет, когда ему скучно становиться.

— Ты еще скажи, что Серый Волк у меня периодически под избушкой ночует.

— Этот вряд ли, он за личную независимость от всего. Идейный. А вообще функции бабы — яги они же шире по своей сути, чем поедание мимо проходящих дураков и помощь потерявшимся царевичам. Правда с того момента как местная Яга сбежала, многое забылось. Сама понимаешь, она записей или мемуаров о своей деятельности не оставила. Мы кое?что смогли вспомнить, но картинка все равно не полная. А с контрактника какой спрос? Ему бы свое отслужить, да на свободу. И хорошо если три года от звонка до звонка, а то у многих нервы много раньше сдавали и нам приходилось их ликвидировать.

— Может вы меня уже ликвидируете?

— Не можем, ты пока повода не давала. Да и вообще, на мой взгляд, ты не плохо справляешься. Думаю, ты тут все три года отработать можешь.

Я вспомнила до сих пор преследующие меня ночные кошмары, в которых я падала с огромной печки и попадала в лапы петуха, с говорящими зеркалами вместо глаз, тошнотворный страх перед землетрясением, испытываемый каждый раз, когда избушка решалась размять ноги, огород, с которым я не знала, что делать, ступу, после использования которой неделю болели руки, и орущих под окном с утрам пораньше прохожих, умножила все это на три года и с тоской вспомнила маленький уютный офис на окраине города и милого шефа, вопящего на подчиненных не чаще раза в неделю, дружелюбный коллектив, перемывающий косточки строго в обеденный перерыв, и полное отсутствие поклонников. Больше всего на свете мне хотелось вернуться туда. В скучную обыденную жизнь современного города 21 века.

— Да уж, три года это я запросто, — пробормотала я, направляясь к Митрофану, чтобы он пустил меня на мост и, предоставляя Кощею разбираться с остальными проблемами в лице трех представителей разных культур и цивилизаций.

Мост оказался прозрачным. Был он натянут между Зеленым Дубом и Вечным Деревом на острове Буяне, прямо над морем, и чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, был, как я уже сказала, прозрачным. Чем дальше, тем все больше ночных кошмаров мне обеспечено, думала я, хватаясь за еле видимые перила и делая первый шаг над пропастью. Митя мне любезно объяснил, что и каждый ступающий на мост становиться невидимым и потому не стоит опасаться каких?нибудь проплывающих мимо кораблей, никто в меня из пушек палить не будет. Обрадовал, одним словом. Подо мной шумело море, по — осеннему неспокойное, темное, высоко в небе летали птицы, в которых я не разбиралась и чайку от какого?нибудь буревестника точно бы не отличила, за мной возвышался неколебимый дуб и сверкала на солнце златая цепь, рядом с которой Кощей вел переговоры о войне и мире, доме и ратных подвигах, с брошенными мной товарищами (хотя может они вообще просто о погоде болтали или спорили на философские темы, мне было уже не слышно), где?то в далеком и туманном впереди меня ждало еще одно дерево, со своим паноптикумом, подо мной ненавязчиво раскачивалась многократно воспетая звездная тропа (оказывается у моста тоже было имя) и вся моя недолгая жизнь яркими картинками проносилась перед моими глазами, пока я стояла мертвой хваткой вцепившись в веревки и уговаривая себя шагать. Каюсь, грешная, читая в отрочестве своем приключенческие книги, я черной завистью завидовала всяким юным капитанам и их не менее юным сестрам смело пускавшемся навстречу опасностям, и мнилось мне, что я не хуже Тарзана могу укрощать пантер и слонов, и уж точно красивее его в пальмовой юбке смотреться буду. Завидовала я и героям занесенным волей богов и рока в древние и параллельные миры и всегда возмущалась, что в основном туда заносит мужчин, которые лихо машут мечом и спасают принцесс от троллей, и думалось мне, что если бы мне посчастливилось быть на их месте, то я бы тотчас же очаровала красотой своей неземной самого главного рыцаря и по совместительству короля, вызвала бы зависть своей красотой, умом и очарованием у всех эльфиек, и повелевала бы стихиями, потому как непременно была бы еще и великим магом. Потому как невозможно не восхищаться мной. А в итоге я стою над морем и единственному встреченному мной принцу на меня глубоко плевать. Он вообще за время нашего путешествия больше всего рад был, когда с Алешей оружие обсуждал. Хан этот печенежский, архонт, вместо того, чтобы пасть к моим ногам и клясться в вечном мире и обещать горы золотые, вообще войной угрожать начал, а единственная внушённая мной любовь явилась побочным явлением колдовского действа. То есть и колдовать я тоже нормально не умею, что уж тут о стихиях говорить. Местный красавец счастливо женат на местной же красавице, а меня использует в своих политических играх, и единственный кто ко мне относиться просто по — человечески и ничего от меня не хочет, это трехголовый звероящер, размером с хорошую такую гору, да еще и богатством в отличие от других таких же летающих ящериц не обладающий. Видимо в этом мире только у Газпрома мечты сбываются так как надо, а не наперекосяк. Мечты, мечты, в чем ваша сладость? И где были мои мозги. Нет, кончено всегда можно попытаться утешить себя тем, что могло быть и хуже, и что кому?то в этот момент определённо хуже, чем мне. Попытаться можно, но вот утешиться вряд ли. У меня не получалось. Медленно, с грацией гусеницы, которой в принципе не суждено превратиться в бабочку, передвигаясь по мосту, я пыталась представить себе всех тем, кому сейчас хуже, чем мне, но волны, словно специально старающиеся лизнуть мои ноги, как если бы не подозревали о разделяющей нас преграде, сильно мешали мне сосредоточиться на чужом горе. Наряду с картинками моей жизни, мелькающими у меня перед глазами в буквальном смысле. Когда Митрофан сказал, что переход по мосту на Остров Буян некоторым образом символизирует переход из одной жизни в другую, и потому сопровождается, воспоминаниями о былых свершенных делах, равно плохих и хороших, я думала, он так шутит. С такой работой еще и не такое чувство юмора приобретешь, целый день туристов развлекать. Оказалось он не шутил. Оказалось он просто не рассказал мне подробностей. Оказалось, что воспоминания о каждом свершенном до этого момента в жизни шаге, встают перед тобой в виде картинок с каждым свершаемым по мосту шагом, начиная с момента рождения. При мысли о том, что мне придется шагать по этому мосту тридцать лет, прежде чем я достигну цели, меня прошиб холодный пот. Но по совету того самого Дейла, который Карнеги, я решила во всем искать хорошее и уверенно заявила себе, что через полтора года смогу повернуть назад, и как раз к окончанию срока контракта вернусь к избушке. И что пока я шагаю по мосту, Кощей не сможет мне навязать своих прочих дел. Немного помогло. И дальше я поползла немного быстрее.

Ах, это чувство полета над бездной, дикий восторг, упоением ветром. Чувство полета и власти над миром. Чувство свободы, не знающей рамок. Пока не грохнешься и не разобьёшься. Я не буду думать об обратной дороге, твердила себя я, слезая с моста на широкую ветвь незнакомого и очень высокого дерева, не зная, сколько времени спустя, с момента первого шага над морем. Может день прошел, а может и все тридцать лет. То, что за все время моего пути солнце ни разу не село, еще не было показателем времени, как я недавно узнала на личном опыте. Усталость ощущалась, но не была чрезмерной. Запутавшись во всех этих особенностях и порядком подустав от событий последних дней, спустившись с дерева (благо там была веревочная лесенка), я свернулась калачиком в густой траве и заснула.

• Предыдущая
• 26/66
• Следующая