Средневековые арабские повести и новеллы - Автор неизвестен - Страница 24

• Предыдущая
• 24/96
• Следующая

Военачальник Усман был глупый и самодовольный человек. Подойдя к дворцу Джаудара, он увидел, что у дверей на скамьях сидит множество челяди. Когда он подошел к слугам, никто из них не встал и не обратил на него внимания. У Усмана было пятьдесят воинов. Он подошел к одному из слуг и спросил: «Эй, раб, где твой господин?» Усман говорил со слугой, а тот сидел, облокотившись на подушку. Тут Усман рассердился и закричал: «Проклятый раб, разве ты не боишься меня? Я разговариваю с тобой, а ты растянулся, как верблюд!» — «Убирайся отсюда и не болтай», — сказал ему слуга. Услышав от раба такие слова, Усман рассердился, взял свою палицу и хотел ударить его, не зная, что это был сам сатана. Увидев, что Усман поднял палицу, раб вскочил на ноги, повалил военачальника, отобрал палицу и нанес ему четыре удара. Увидев, что их начальника бьют, воины, которых было пятьдесят человек, обнажили мечи и хотели убить раба. «Собаки, — закричал он на них, — если вы обнажили против меня меч, то получайте!» Он набросился на воинов и стал бить их. Каждый, кого настигал его удар, падал, барахтаясь в луже крови, оставшиеся воины обратились в бегство, а раб избивал их и преследовал до ворот царского дворца. Затем он вернулся и сел на свою скамью у дворца Джаудара как ни в чем не бывало.

Вот что было с военачальником Усманом и с его людьми: они прибежали, избитые и израненные, встали перед царем Шамс ад-Даула и рассказали о том, что произошло с ними. «О великий царь нашего времени, — сказал военачальник Усман, — когда я подошел ко дворцу, то увидел, что там на золотых скамьях гордо восседают слуги. Один из них, увидев, что я иду к нему, растянулся и лег, а до этого он сидел. Он оскорбил меня и не встал передо мной. Когда я обратился к нему, он отвечал мне лежа; меня обнял гнев, я вытащил палицу, чтобы ударить его, но он вскочил на ноги, отобрал у меня палицу и начал бить меня и моих людей и изранил нас. Мы были вынуждены бежать и не смогли справиться с ним». Гнев и злоба охватили царя, и он закричал: «Отправьте туда сто человек!» Люди царя приблизились к дворцу и набросились на слугу, а он начал избивать их палицей и обратил в бегство, а затем пришел и сел на свое место как ни в чем не бывало. Воины вернулись к царю, сообщили о том, что произошло, и сказали ему: «О великий царь нашего времени, мы убежали от него, страшась за свою жизнь». Царь приказал: «Пошлите к нему двести человек». Слуга избил и обратил в бегство и этих. Тогда царь сказал везиру: «Я поручаю тебе самому пойти туда, и пусть пол тысячи воинов сопровождают тебя. Приведи сюда как можно скорее этого раба и его господина Джаудара вместе с его братьями».

«О великий царь нашего времени, — молвил везир, — мне не нужно войска. Я пойду к ним один и без оружия». — «Хорошо, — ответил царь, — иди и поступай, как сочтешь нужным».

Везир снял оружие, облачился в белую нарядную одежду и пошел один, перебирая четки. Подойдя к дворцу Джаудара, он увидел сидящего там раба. Он подошел к рабу, сел рядом с ним и почтительно сказал: «Мир вам!» — «И тебе мир! — ответил раб. — Что тебе надо сын человеческий?» Когда везир услышал, как назвал его раб, он сразу догадался, что тот из джиннов, и от страха задрожал. «Господин мой, — спросил его везир, — дома ли твой хозяин?» — «Да, он во дворце», — ответил раб. «Господин мой, — учтиво попросил его везир, — пойди и скажи ему, что царь Шамс ад-Даула хочет устроить пир, он шлет привет и просит оказать честь и отведать его угощения». — «Подожди здесь, а я поговорю об этой деле с хозяином», — сказал слуга. Везир скромно остался у дверей, а джинн пошел во дворец и сказал Джаудару: «Господин мой, знай, что царь посылал за тобой военачальника с полусотней воинов, которых я частью перебил, а частью обратил в бегство. Затем он прислал сто человек, и я их тоже одолел. После этого он прислал уж двести человек, их я тоже обратил в бегство. Теперь он прислал за тобой своего везира и приглашает тебя пойти к нему и попробовать его угощения. Что ты скажешь на это?» — «Иди и приведи везира сюда», — сказал Джаудар. «С охотой и удовольствием!» — ответил джинн.

Везир вошел к Джаудару и увидел, что он величественнее самого царя и восседает на богатом ковре подобно которому нет и у царя. Пораженный красотой и роскошным убранством дворца, везир показался себе нищим среди этого богатства. Он поцеловал землю перед Джаударом и приветствовал его. «Что тебе угодно?» — спросил Джаудар. «Господин мой, — ответил он, — твой друг царь Шамс ад-Даула шлет тебе привет и горит желанием тебя увидеть. Он устроил угощение и приглашает тебя. Не угодно ли тебе пожаловать к нему?» — «Если он мой друг, — молвил Джаудар, — передай ему привет от меня и скажи, чтобы он пожаловал ко мне». — «С охотой и удовольствием!» — сказал везир.

Джаудар обратился к перстню и, когда явился джинн, сказал ему: «Принеси драгоценный мужской наряд». Когда джинн принес одежду, Джаудар сказал везиру: «Это подарок тебе, носи на здоровье!» Везир облачился в новый наряд, и Джаудар попросил его пойти передать царю то, что он сказал.

Везир, облачившись в новую одежду, которой не было равных, отправился к царю и рассказал ему о Джаударе, о роскоши и великолепии его дворца. Затем он сказал: «Джаудар приглашает тебя в гости». — «Воины, приготовьтесь!» — приказал царь, сел на коня и вместе с отрядом своих воинов направился к дворцу Джаудара.

Что же касается Джаудара, то он сказал ар-Рааду: «Я хочу, чтобы ты и твои помощники явились ко мне в облике людей и в одежде воинов и стояли у дворца, чтобы вас видел царь и чтобы сердце его содрогнулось от страха. Пусть знает, что я могущественнее его». Слуга перстня привел двести джиннов в облике вооруженных воинов, сильных и бесстрашных богатырей. Приблизившись к дворцу, царь увидел этих рослых и могучих воинов, и сердце его дрогнуло.

Царь вошел во дворец, поднялся в покои Джаудара и увидел, что он восседает на престоле, более пышном, чем бывают у царей и султанов. Царь поздоровался с ним, поклонился ему, но Джаудар не встал, не оказал царю почтения и даже не предложил ему сесть, а оставил его стоять. Страх обуял царя, он не мог ни сесть, ни выйти. «Если бы Джаудар боялся меня, — думал царь, — то не заставил бы меня стоять и выказал бы мне свое почтение. Наверное, он хочет наказать меня за то, что я сделал с его братьями».

Наконец Джаудар сказал ему: «Великий царь, не подобает людям твоего сана угнетать людей и силой отнимать их имущество».

«Господин мой, — ответил царь, — не взыщи с меня и прости, алчность заставила меня поступить так с твоими братьями; злая судьба побудила меня на это дело. Прости, ведь прощение создано для прегрешений, и проступков». Он начал просить извинения и молить о снисхождении за свой поступок. При этом царь прочел стихи:

Так царь вымаливал у Джаудара прощение, и наконец Джаудар сказал: «Да простит тебя Аллах!» Затем он предложил царю сесть, подарил ему роскошное платье в знак примирения, а братьям велел накрыть стол. Насытившись, Джаудар одарил людей царя нарядными одеждами, осыпал их милостями, а затем разрешил удалиться. Царь ушел, но с этого дня он постоянно навещал Джаудара, даже правосудие творил в его дворце. Так установились между ними близость и привязанность.

Так они жили некоторое время. Но однажды царь Шамс ад-Даула позвал своего везира и наедине сказал ему: «Я боюсь, что Джаудар погубит меня и отнимет царство». — «Государь мой, — сказал везир, — не опасайся, что Джаудар отнимет у тебя власть, ибо его положение выше и лучше положения царя. Он находится на вершине могущества, но если ты боишься, что он убьет тебя, и хочешь себя обезопасить, то ведь у тебя есть дочь, выдай ее замуж за Джаудара, и тогда вы будете равны друг другу». Царь сказал ему: «Везир мой, тогда ты должен быть посредником между нами!»

• Предыдущая
• 24/96
• Следующая