Пьесы. Том 1 - Ануй Жан - Страница 31

• Предыдущая
• 31/87
• Следующая

ГАСТОН. Откуда вам это известно? В конце концов, вы меня раздражаете. Все время стараетесь намекнуть, будто знаете меня лучше, чем я сам.

ВАЛЕНТИНА. Ну конечно же!.. Послушай, послушай-ка меня, Жак. Существует одно бесспорное доказательство, о котором я никому не смела ни разу сказать!..

ГАСТОН (отступает). Не верю!

ВАЛЕНТИНА (улыбается). Постой, я ведь еще ничего не сказала!

ГАСТОН (кричит). Не хочу вам верить, никому не хочу верить! Не желаю, чтобы со мной вообще говорили о моем прошлом.

ГЕРЦОГИНЯ врывается вихрем в комнату, за ней - мэтр ЮСПАР. ВАЛЕНТИНА прячется в ванной комнате.

ГЕРЦОГИНЯ. Гастон, Гастон, это же ужасно! Только что явились какие-то люди. Орут, злятся, кричат, еще одно ваше семейство! Пришлось их принять. Они меня так оскорбляли! Только сейчас я поняла, что поступила как безумная, неосмотрительно нарушив распорядок, о котором мы сами же объявили через газеты... Эти люди считают, что их надули. Они, конечно, учинят скандал, будут обвинять нас во всех смертных грехах!..

ЮСПАР. Я более чем уверен, мадам, что никто не посмеет вас ни в чем заподозрить.

ГЕРЦОГИНЯ. Видно, вы не отдаете себе отчета, до какой степени их ослепили эти двести пятьдесят тысяч франков! Они твердят о фаворитизме, о нарушениях, чего доброго, они заявят, что наш малыш Альбер получил хороший куш от семьи, которую считает семьей Гастона!..

Входит МЕТРДОТЕЛЬ.

МЕТРДОТЕЛЬ. Ваша светлость, прошу меня извинить. Но там еще какие-то люди требуют мэтра Юспара или герцогиню.

ГЕРЦОГИНЯ. Как их фамилия?

МЕТРДОТЕЛЬ. Они дали мне карточку, но я не осмелился сразу вручить ее вашей светлости, учитывая, что это реклама фирмы. (С достоинством читает вслух.) «Масло, яйца, сыры. Фирма Бугран».

ГЕРЦОГИНЯ (листая свою записную книжку). Бугран, Бугран... Вы сказали Бугран? Да это молочница!

ЛАКЕЙ стучится в дверь и входит.

ЛАКЕЙ. Прошу прощения, но какой-то господин, вернее, просто человек, спрашивает герцогиню. Должен сказать, что я не решился впустить его в дом из-за его вида.

ГЕРЦОГИНЯ (листая записную книжку). Фамилия? Легропатр или Мэденсэль?

ЛАКЕЙ. Легропатр, ваша светлость.

ГЕРЦОГИНЯ. Легропатр - это фонарщик! Впустите его, и будьте с ним повежливее. Все они приехали одним поездом. Уверена, что сейчас явятся Мэденсэли. Я звонила в Пон-о-Брон. Попытаюсь их утихомирить! (Быстро выходит, за ней - мэтр Юспар и лакей.)

ГАСТОН (растерянно бормочет). У всех у вас доказательства, фотографии, подтверждающие сходство, воспоминания, бесспорные, как преступление... Я выслушиваю вас всех и чувствую, как за моей спиной возникает некий гибрид, содержащий в себе понемножку от каждого из ваших сыновей и ничего, ровно ничего от меня, потому что ваши сыновья ничем на меня не похожи. (Повторяет.) На меня... На меня... Вопреки всем вашим россказням, я существую... Вы только что говорили о том, что моя жизнь - эта блаженная безмятежность, даруемая потерей памяти... Вы просто шутите. Попробуйте-ка сами собрать воедино все добродетели, все пороки и взвалить их себе на спину...

ВАЛЕНТИНА вошла, едва только герцогиня скрылась.

ВАЛЕНТИНА. Твоя судьба будет куда легче, если ты выслушаешь меня. Только одну минуту, Жак. Я предлагаю тебе наследство, правда, несколько обременительное, зато ты с его помощью освободишься от всех прочих, и оно тебе покажется бесконечно легким. Ну что, будешь слушать?

ГАСТОН. Слушаю.

ВАЛЕНТИНА. Я тебя никогда не видела обнаженным, ведь верно? Так вот, я уверена, что у тебя на два сантиметра ниже лопатки есть небольшой шрам, который не обнаружили обследовавшие тебя врачи. Это след от укола шляпной булавки-вспомни дамскую моду пятнадцатого года! - это я сама, своими руками поцарапала тебя булавкой, когда решила, что ты мне изменяешь. (Уходит.)

ГАСТОН с минуту стоит в растерянности, потом начинает медленно снимать пиджак. Занавес

Картина четвертая

Сцена представляет собой узкий коридорчик; ШОФЕР и ЛАКЕЙ, подставив стул к окошечку в двери, заглядывают в комнату Гастона.

ЛАКЕЙ. Господи! Штаны скидывает...

ШОФЕР (отталкивая его). Врешь? Видно, малый окончательно рехнулся! Что он делает-то? Блох, что ли, ловит? Постой-постой... На стул влез, глядится в каминное зеркало...

ЛАКЕЙ. Шутишь? Неужто на стул влез?

ШОФЕР. Я же говорю.

ЛАКЕЙ (отталкивает его). Дай посмотреть. Ах ты, черт! Спину разглядывает. Я же говорю, спятил. Так-так. Слезает. Видать, увидел то, что искал... Рубашку надевает. Сел... Ах ты, черт! Ну и ну!

ШОФЕР. А теперь что он делает?

ЛАКЕЙ (оборачивается, он потрясен). Ревет...

Занавес

Картина пятая

Комната Жака. Ставни закрыты, золотистый полумрак прорезают полосы света. Утро. ГАСТОН лежит на кровати, он спит. МЕТРДОТЕЛЬ и ЛАКЕЙ вносят в комнату чучела зверушек и наставляют их вокруг постели. ГЕРЦОГИНЯ и г-жа Рено руководят операцией из коридора. Сцена идет на шепоте, все передвигаются на цыпочках.

МЕТРДОТЕЛЬ. Их тоже ставить вокруг постели, ваша светлость?

ГЕРЦОГИНЯ. Да-да, вокруг постели... Чтобы, открыв глаза, он мог увидеть их всех разом.

Г-ЖА РЕНО. Ах, если бы вид этих зверьков вернул ему память!

ГЕРЦОГИНЯ. Это может его потрясти.

Г-ЖА РЕНО. Он так обожал их ловить! Карабкался по деревьям, забирался на головокружительную высоту и мазал клеем ветки.

ГЕРЦОГИНЯ (метрдотелю). Поставьте одного на подушку, ближе, ближе к лицу. На подушку, слышите, на подушку!

МЕТРДОТЕЛЬ. А ваша светлость не боится, что мсье испугается, откроет глаза, а под самым носом у него зверь сидит...

ГЕРЦОГИНЯ. Страх в данном случае целителен, друг мой... Именно целителен. (Г-же Рено.) О, не скрою, я вся горю от нетерпения, мадам! Хорошо, что мне удалось успокоить этих людей вчера вечером, я им сказала, что Юспар и наш малыш Альбер прибудут сегодня рано утром... Но как знать, удастся ли нам избавиться от них благополучно?..

ЛАКЕЙ (входя). Ваша светлость, семейства претендентов прибыли.

ГЕРЦОГИНЯ. Вот видите! Я же им велела в девять часов, а они явились без пяти девять. Этих людей ничем не проймешь.

Г-ЖА РЕНО. Куда вы их провели, Виктор?

ЛАКЕЙ. В большую гостиную, мадам.

ГЕРЦОГИНЯ. Их столько, сколько вчера? Чисто мужицкая затея являться всем миром, чтобы защищать свои права!

ЛАКЕЙ. Их стало больше, ваша светлость.

ГЕРЦОГИНЯ. Больше? То есть?

ЛАКЕЙ. Еще трое прибавилось, но они вместе, ваша светлость. Приличный с виду господин, мальчик и гувернантка.

ГЕРЦОГИНЯ. Гувернантка? Какая гувернантка?

ЛАКЕЙ. Англичанка, ваша светлость.

ГЕРЦОГИНЯ. Ах, это же Мэденсэли!.. Очаровательные, по-моему, люди. Английская линия, которая тоже требует Гастона... Как трогательно явиться из такой дали, чтобы найти своего близкого! Как по-вашему? Попросите, милый, этих людей подождать немного.

Г-ЖА РЕНО. Но эти люди, надеюсь, не отберут у нас Жака, выслушают его хотя бы?

ГЕРЦОГИНЯ. Не тревожьтесь. Эксперимент начался с вас, придется им, хотят они того или нет, подождать, пока мы не проведем его по всем правилам. Наш малыш Альбер обещал мне не уступать в этом вопросе. Но, с другой стороны, приходится вести себя дипломатично, чтобы избежать скандала, Г-жа Рено. По-моему, вы слегка преувеличиваете опасности этого скандала, мадам.

ГЕРЦОГИНЯ. Ошибаетесь, мадам! Я-то знаю, что левая пресса травит нашего малыша Альбера: у меня там есть свои соглядатаи. Они набросятся на клевету, как псы на падаль. Вы знаете, при всем своем желании, чтобы Гастон оказался членом вашей чудесной семьи, я все-таки не могу допустить скандала. Вы мать, а я прежде всего тетка. (Пожимает г-же Рено руку.) Но поверьте, и у меня тоже разрывается сердце от всего этого мучительного и прискорбного эксперимента.

• Предыдущая
• 31/87
• Следующая